– Ой, спасибо, какие хорошенькие! Заходи! Я рада!
– Ну как нога?
– Болит, но уже получше, хромаю вот… Я сейчас цветочки
поставлю. Только, Даша, давай с тобой на «ты».
– Договорились, – засмеялась Даша.
Квартира была однокомнатная, чистенькая, уютная.
– Садись на диван. Чаю хочешь?
– Да нет, не стоит возиться.
– Какая возня? Подумаешь! У меня варенье вкусное есть,
из райских яблочек, хочешь?
– Хочу!
– Вот и хорошо, а то одной скучно… Даш, а тот парень,
он и вправду твой брат? – покраснев, спросила Люся.
– Да, только неродной.
– А какой же?
– Сводный. Моя мама вышла замуж за его папу.
– А, понятно. Хороший парень…
– Да, мировой!
«Значит, больше никто на нее не покушался, – подумала
Даша, – иначе она не вела бы себя так спокойно».
– Даш, а твой брат учится или работает?
– Учится в университете.
– На каком курсе?
– На первом.
– А…
– Он тебе понравился, да? Ты на него запала?
– Есть немножко, – зарделась Люся. – Но это
потому, что он вроде как меня спас…
– Тебя Франя спасла, а не Стасик.
– Стасик… Красивое имя. А на кого он учится?
– На экономиста. Садись, Люсь, а почему ты сказала, что
не хочешь больше в торговле работать?
Люся нахмурилась.
– Да ну… Не нравится мне.
– Почему?
– Может, у меня плохо получается, и поэтому…
– Плохо получается? Что? Ты плохо считаешь?
– Нормально считаю, да и весы теперь электронные и
калькулятор есть. Я, Даша, в людях не разбираюсь.
– А зачем тебе в них разбираться?
– Вот наша хозяйка, ну, которая отравилась… Она здорово
разбиралась. Вот на днях я просто чуть с ума не спятила от удивления. Приходит
утром старушка, приносит несколько банок шпрот…
У Даши замерло сердце.
– И говорит, что банки какие-то странные, легкие, она
их не открывала и хочет вернуть или обменять. Ну, я позвала Анну Вадимовну…
– Это хозяйка, да? – уточнила Даша.
– Да. Она пришла и тут же приняла у старушки все банки,
извинилась, дала ей другие и еще даже коробку конфет подарила, вроде как в
возмещение морального ущерба.
– Ну и что? Нормально, старушке ведь пришлось
специально идти…
– Да это я все понимаю. А вот дальше… Прошло несколько
часов, приходит еще одна женщина, смешная такая, на лице одни очки, и приносит
тоже банку шпрот. Но открытую, а в ней что-то лежит, я не разглядела, что-то
белое, в пленке. И тоже говорит: вот я купила, поменяйте мне, а то я куда-то
там обращусь.
– В милицию?
– Нет, ни в какую не в милицию. Станут с ней в милиции
из-за банки шпрот возиться, дожидайся! Ну, я опять Анну Вадимовну позвала, а та
как начнет орать! И дождалась, что покупательница ей эту банку в морду кинула,
гадюкой крашеной обозвала и убежала. Вот в чем дело, я не пойму? Разве не проще
было эту банку тоже поменять, а? Сколько там банка шпрот стоит? Разве можно
так?
– Да, странно… Ну, может, у нее нервы сдали…
– Ну, вообще-то она сдержанная… была. Жалко ее,
неплохая тетка…
– А когда она у старушки шпроты взяла, она что-нибудь
тебе объяснила?
– Сказала, что в Раечкину смену попалась бракованная
коробка. Там некоторые банки пустые были.
– И что она с той банкой сделала, с открытой, которую
ей в морду кинули?
– Ах да, она выскочила на улицу и швырнула ее вслед той
женщине. Совсем уж на нее не похоже. – Люся понизила голос. – Я тогда
подумала, а может, с этими шпротами что-то нечисто, а?
– Все может быть, – философски заявила Даша. Ей
было совершенно ясно, что Люся ни о чем не подозревает. – Люсь, а ты долго
там работала?
– Четыре месяца.
– И тебе все время не нравилось?
– Да нет, сначала вроде нравилось. Люди разные приходят,
интересно, некоторые разговорчивые, и если ты с ними вежливо, то и они… Ну, не
все, конечно, бывают и хамы, но не часто, надо сказать.
– Так что ж тебе, из-за одного случая со шпротами
работа разонравилась?
– Да нет… Я даже не могу сказать, что мне работа
разонравилась. Просто там в последнее время что-то странное стало твориться.
Один раз я слышала, как Анна Вадимовна за одной покупательницей какую-то бабу
следить послала.
– Какую бабу?
– Да алкашка одна к нам таскалась… Подруга детства Анны
Вадимовны. Она ее жалела.
– И что, выследила она ее?
– Не знаю. Я у Раечки тогда спросила про это, а
она… – Люся всхлипнула. – А она…
– Что она?
– Она сказала: Люська, забудь, ты ничего не видела и не
слышала, целей будешь.
– Целей будешь? – переспросила Даша.
– Ага. Вот я и подумала, что там нехорошее что-то
творится. И Анна Вадимовна сама не своя стала… все с какой-то Машей по телефону
переговаривалась, все ей что-то обещала… Ну и вот… – она перешла на шепот:
– Даша, я не удивлюсь, если выяснится, что Анну Вадимовну с Раечкой… убили.
– Как это? Ты же говорила, что они грибами отравились?
– Нам так сказали. Вроде заключение медицинское такое
было. Но кто знает… Ой, Даша, я вот чего сейчас подумала… А вдруг в той банке,
которую Анна Вадимовна швырнула, вдруг там… наркотик был, а?
– Наркотик? – притворно поразилась Даша.
– Ага, наркотик! Я же говорю, там чего-то беленькое
лежало под пленкой…
– Вообще-то все бывает… Но если она это швырнула…
– Да, да, я вот соображать начинаю. Понимаешь, я когда
разговариваю, у меня голова лучше варит, я… мне в разговоре думать легче…
– Бывает. И что ты надумала?
– А то, что та тетка в очках… она, наверно,
провокаторша была, хотела Анне Вадимовне наркотик подбросить, чтобы потом
пришли с обыском и обнаружили…
– Но кому ж это надо? Милиции, что ли? Зачем?
– Нет, не милиции, а каким-нибудь преступникам… Ох, я
совсем запуталась. Нет, больше я в торговлю не вернусь. Фигушки. Мне это все не
по душе. Страшно. Анна Вадимовна на эту провокацию не поддалась, и ее убили…
– Да нет, Люсь… Ерунду ты говоришь.
– Почему это?
