— Это наживка, на которую я собираюсь поймать рыбку,
ваша светлость. Мне нужны сведения, получить которые, наверняка, можно через
священников. Если не забудете, то можете упомянуть где-нибудь тот факт, что
герцог Кентейнский, который настолько богат, что даже сморкается в расшитый
золотом носовой платок, страдает от страшных угрызений совести из-за того, что
совершил очень тяжкие грехи, и теперь приехал в Магу, чтобы искупить грехи и
получить прощение.
— Если пойдут такие слухи, Альтал, то к утру у вас под
дверью будет стоять все перкуэйнское духовенство, — предостерег Олкар.
— Именно это я и задумал, ваша светлость, — с
хитрой улыбкой ответил Альтал. — Так мне не придется гоняться за ними. Они
сами придут ко мне.
— Это будет вам недешево стоить, Альтал.
— Деньги ничего не значат, Олкар.
— Помолчите! — воскликнул Олкар.
— Слухи о вашем духовном кризисе дошли до нашего
Святейшего экзарха Алейкона, герцог Альтал, — объявил священник в
коричневой рясе, пришедший на следующий день ранним утром.
— Я молился, чтобы это случилось, — сказал Альтал,
благочестиво закатывая глаза к небу.
— Святейший Алейкон весьма тронут вашим положением,
ваша светлость, — заявил священник, — а наш экзарх, возможно, самый
милосердный из всех живущих на земле людей. Поэтому он пожаловал вам аудиенцию
в его личной часовне главного храма.
— Я бесконечно признателен за оказанную мне честь, ваше
преподобие. Умоляю вас, возвращайтесь скорее в храм и предупредите Святейшего
экзарха, что я и мои слуги немедленно явимся на его зов.
— Сию же минуту передам, ваша светлость. Прошу покорно
уведомить меня о том, когда именно экзарх Алейкон может ожидать вас?
— На вашем месте я бы летел в храм со всех ног, ваше
преподобие, — посоветовал Альтал. — Если вы еще немного промедлите, я
буду там раньше вас. Бремя греха моего очень тяжело, и я должен освободиться от
него, иначе моя спина сломается под этим грузом.
— Бегу, ваша светлость, — пообещал священник.
Когда он убегал, сержант Халор тщетно пытался сдерживать смех.
— У вас какие-то проблемы, сержант? — спросила его
Лейта.
— Его светлость глубоко черпнул, — рассмеялся
Халор.
— Это одна из его слабостей, — подтвердила
она. — Папочка не станет тратить время, черпая в час по чайной ложке, если
у него под рукой лопата.
Древний храм Двейи явно был самым величественным зданием в
Магу. Служители Коричневой Рясы постарались скрыть наиболее бросавшиеся в глаза
свидетельства того, что этот храм был воздвигнут в честь богини плодородия, и
убрали с алтаря непомерно грудастую статую. Из двери, расположенной позади
алтаря, навстречу им приветственно выбежал тот самый священник, который заходил
утром. Он выглядел немного смущенным, когда увидел сопровождавшую Альтала
свиту.
— Своими грехами, ваше преподобие, я нажил себе
врагов, — объяснил Альтал. — С моей стороны было бы неосторожно
оставлять дочерей без защиты. Есть и другие причины, по которым я не хотел бы
выпускать моих дочерей из виду, но было бы, вероятно, не совсем уместно
упоминать о них перед человеком, взявшим на себя обет целомудрия.
Священник захлопал глазами и слегка покраснел.
— О, — сказал он и перевел разговор на другую
тему. Он повернулся и повел их внутрь полутемного коридора к темной, тяжелой
двери вишневого дерева.
— Личная часовня нашего Святейшего экзарха, —
сказал он и постучал в дверь.
— Войдите, — отозвался голос из-за двери.
Священник в коричневой рясе открыл дверь и пропустил Альтала и его спутников в
часовню.
— Святейший Алейкон, — сказал он, коротко
преклоняя колено, — я имею честь представить вам его светлость герцога
Альтала Кентейнского.
Затем он встал и, пятясь, вышел из маленькой часовни,
кланяясь на каждом шагу.
Экзарх Алейкон оказался полноватым человеком с коротко
остриженными светлыми волосами и внушительными манерами.
— Я польщен, ваша светлость, — весьма небрежно
кинул он Альталу, — но мне казалось, вы желали иметь частную аудиенцию,
чтобы мы могли полнее рассмотреть, насколько серьезны ваши грехи.
— Я не могу позволить себе такую роскошь, как частная
аудиенция, ваше святейшество, — убедительно ответил Альтал. — Святые
люди называют это грехами, а миряне — преступлениями. Моим восхождением на
престол двигало честолюбие, и благодаря моим способам достижения цели я нажил
себе множество врагов. Эти две очаровательные девушки — мои дочери, Лейта и
Андина. Мальчик — их личный паж. Священник в черной рясе — это брат Бхейд, мой
личный капеллан. Вся моя свита постоянно подвергается опасности, поэтому все
время нуждается в охране, которую осуществляют мои личные телохранители — Халор
и Элиар, два величайших воина во всем Кентейне.
— Герцогство Кентейнское насчитывает несколько тысяч
лет, ваше преосвященство, — рассказывал Альтал экзарху Алейкону некоторое
время спустя, когда они сидели в кабинете экзарха, — и за все эти
бесчисленные века мы возвели коррупцию в ранг искусства. Любой судья у меня в
кармане, а все духовенство пляшет под мою дудку. Все, что для этого нужно, —
деньги, а казна находится в моем ведении. Мои подданные уже научились не
перечить мне. Если я чего-то желаю, я это получаю; а если кто-то возражает, он
тихо исчезает. И все было бы прекрасно, если бы не эти ночные кошмары, которые
начали мучить меня недавно.
— Ночные кошмары? — переспросил экзарх Коричневой
Рясы.
— Вы когда-нибудь слышали о месте под названием
Нагараш, ваше преосвященство? Лицо Алейкона побелело.
— А-а, — протянул Альтал, — вижу, и вы о нем
слышали. Ну а я его видел и не желаю вам увидеть то же самое. Его здания
сделаны из огня, и люди пляшут на улицах, как мерцающие язычки пламени, крича и
извиваясь в нескончаемой агонии. От этих криков меня бросает в дрожь, но я
слышу их постоянно, даже когда не сплю. У меня есть все, чего только может
пожелать человек, — все, кроме спокойного сна. Вот почему я пришел в Магу,
ваше преосвященство. Если вам удастся прогнать эти кошмары, я заплачу вам,
сколько пожелаете.
— Вы истинно раскаиваетесь, сын мой? — спросил
Алейкон.
— Раскаиваюсь? Не говорите ерунды. Я делал то, что
нужно, для того чтобы получить то, что я хочу. Скажите вашему Богу, что я
заплачу ему сколько угодно, если только он прогонит эти сны.
