– Когда она в последний раз вам звонила?
– Три года назад, – с ходу ответила Мейбел. – Я рассказала ей, что Бренду приняли в медицинский институт.
– И ничего после?
– Ни словечка.
– А вы уверены, что это была она? – Майрон понимал, что ему не хочется терять надежды.
– Да, – ответила Мейбел. – Это была Анита.
– Хорас про звонки знал?
– Сначала я ему рассказывала. Но это напоминало копание в незажившей ране. И я перестала. Но мне кажется, она и ему звонила.
– Почему вы так думаете?
– Он что-то такое сказал однажды, когда слишком много выпил. Я позже пыталась его расспросить, но он все отрицал. Я и не стала настаивать. Ты пойми, Майрон. Мы про Аниту никогда не разговариваем. Но она всегда здесь. С нами в одной комнате. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
Молчание тяжелым облаком нависло над ними. Майрон ждал, когда оно рассеется, но оно все висело, тяжелое и душное.
– Я очень устала, Майрон. Давай поговорим об этом в другой раз?
– Разумеется. – Он встал. – Если брат снова позвонит…
– Не позвонит. Он считает, что они прослушивают мой телефон. Хорас уже почти неделю не звонит.
– Вы знаете, где он, миссис Эдвардс?
– Нет. Хорас сказал, что так безопаснее.
Майрон достал визитную карточку и написал на ней номер своего сотового.
– Меня можно найти по этому телефону круглосуточно.
Она устало кивнула, и ему показалось, что ей было тяжело просто протянуть руку и взять карточку.
Глава 8
– Я тебе маленько приврал вчера.
Норм Цукерман с Майроном сидели одни на верхней скамейке трибуны. На площадке играли «Нью-йоркские дельфины», разделившись на две команды. Майрон вынужден был признать: впечатление они производили отменное. Женщины двигались с грациозной силой. Майрон ожидал, что они будут передвигаться несколько неуклюже и чисто по-женски бросать мяч.
– Хочешь позабавиться? – спросил Норм. – Я ненавижу спорт. Я, хозяин «Зума», признанный король спорта, терпеть не могу все, что связано с мячом, битой, обручем и прочим. Знаешь почему?
Майрон покачал головой.
– У меня никогда ничего уже не получалось. Полный привет, как говорят сегодня детки. Вот мой старший брат, Герш, он таки был спортсменом. – Норм помолчал. Когда он снова заговорил, в голосе слышалась хрипотца: – Такой одаренный, такой славный Герши. Ты мне его напоминаешь, Майрон. Я не просто так говорю. Я все еще по нему тоскую. Умер в пятнадцать лет.
Майрону не надо было спрашивать, как он умер. Вся семья Норма погибла в Аушвице. Они все туда попали, вышел один Норм. Сегодня было тепло, и Норм одел рубашку с короткими рукавами. Майрон мог разглядеть сделанную в концлагере татуировку. Сколько бы раз он ее ни видел, он всегда терял дар речи.
– Эта лига, – Норм махнул рукой в сторону площадки, – очень многообещающая. Я это сразу просек. И плотно связал рекламу спортивной одежды именно с ней. Если даже лига прогорит, по крайней мере, «Зум» получит целую тонну бесплатной рекламы. Ты понимаешь, о чем я?
– Да.
– И надо признать, без Бренды Слотер инвестиций не добьешься. Тогда и лиге, и рекламе одежды, и всему остальному капут. Если надо разделаться с этим делом, начинать надо с нее.
– А ты считаешь, кто-то именно этого хочет?
– Шутить изволишь? Да все хотят. Найк, Рибок, Конверс и все остальные. Это заложено в природе зверя. Если бы я был на их месте, то стремился бы к тому же. Это называется капитализмом. Первый закон экономики. Но тут все иначе, Майрон. Ты когда-нибудь слышал о ПЖБЛ?
– Нет.
– И не должен был. Пока. Это означает Профессиональная женская баскетбольная лига.
Майрон невольно выпрямился.
– Еще одна женская баскетбольная лига?
Норм кивнул.
– Они собираются начать с будущего года.
На площадке Бренда получила мяч и повела его по краю. Сделала ложный рывок, нырнула под корзину и положила мяч из-за спины.
– Дай-ка я догадаюсь, – сказал Майрон. – Эту вторую лигу организует «НастПроф»?
– Откуда ты знаешь?
Майрон пожал плечами. Все начинало проясняться.
– Слушай, Майрон, я уже говорил: женский баскетбол – товар, который продать трудно. Я уж и так и сяк пробовал, взывал к помешанным на спорте, женщинам от восемнадцати до тридцати пяти, семьям, которым хочется посмотреть что-то помягче, фанатам, пытающимся поближе подобраться к спортсменам, но в результате есть одна проблема, с которой эта лига ничего не может поделать.
– Что именно?
Норм снова показал вниз, на площадку.
– Они не так хороши, как мужчины. И я вовсе не шовинист. Это бесспорно. Мужики лучше. Лучший игрок этой команды не идет ни в какое сравнение с худшим игроком в национальной мужской команде. А когда люди идут смотреть на профессиональных спортсменов, им подавай самый смак. Я не хочу сказать, что эта проблема нас погубит. Надеюсь, нам удастся заинтересовать многих. Но все же следует смотреть правде в глаза.
Майрон потер ладонями виски. Он чувствовал, что вот-вот разболится голова. «НастПроф» хочет создать женскую баскетбольную лигу. Разумно. Спортивные агентства движутся в этом направлении, пытаясь завладеть рынком. Одно из крупнейших спортивных агентств в мире целиком подмяло под себя гольф. Если ты проводишь то или иное мероприятие или руководишь лигой, у тебя десятки разных способов заработать деньги, уже не говоря о том, скольких клиентов можешь заполучить. Если, к примеру, молодой игрок в гольф хочет попасть на крупнейшие соревнования, проводимые этим агентством, разве не логично взять это агентство в свои представители?
– Майрон?
– Да, Норм.
– Ты хорошо знаешь «НастПроф»?
– О да.
– У меня геморрой старше того мальчишки, которого они поставили во главе лиги. Ты бы его видел. Он приходит ко мне, жмет руку и улыбается такой ледяной улыбкой. Потом говорит, что они собираются стереть меня с лица земли. Простенько, но со вкусом. – Норм взглянул на Майрона. – Как думаешь, у них есть связи, ну ты понимаешь? – Он зажал указательным пальцем ноздрю на случай, если Майрон не понял.
– Да, – сказал Майрон, – и еще какие.
– Замечательно. Лучше некуда.
– Так что ты от меня хочешь, Норм?
– Не знаю. Я не собираюсь убегать и прятаться, мне это уже надоело, но если я подвергаю опасности этих девушек…
– Забудь, что они девушки.
– Что?
– Сделай вид, что это мужская лига.
– Да какое это имеет отношение к полу? Я и мужиков не хотел бы подвергать риску, понял?
