«Раз магический хрусталь нагрелся, значит, второй близко», эта мысль взволновала Святослава Альфредовича. Он с необычайным любопытством вновь взглянул на водителя. Тот, полностью поглощенный дорогой, напряженно крутил баранку. Пассажир и не догадывался, что за рулем вчерашний ученик.
Стерн пересел на другую сторону дивана и еще раз взглянул на Шамиля.
Ветровые очки не могли скрыть скуластого профиля сына степей, но на прекрасного юношу, которого запомнил Стерн по Петербургу, этот человек не походил. Правда, если учесть, что с тех пор прошло более десяти лет, он мог сильно измениться.
Тогда это был красивый юноша, а теперь мужчина. Святослав Альфредович решил при первой же возможности повнимательнее разглядеть своего нового работника. Он снова потрогал бархат футляра и понял, что жар не ушел.
Навстречу им катила пролетка на резиновом ходу, запряженная парой резвых лошадок. Брызги из-под ее колес запачкали грязной водой стекла. На шоссе снег растаял и превратился в мокрое месиво, а на каменистых сопках продолжал лежать белоснежным покрывалом. В низких тучах образовался разрыв, и выглянуло солнце.
Снежок в его лучах заиграл и заискрился. Стерн прикрыл глаза. Сверкающий снег его слепил.
Они пересекли маленький городок, как две капли воды смахивающий на Пахти.
Те же черепичные крыши, тот же единственный магазинчик и почта. За городком потянулся сосновый бор. Стерн вспомнил родовую усадьбу под Ижорами и вздохнул, но осознав, что вновь стал состоятельным человеком, от воспоминаний не расстроился. Он даже подумал, что Шульц в своем портфеле привез ему обыкновенную компенсацию большевиков за отнятое имение. Мысль, почему пролетарские диктаторы столь благородно поступили именно с ним, философа не посетила.
Они снова катили над морем. Солнце спряталось, и свинцовое небо отражалось в свинцовой воде. На серую воду смотреть было холодно и неуютно. Святослав Альфредович поежился и натянул на себя меховое одеяло. «Скорее бы уже приехать», — подумал он. И после очередного поворота увидел строения верфи.
Автомобиль спустился в поселок из нескольких домиков, примостившихся рядом, и остановился у закрытых ворот. Шамиль погудел, и белобрысый одноногий инвалид поспешил впустить приехавших. Он был еще молод и потому особенно вызывал жалость. Водитель вырулил прямо к причалу, остановился, вышел из автомобиля и распахнул перед Стерном дверцу.
— Приехали, хозяин, — сообщил он и указал пассажиру на стоящее перед ними судно.
Святослав Альфредович застыл пораженный. Он увидел целый корабль с высокой трубой и мачтами.
Мачты были приспособлены нести паруса, но ходить под ними надо было, очевидно, для развлечения. Судно строили, чтобы совершать долгие путешествия, и предполагалось использовать для этой цели паровую машину. Но не только размеры ошеломили новоявленного судовладельца. Он не мог отвезти взгляда от надписи на борту. Яхта называлась «Спаситель мира Стерн». Причем слова «Спаситель мира» были написаны огромными буквами, а его фамилия значительно мельче. Какое-то смутное чувство овладело Стерном. Мистику почудилось, что он уже когда-то был на борту этой яхты и даже плавал на ней. И через мгновение Стерн вспомнил — яхта явилась к нему из сновидения. Во сне он приплыл в Москву. На пристани его встречал усатый кавказец в белом кителе, а красноармейцы целились ему в грудь.
Святослав Альфредович так поразился совпадением, что не заметил круглого господина в цилиндре. Тот появился из конторы и тактично остановился поблизости. Господин надеялся дождаться, когда Стерн наглядится на яхту и обратит внимание на него, но не дождался и, кашлянув, представился:
— Меня зовут Толсенсен. Я бывший владелец этой красавицы и имею честь показать вам ее от палубы до трюма.
Святослав Альфредович от неожиданности немного растерялся, но он был человек светский, поэтому быстро взял себя в руки.
— Стерн. Очень рад познакомиться и с удовольствием воспользуюсь вашей любезностью, — улыбнулся он и протянул Толсенсену руку.
Они поднялись по трапу и были встречены командой. Пятнадцать матросов во главе с капитаном выстроились на палубе, приветствуя нового хозяина.
— Это Ильмар Грог, — указав на капитана, сообщил Толсенсен. — Я с ним доплывал до Австралии. Несмотря на звучную фамилию, в чрезмерном пристрастии к спиртному не замечен. Вообще хороший мужик и прекрасный шахматист. А это пять его основных помощников — боцман Тыну, кок Ян, моторист Петер, кочегар Саша и рулевой Жан. Все они, как и десять других, бывалые морские волки. Вы их полюбите. Я расстаюсь с моей командой, как с близкими родственниками. Можете на них полностью положиться.
— Постараюсь стать им другом, — ответил Стерн и поздоровался со всеми за руку, даже с теми, кого бывший хозяин не представил.
— Еще с одним членом экипажа Шамилем, я надеюсь, вы уже познакомились в дороге, — продолжил Толсенсен. — Водитель автомобиля служит у меня недавно, но ничего, кроме хорошего, сказать о нем не могу. Первоклассный шофер, умелый механик. А еще страстный любитель моря.
Стерн глянул вниз. Водитель тщательно протирал ветровое стекло лимузина.
Другие окна он уже успел очистить от налипшей грязи. Спиной почувствовав взгляд хозяина, шофер оглянулся. Святослав Альфредович кивнул ему и отправился вместе с капитаном и прежним владельцем осматривать судно.
Все помещения после ремонта пахли свежей краской. Внутри яхта «Спаситель мира Стерн» производила не меньшее впечатление, чем с пристани. Роскошная отделка, красное дерево, кожа, сияющие медные ручки и светильники несли печать старомодного комфорта, что Стерну импонировало. Все выглядело богато и солидно.
Кроме кают на яхте был большой зал, прекрасно меблированный, способный принять человек пятьдесят, кабинет для владельца с огромным письменным столом и книжными шкафами.
— Извините, но свою библиотеку я забрал. Библиотека — это как жена, у каждого своя, — виноватым тоном признался Толсенсен, заметив брошенный Стерном взгляд на пустые полки. — Уверен, что у вас свои книжные пристрастия. Книжка в плавании — штука весьма пользительная.
— Напрасно извиняетесь, полностью с вами согласен. Я вообще никогда не давал моих книг на вынос. Хотите читать — садитесь и читайте, а брать уж извольте, — поддержал Стерн прежнего хозяина.
Они осмотрели паровую машину, вотчину русского кочегара Саши, заглянули в трюм, где находился гараж лимузина. Стерну показали сложное подъемное устройство, доставляющее автомобиль к специальному трапу, и закончили знакомство великолепным обедом в кают-компании.
— Я несколько лет жил на этой яхте, — поднимая бокал, обратился Толсенсен к Стерну. — Хочу выпить за то, чтобы она стала и вам родным домом. Слыхал, что вам предстоят великие дела. Вы несете в мир новое Учение. Большому кораблю — большое плавание.
Стерн поблагодарил и уже на пристани возле машины, пожимая прежнему хозяину руку, тихо спросил:
