— Сразу видно, Малгожата знала о пророчестве, — пробормотала
Алена.
— Перестань нести чепуху! Какое там пророчество… —
ухмыльнулась Марго. — Хочешь сказать, ты могла бы прочесть эти иероглифы? Нет
уж, в руки ты ожерелье не получишь. Говори быстро, как ты узнала, что значат
цифры на закладке? Говори, иначе я немедленно вызову полицию!
Она выхватила из кармана телефон.
«Ну, давай же, вызывай!» — чуть не заорала в голос Алена.
Однако вслух сказала пренебрежительно, высокомерно:
— Ни словом не обмолвлюсь без своего адвоката.
Да, ее адвокат и по совместительству лучшая подруга Инна не
возражала бы небось приехать в Париж, чтобы защищать интересы своей клиентки.
Но вряд ли получится. Ладно, с Инной они и так увидятся, лишь только Алена
вернется в Нижний. Вот именно, главное теперь — вернуться. Такова ее
первоочередная, самая что ни на есть насущная задача. А для ее осуществления
нужно, чтобы Марго и впрямь позвонила в полицию. Кажется, в этом единственное реальное
спасение…
Ну, если Алене полиция сейчас была нужна, то Руслану и Селин
— ни в малейшей степени!
— Марго, ты что, с ума сошла? — закричали они, перебивая
друг друга. — У нас и в мыслях не было!
Слово даем, что все это случайность, мы просто ненароком
зашли в твою verretheque и…
— А она? — завизжала Марго в ярости. — Она тоже пришла сюда
случайно? Нет, я звоню в полицию! Одно нажатие тревожной кнопки, — Марго
вскинула руку к панели, на которой и впрямь виднелась кнопка звонка, — и вскоре
здесь будет целая бригада!
Логически мысля, радоваться Алене было еще рано. Даже если
Марго нажмет на кнопку, обещанные полицейские вряд ли окажутся здесь раньше чем
через четверть часа, и то при самом удачном раскладе. Ведь в Люзарш нет
комиссариата, значит, они поедут аж из Шантильи. Да за пятнадцать минут можно
гору трупов положить! Но если даже это будет не гора, а только
один-единственный труп, Алену такой исход никак не устраивал. Ведь девяносто
девять процентов из ста, что это окажется именно ее труп!
Рука Руслана, сунутая в карман джинсов, даже тряслась — так
уж ему хотелось выхватить пистолет и сразу начать палить, как говорится, от
бедра. Но Алена заметила, что, едва сдерживая ярость на разбушевавшуюся Марго,
которая тоже выглядела бесноватой, он все же не признался ей, что подозревает
Алену в связи с полицией и Габриэлем Мартеном, которого называл фликом. Вообще
это имя больше не звучало, об убийствах не было упомянуто. Получалось, что
Руслан и Селин многое о своей деятельности скрывают от Марго. Многое, если не
все!
— Успокойся, ради бога, успокойся, Марго! — вдруг заговорила
Селин своим тихим голоском благонравной, разумной школьницы. — Чего ради
вызывать полицию? В чем ты нас хочешь обвинить? В попытках разграбить твои
стеклянные бусинки и хрустальные лепестки? Да ну, велика ли ценность, сама
посуди. А упрекать нас в попытке украсть твое ожерелье вообще нет никакого
смысла. Ведь оно у тебя на шее, и я даю тебе слово, что мы с Русланом даже не
знали о его существовании. Ты мне и правда рассказывала о закладке, но я ничего
из твоих слов не приняла всерьез, я даже не поняла, о чем речь. И вообще, зачем
ты нас обижаешь подозрениями? Мы зашли сюда случайно, вдруг видим — она здесь!
— Селин невежливо ткнула пальцем в Алену. — А до этого мы встретили ее наверху,
в танцзале. Конечно, она проникла сюда под видом ученицы мадам Вите (слышишь,
наверху музыка, там танцуют!), а сама хотела отыскать твои сокровища. Давай мы
с Русланом отвезем эту воровку в полицию.
Нестыковочка, чуть не усмехнулась Алена. Селин, наверное,
забыла, что в самом начале, при появлении Марго, говорил Руслан: мол, он привел
гостью сюда на экскурсию. Впрочем, может, и Марго забыла, а потому проглотит
басню Селин за здорово живешь?
Нет, номер не прошел: Марго сразу приметила нестыковку,
опять возбудилась, опять начала причитать о коварном обмане, сговоре и
необходимости вызвать полицию. Алена ее идею всесторонне поддерживала, Руслан
истыкал ей все бедро дулом пистолета, Селин что-то бессвязно лепетала, пытаясь
утихомирить разбушевавшуюся родственницу… Словом, театр абсурда продолжался, и
чем дольше, тем больше вся эта свистопляска стала надоедать Алене.
Хватит ей тут стоять безмолвной статисткой, надо брать
инициативу в свои руки. Наступление — лучший способ обороны! Пора вернуть
ситуацию с головы на ноги.
— Кстати, а почему меня тут все время называют воровкой? —
спросила она высокомерно. — Я не притронулась к ожерелью и пальцем. А вот вы,
Марго, неделю назад напали на меня в библиотеке, сбросили с лестницы, да так,
что мне пришлось обратиться к врачу. Вы испортили книгу, вы вырвали закладку…
— С чего ты взяла, что это была я? — с наглым выражением
хмыкнула Марго.
— Ежели вы желаете впредь оставаться в таких эскападах
неузнанной, — снисходительно заметила Алена, — отвыкните от двух привычек.
Во-первых, не употребляйте пачули вместо духов (ее ведь даже запах краски не в
силах заглушить!), а во-вторых, не швыряйте где попало свой «стетсон».
Марго вызывающе вскинула голову, однако вид у нее был такой,
словно она получила хороший удар под подбородок. Видимо, она и вообразить не
могла, что жертва способна была ее узнать да еще бросить ей в лицо обвинения.
Но Алена не собиралась униматься.
— Кстати, не проясните ли вот какую мелочь? — продолжала она
в прежней тональности. — Зачем вам все это понадобилось устраивать? Я имею в
виду грабеж в библиотеке? Deja en mariage il tarde? — В неуклюжий
авторизованный перевод известного русского «уж замуж невтерпеж» Алена вложила
бездну ехидства и с удовольствием понаблюдала, как голова Марго снова
конвульсивно дернулась — второй виртуальный удар в подбородок вышел столь же
чувствительным, как первый. — Ведь вы не могли не знать: я несла книгу в
библиотеку, чтобы ее могла взять мадам де Флао, ваша maman. То есть закладка
так и так попала бы в ваши руки, к чему было лишнего хлопотать и устраивать
разбойное нападение? Или… — она усмехнулась, — правы ваши не то родственнички,
не то друзья, которые уверяют, что вы и ваша maman терпеть друг друга не
можете? То есть вы хотели опередить ее во что бы то ни стало? Хотели первой
завладеть закладкой с шифром, а значит, и ожерельем? Мечтали оставить maman на
бобах?
