— Ну, как пушка, батя? — спросил Гена. — Нравится?
— Вроде ничего... А кто она... по национальности?
— Итальянка. Видишь, какая смуглая... Тебе как, в молодости нравились брюнетки?
— Они мне и сейчас нравятся...
— Ишь ты! — восхитился Гена.
— И ничуть не меньше, чем блондинки, — добавил старик.
— А ты им?
— Вот пытаюсь понять, — старик ушел от игривого продолжения разговора. Он вдруг поймал себя на том, что лишь сейчас, взяв в руки винтовку, осознал то, что затеял. Он прислушивался к себе, ожидая ощущений оторопи, страха, неуверенности... Холодок, быстрый, мимолетный метнулся по его груди, слегка перехватило дыхание, несколько раз тяжело, с перебоями ткнулось в грудную клетку сердце. Но страха не было. Пришло ощущение, что все идет так, как надо, как и должно идти. А кроме того, у него будет еще много времени и обдумать, и взвесить, и отшатнуться, если уж дойдет до этого. Но в эти минуты раскаяние не посетило его. Руки не дрожали на стволе, пальцы спокойно ощупывали новый для них предмет, который круто и навсегда менял устоявшуюся жизнь старика, вводил его в новые события, требующие риска, жесткости, решимости...
— Послушай, батя, — подал из темноты голос Саша — он пристроился на каком-то ящике и в полумраке светились только его лицо и руки, лежащие на коленях. — А может помочь тебе?
— Это как? — поднял голову старик.
— Ну, как... Добавишь еще столько же, и мы сами разберемся с твоими клиентами... Сколько их? Ты говорил, трое... Со всеми разберемся. По полторы тысячи за брата... Это не очень дорого. Люди готовы больше платить...
— И платят?
— Охотно.
Старик помолчал, неотрывно глядя на винтовку, все еще лежащую у него на коленях, провел рукой по стволу, чувствуя тонкий слой смазки, радуясь ее новизне, самим формам, где все было разумно, необходимо и надежно. Как бывший механик по точным приборам, он сразу почувствовал ее совершенство, ничто, ни одна деталь не вызвала возражения, желания изменить, улучшить...
— Нет, — наконец сказал он и для убедительности покачал головой. — Это должен сделать я сам... Или я, или никто. Иначе это будет уже что-то другое.
— Как знаешь, — с улыбкой протянул Саша. — Как знаешь... А то подумай, время есть.
— Нет-нет, — поспешно сказал старик, словно и сам опасался, что возьмет да и нечаянно согласится на этот заказ.
— А ведь ты попадешься, батя... Чует мое сердце, попадешься, — добавил Гена.
— Ну, что ж... Не исключено. Да, скорее всего. Значит, так и должно быть.
— Срок получишь.
— Большой не дадут.
— Почему... Могут и большой дать... Сознательное, продуманное, тщательно подготовленное преступление... Так они это называют. Если бы ты в истерике их утюгом искрошил... мог бы условным отделаться... А так... вряд ли.
— Ха! — горько рассмеялся старик. — Много мне уже не отсидеть. А небольшой срок пусть дают. И потом я вот еще что думаю, — старик помолчал, поглаживая ствол винтовки. — Я вот еще что, ребята, думаю... Даже если и попадусь, это будет не худший вариант. Это тоже будет неплохо. Я готов и к этому.
— Не понял?
— Ну, как... Будет суд, шум, огласка... Глядишь, кого-то еще подтолкну к тому, чтобы взять в руки топор, вилы, винтовку... Чтобы и противная сторона знала — будет ответ. Кто сеет ветер, пожнет бурю.
— К гражданской войне народ склоняешь? — расхохотался Гена.
— Я бы не возражал, — серьезно ответил старик. — Пора.
— Созрел, значит?
— Да, я готов.
— Крутой ты мужик, — произнес Саша из темноты. — Есть у тебя еще порох... Нынче нечасто людей с порохом встретишь... Поизмельчал народ. Любые деньги готов заплатить, только бы самому не вляпаться.
— И в самом деле любые? — удивился старик.
— Ты же вот платишь!
— Я плачу за инструмент. Всю жизнь платил за инструмент. А работу делал сам, — произнес старик негромко, но с вызовом. — И эту работу выполню сам. До сих пор у меня все получалось. И потом... Может быть, я передумаю, отложу, повременю... Но это я отложу. Я повременю.
— Крутой ты мужик, — повторил Саша озадаченно. — Мне почему-то кажется, что все у тебя получится.
— Я тоже так думаю, — сказал старик.
— Ну что ж... Не будем терять времени, — Саша подошел к столу, у которого сидел старик. — Смотри, батя, запоминай... — И на глазах изумленного старика принялся отделять от винтовки одну часть за другой. И вот уже на столе в ряд лежали затвор, магазин, казенная часть. В руках у Саши остался ствол с прикладом. Потом легко и быстро, даже с некоторым изяществом, снова совместил все детали, подогнав их одну к другой.
— Надо же, — пробормотал старик. — Я уж думал, что никогда все это вместе не соберешь...
— Но ты, батя, все понял? Как и что... А?
— Более или менее...
— Нет, так не годится. Или ты знаешь все твердо или ты ничего не знаешь. Бери винтовку, начинай разбирать.
— Я? — ужаснулся старик.
— Давай-давай, не трусь... Это не самое страшное... Впереди тебя ждет кое-что более рисковое. Давай!
Прошел час и старик смог в конце концов разобрать и снова совместить все детали винтовки. И когда, передернув затвор, нажал курок, счастливый старик услышал четкий щелчок.
— Ну вот, а ты, дурочка, боялась, — проговорил Саша. — А теперь — стрельба. Только предупреждаю... Патроны — по двадцать баксов за штуку. Стреляй, но про себя прикидывай, сколько у тебя денег припрятано...
— Там видно будет, — старик с трудом поднялся из низкого продавленного кресла и пошел вслед за Сашей. За следующей, третьей уже дверью оказался длинный, уходящий в темноту, пролет подвала. Саша нащупал на стене выключатель и у дальней, противоположной стены вспыхнули несколько лампочек под козырьками, осветив круглые мишени. — Ого! — восхитился старик. — Да у вас тут неплохо налажено дело!
— Стараемся, — усмехнулся Саша.
— Неужели наверху ничего не слышно?
— Почему, слышно... Но любопытным мы объясняем, что играем, дескать, в карты, в подкидного дурака... А проигравшим лупим в лоб колодой. Вот эти щелчки они и слышат.
— Неужели верят? — усомнился старик.
— А куда им деваться... Ложись, батя, вот здесь... У нас тут борцовские маты положены... Поэтому, когда надумаешь смертельные удары каратэ отработать, мы здесь же тебя будем натаскивать...
— Для каратэ я, пожалуй, упустил время...
— Как сказать... Некоторые и в твоем возрасте интересуются... Ну ладно, ложись. Вот тут подставка, свернутый матрац... На него кладешь винтовку... Смотришь в окуляр... Смотри в окуляр! Видишь пересечение нитей? Вот точку, где они пересекаются, наводишь на цель... В данном случае — центр черного круга. Усек? Расстояние у нас замерено — сто двадцать метров. Этим колесиком устанавливаешь напротив черточки цифру “сто двадцать”... Так, правильно... Молодец. Видишь в прицеле мишень? Совмещай перекрестие нитей с центром мишени... Есть? Теперь задерживаешь дыхание и медленно, осторожно касаешься спускового крючка... Ты слышишь? Не надавливаешь на спусковой крючок, а только касаешься его, только касаешься!
