– За тридевять земель, принести яблочко наливное, – не растерялся тот, однако спустя мгновение сконфузился под пристальным взглядом Свары, понявшим, что отроки не просто так слонялись рядом и чутко вслушивались в то, что происходит.
– Вот! За яблочком в старую весь сбегайте! – вернул свое внимание отякам Свара, закатив вверх глаза и постучав себя по плоскому животу.
– Так нет у вас там яблок, – скороговоркой произнес Юсь, выступавший, как обычно, посредником. – Коли в нижний гурт сплавать, так там несколько одичавших яблонь есть, стрясем.
– С диких… Несозревшую зеленую кислятину предлагаете? А мне наливное желается! – сварливо произнес начальник воинской школы, однако чуть погодя оттаял: – Ну ладно, пусть меду крепкого бочонок принесут поутру… Токмо абы не знал о том никто, ясно? В ночь пойдете…
– Так ночью их не пустят в весь… коли за медом придут они, – не понял Юсь.
– А ты мыслил, я перинку у себя подбить попрошу? – ласково спросил его Свара и повернулся к отякам: – Салом тут заросли без полусотника, что гонял вас без продыху по лесам! – Нежный тон стремительно перешел в окрик начальства. – Пусть вот мальцы еще под ногами у них мешаются, абы не казалась прогулка легкой… Мстиша!
– Я! – тут же вырос перед Сварой заместитель Юся по школе.
– Не дадите этим воям принести мне бочонок – просите поблажку по школе какую хотите… на три дня.
– Мы сами его принесем! – встрял Тимка, спрыгнув на землю с недостроенного крыльца и становясь рядом.
– И за то хотим обучения на мечах… – добавил Мстислав и покаянно признался: – Ужо натесали из дуба десяток, хоть и малого размера.
– Из дуба… Натесали… Хотим… – передразнил его Свара и вдруг махнул рукой: – А пусть! Кто принесет поутру, того и победа. Э… идут по два с половиною десятка с обеих сторон. По стреле тупой на каждого. По одной! Деревянные мечи али другое что из дерева дозволяется в любых количествах. Стрелять токмо по ногам. Ежели попал, то убит, а коли повыше место на теле стрела задела, то сам стрелок выбывает. Это абы отроки глаз не повыбивали воям. Мечом али другим оружием чуть коснутся кого – хоть царапнут, – то сразу тому уходить в сторону. Так что брони не вздеваем, ни к чему. Коли кто нарушит правила сии, так той стороне поражение припишу. Коли увечье кто нанесет – то же самое. Гондыр с Терлеем глазами моими будут при том. Всё не отследят, да мыслю, вы все понимать должны, что слово перед собой держать надобно, а не перед другими. Сей миг… за полудень уже перевалило. При закате и начнем. По разным сторонам речушки пойдете, выйдете от плотины. Дозволяются любые хитрости с того момента, как отмашку дам. Мстиша, отрока мне пришли, коего я к Петру отправлю, а то постреляют вас как курей ночью… Однако и зрить дозор зорче будет после слов моих к ним. Ах, запамятовал… По заре мне в руки отдадите тот бочонок. Там же, на плотине. А возьмете его в подклети дома дружинного, ровно на ведро он. Да не перепутайте, там в некоторые и насадка войдет, не трогайте их – токмо побьете лесной дорогой по темноте. Ночью меня не будите, сплю я в это время. Все перевел, Юсь? Пусть не ершатся, обратного ходу не дам. Ну, до вечера, пошел я…
* * *
– У нас время до заката. – Мстислав посмотрел в сторону отяцких ребят с Сосновки, стараясь раздельно проговаривать слова для большей понятности. – А то и меньше. А надобно подготовиться. Кто мысли полезные имеет?
– Кха-кха… – прочистил горло Тимка и по старой школьной привычке поднял руку, чтобы его заметили.
