– Анита передумала.
– Почему?
В дверь заглянула женщина. Мейбел метнула на нее такой взгляд, что голова женщины исчезла со скоростью подбитой в тире мишени. Майрон слышал шум на кухне. Родственники и друзья мыли посуду, готовясь к следующему дню. Мейбел с утра заметно состарилась. Усталость исходила от нее, как жар.
– Анита собрала их вещи, – начала она. – Уехала и сняла комнату в той гостинице. Не знаю, что произошло. Может быть, испугалась. Или же поняла, что трудно будет скрыться с пятилетней девочкой. Не имеет значения. Анита позвонила Хорасу. Плакала, была в истерике. Заявила, что она так не может. Велела Хорасу приехать и забрать Бренду.
Молчание.
– И Хорас поехал в гостиницу? – спросил Майрон.
– Да.
– А где была Анита?
Мейбел пожала плечами.
– Наверное, уже скрылась.
– И все это случилось в первый же вечер после ее побега?
– Да.
– С чего бы ей так быстро передумать? – спросил Майрон. – Что могло принудить ее столь поспешно бросить дочь?
Мейбел с глубоким вздохом поднялась и направилась к телевизору. Ее обычно плавные движения сковала скорбь. Она нерешительно протянула руку и взяла с телевизора фотографию. Потом протянула ее Майрону.
– Это отец Теренса, Роланд, – сказала она. – Мой муж.
Майрон взглянул на черно-белую фотографию.
– Роланда пристрелили, когда он возвращался с работы. Из-за двенадцати долларов. Прямо у нас на пороге. Два выстрела в голову. Из-за двенадцати долларов. – Она говорила монотонно, бесстрастно. – Я с трудом это пережила. Роланд был единственным мужчиной, которого я любила. Начала пить. Теренс тогда был совсем маленьким, но настолько похож на отца, что я не могла на него смотреть. И пила еще больше. Потом пошли в ход наркотики. Я перестала заботиться о сыне. Вмешались власти и поместили его в детский дом.
Мейбел взглянула на Майрона, ожидая реакции. Он старался держаться спокойно.
– Меня спасла Анита. Они с Хорасом положили меня в больницу и вылечили. Это заняло довольно много времени. Анита заботилась о Теренсе, и меня не лишили материнства. – Мейбел взяла висевшие на шее очки и надела их на нос. Потом уставилась на фотографию покойного мужа. Тоска на ее лице была такой глубокой, обнаженной, что Майрон почувствовал, как на глаза набегают слезы.
– Когда она была мне нужна, – добавила Мейбел, – Анита всегда была рядом. – Она снова подняла глаза на Майрона. – Ты понимаешь, о чем я пытаюсь тебе рассказать?
– Нет, мэм, не понимаю.
– Анита всегда была рядом, – повторила Мейбел. – Но когда она попала в беду, где была я? Хотя знала, что у них с Хорасом не все ладно, не обращала на это внимания. Она исчезла, и что же сделала я? Пыталась ее забыть. Она исчезла, а я купила этот славный дом вдали от трущоб и старалась вычеркнуть все из памяти. Если бы Анита просто ушла от моего брата, это было бы, конечно, тяжело. Но раз она бросила своего собственного ребенка, значит, что-то сильно испугало ее. Что же это за страх, из-за которого даже через двадцать лет Анита не может вернуться?
Майрон поерзал в кресле.
– И вы нашли ответ?
– Не сама, – сказала Мейбел. – Но однажды я спросила Аниту.
– Когда?
– Примерно лет пятнадцать назад. Когда она звонила, чтобы узнать о Бренде. Я задала ей вопрос, почему она не хочет вернуться и взглянуть на собственную дочь.
– И что она ответила?
Мейбел посмотрела ему прямо в глаза.
– Анита ответила, что если вернется, Бренда умрет.
Майрон почувствовал, как по спине побежали холодные мурашки.
– Что она хотела этим сказать?
– Как будто это что-то очевидное. Вроде того, что дважды два четыре. – Мейбел поставила фотографию назад на телевизор. – Больше я ее ни о чем не спрашивала, – добавила она. – Решила, что есть вещи, которые лучше не знать.
Глава 30
Майрон и Уин возвращались в Нью-Йорк на разных машинах. Через сорок пять минут начиналась игра, в которой принимала участие Бренда. Времени хватало, только чтобы заехать домой и переодеться.
Майрон припарковался на Спринг-стрит в неположенном месте и оставил ключи в зажигании. За машину он не беспокоился, за ней присмотрит Уин. Он поднялся на лифте наверх и открыл дверь. На пороге стояла Джессика.
Майрон замер.
Джессика посмотрела на него.
– Я не убегу, – сказал она. – Никогда.
Майрон проглотил комок в горле и кивнул. Хотел сделать шаг вперед, но ноги не слушались.
– Что случилось? – спросила она.
– Много чего, – ответил он.
– Я слушаю.
– Убили моего друга Хораса.
– Мне очень жаль. – Джессика прикрыла глаза.
– И Эсперанца уходит из агентства.
– Вы никак не можете договориться?
– Нет.
Заверещал сотовый телефон Майрона. Он нажал кнопку и отключил его. Они оба стояли неподвижно.
Потом Джессика спросила:
– Что еще?
– Да вроде все.
Она покачала головой.
– Ты даже боишься на меня взглянуть.
Майрон поднял голову и посмотрел ей в глаза. Как всегда, Джессика выглядела невероятно прекрасной. Он почувствовал, словно внутри что-то рвется.
– Я едва не переспал с другой женщиной, – признался Майрон.
Джессика не пошевелилась.
– Едва?
– Да.
– Понятно, – сказала она. – Почему едва?
– Не понял.
– Кто остановился, она? Или ты?
– Я.
– Почему? – спросила она.
– Почему?
– Да, Майрон, почему ты не пошел до конца?
– Господи, что за идиотский вопрос.
– Ничего подобного. Тебе ведь хотелось, верно?
– Да.
– Больше, чем хотелось, – добавила Джессика. – Она была тебе нужна.
– Не знаю.
– Врешь. – Джессика поморщилась.
– Ладно, она была мне нужна.
– Так почему ты остановился?
– Потому что у меня связь с другой женщиной, – сказал он. – По сути дела, я люблю другую женщину.
– Как галантно. Значит, ты сдержался ради меня?
– Я сдержался ради нас.
– Опять врешь. Ты сдержался из-за себя, Майрон Болитар, идеальный парень, чудо-однолюб. – Она прижала ко рту кулак.