После кивка Мстислава, который был назначен помощником Юся и формально командовал всеми отроками в отсутствие старших, он вышел на середину поляны и встал рядом с ним напротив сидящих ребят, которые за прошедшие недели по общему мнению зарекомендовали себя с лучшей стороны. Точнее, такое мнение выразил Мстислав, предварительно посоветовавшись с Андрейкой и Тимкой. Первый из советчиков уже возглавлял пятерку на постоянной основе, вполне с этим справляясь, а последний, хотя и не вполне оправился от ран, но обладал, имея на счету четырех убитых буртасов, просто непререкаемым авторитетом среди сверстников. Да и мысли не раз высказывал дельные. Кроме упомянутой троицы, на поляне присутствовали еще отяцкие ребята из семей мастеровых и воинов, переехавших из нижнего гурта. Звали их Можга, Юбер и Посэг, однако ребята их сразу переименовали в Мошку, Юрку и Прошку, чему те особо не противились, сами при этом в разговоре коверкая на свой лад переяславские имена.
– Против воев мы сопляки, однако это нас и спасет, – начал Тимка, переводя свой взгляд по очереди с одного лица на другое и читая там только недоумение. – Они не ждут от нас сопротивления, думают, мы лишь мешаться будем под ногами. А нам надо действовать так, будто мы должны принести тот бочонок.
– Жатва… Много людей. Мы не… – вмешался Мошка и остановился, запутавшись в малознакомых словах. Мошка и в самом деле был похож на свое имя. Мелкого росточка, он постоянно крутил руками, помогая себе в разговоре, забегал перед собеседником, заглядывая в глаза, что-то постоянно щебетал и куда-то двигался. Однако суетливым он не был, и вызываемое мельтешение в глазах было лишь внешним эффектом, прикрывая до поры цельную натуру. По крайней мере, с того момента как его поставили над пятеркой, добыча глины и замес приросли почти на треть, а в пятерке прекратились выяснения отношений.
– Ты хочешь сказать, что побеждать мы не должны? – поднял бровь Тимка. Получив утвердительный кивок, чуть подумал и добавил: – А мы можем и не отдавать тот бочонок в руки. Поставим перед Сварой его – пусть сам решает, отпускать воинов или нет. Пойдет так? Тем более… мне кажется, он уже все решил, только напоследок поучить их уму-разуму хочет.
– Так и решим, – согласился Мстислав. – Как победу добыть, знаешь?
– Мыслю, того никто не знает, – вздохнул Тимка. – Силы уж больно неравны… Однако раз нам разрешили любые хитрости, надо использовать их… везде, где только можно. Нам ведь не выиграть надо, а себя показать. Предлагаю… в первую очередь поделиться на разные группы, по способностям, и действовать по разным направлениям. Стрелки, инженерная группа… ну, это те, кто ловушки будет ставить.
– Не успеть, – возразил Юрка, тщательно подбирая выражения. – Они убегут… прытко.
– Я об этом как раз и говорю… – Тимка старался степенно и взвешенно выкладывать свои мысли, вскачь несшиеся в его буйной голове. – Действовать надо на всех уровнях, э… к примеру, ловушки ставить на дружинников, которые будут возвращаться обратно. Загодя все продумать. И поставить туда загонщиков… тех, кто будет отвечать за то, чтобы они в эту ловушку попали. А в саму весь отправить трех-четырех ребят, больше и не надо – народу-то прорва.
– Понял я тебя. – Мстислав сощурил глаза, явно прокручивая в своей голове какой-то сценарий. – И вот что я предлагаю…
* * *
Закатное солнце медленно опускалось за кромку леса, окуная в густой сумрак высокие хвойные деревья, росшие по краям лесной речки и окрашивая в красноватые тона лица стоявших около плотины людей. Недовольные лица. Недовольные самой игрой, происходящей в то время, которое нужно проводить на полях, вставая до зари и убирая столь драгоценный для выживания хлеб. Недовольные тем, что Свара в первую очередь распорядился снять тетивы с луков и убрать их в котомки за плечами. Как выразился глава воинской школы, чтобы не постреляли друг дружку на месте и не лишили бы его столь увлекательного действия, как бой петушков с цыплятами.
