— Восхитительно, — пробормотал Огюстен. — И как только грабители пропустили такое?
— Возможно, дверь была скрыта, — предположил, разгребая ногой мусор, Ибрагим. — А потом землетрясение…
— Сколько этому лет? — поинтересовался Мохаммед.
Ибрагим взглянул на француза.
— Первый век новой эры. Может быть, второй.
Они достигли уровня грунтовых вод, и ступеньки скрылись, намекая на таящиеся в глубине сокровища. Уровень подземных вод поднялся за прошедшие века весьма значительно, и это давало основание надеяться, что грабители не добрались до того, что лежало в самом низу. Огюстен наклонился и провел по воде ладонью.
— У вас есть деньги на насос?
Ибрагим пожал плечами. Откачка воды — дело дорогостоящее, грязное, шумное и чаще всего бесполезное. К тому же придется протягивать шланги, что определенно помешает раскопкам.
— Если понадобится…
— И вот что еще. Если хотите, чтобы я туда залез, мне нужен напарник. Эти подводные лабиринты — гиблое место.
Ибрагим кивнул.
— Решайте сами. Я полностью полагаюсь на вас.
4
Нессим приближался к Суэцу, когда зазвонил мобильный.
— Да?
— Это я, — ответил мужской голос.
Нессим не узнал звонившего, но спрашивать предусмотрительно не стал. Прошлым вечером он связался со многими, и лишь некоторые из них захотели бы похвастать своими связями с Хасаном. Прослушать мобильный телефон не составляет большого труда, а потому лучше недоговорить, чем сказать лишнее.
— Что у тебя?
— Досье на твоего человека.
Ага! Теперь он понял, с кем имеет дело. Итак, в египетской службе безопасности заведено досье на Нокса. Интересно.
— И?
— Не по телефону.
— Я сейчас еду в Каир. Встретимся там же, где и в прошлый раз.
— В шесть, — согласился звонивший и отключился.
5
Нокс все еще стоял на балконе, ожидая, что стеклянная дверь вот-вот откроется и неизвестный перешагнет порожек. Квартира друга оказалась настоящей западней — путь к пожарной лестнице, лифту и лестнице был отрезан. Перепрыгнуть некуда, никакого выступа нет. Перегнувшись через ограждение, Нокс увидел внизу бетонную площадку парковки. С шестого этажа не спрыгнешь. Можно было бы попытаться спуститься на нижний балкон, но стоит лишь немного не рассчитать… Нет, об этом лучше не думать.
Незнакомец в квартире закашлял сильнее. Странно, вторгнуться в чужую квартиру только для того, чтобы постоять и прокашляться? Он рискнул заглянуть в комнату через щелку и не обнаружил ничего тревожного. Снова кашель, непонятное шипение… и тут до него дошло. Качая головой, Нокс вернулся в комнату — кофеварка выплевывала остатки кофе. Он налил чашечку, усмехнулся себе в зеркале. В четырех стенах ему всегда становилось не по себе, вот и сейчас признаки стресса уже напомнили едва заметной судорогой в предплечьях и бедрах. Нужно бы прогуляться, сжечь часть нервной энергии, но высовываться опасно. Люди Хасана наверняка ищут его на вокзале, в отелях, на пристани, показывают его фотографию таксистам и официантам, прочесывают автостоянки в поисках джипа. Нокс понимал, что самое безопасное — залечь на дно и не высовываться. И все же…
Огюстен ни свет ни заря умчался осматривать какое-то древнее захоронение. Надо было поехать с ним.
6
Ибрагим поднимался по спиральной лестнице с тяжелым сердцем. Предстояло отчитаться перед Николаем Драгумисом, и он прекрасно понимал, что от результатов этого разговора зависит дальнейшее финансирование раскопок и, может быть, судьба несчастной дочери Мохаммеда. Ободрив строителя улыбкой, Ибрагим отошел в сторонку с Еленой и, перекинувшись с ней несколькими словами, достал телефон, набрал номер и назвал свое имя. Его тут же соединили.
— Ну? — спросил Николай, сняв трубку.
— Нам очень повезло. Здесь чудесные…
— Вы обещали мне гробницу македонского царя. Вы ее нашли?
— Я говорил, что мы нашли что-то похожее на царскую гробницу. Так оно и есть. Но к сожалению, в ней похоронен не царь, а простой воин. Щитоносец.
— Щитоносец? — презрительно фыркнул Николай. — И вы полагаете, что компания Драгумиса потратит двадцать тысяч долларов на раскопки могилы какого-то щитоносца?
— Они были элитой армии Александра, — возразил Ибрагим. — Этот воин, Акил, скорее всего…
— Что? — оборвал его Николай. — Как, вы сказали, его имя?
— Акил.
— Акил? Уверены?
— Да, а что?
— Елена там?
— Да.
— Передайте трубку ей. Сейчас! Я хочу поговорить с ней.
Ибрагим пожал плечами и протянул телефон гречанке.
Она взяла его и, отойдя на несколько шагов, повернулась спиной, чтобы он не слышал, о чем пойдет речь. Разговор продолжался не меньше минуты. Наконец Елена вернула телефон.
— Вы получите деньги.
— Не понимаю. Что такого особенного в этом Акиле?
— Вы о чем?
— Вы прекрасно знаете о чем.
— Не знаю. Мистер Драгумис хочет, чтобы его информировали о ходе раскопок.
— Разумеется. Я позвоню ему, как только мы…
— Не вы. Он сказал, что у меня должен быть неограниченный доступ ко всем материалам.
— Нет. Я не могу…
— Боюсь, у вас нет выбора. Мистер Драгумис настаивает на этом условии.
— Но мы не договаривались…
— Считайте, что теперь договорились. — Елена пожала плечами. — Если вам нужна поддержка…
Ибрагим бросил взгляд на нервно расхаживающего неподалеку Мохаммеда.
— Хорошо. Думаю, это можно как-то устроить, — со вздохом согласился он и знаком показал строителю, что все в порядке.
Мохаммед облегченно вздохнул и неверной походкой направился к себе. Наверное, тоже позвонить.
Поднявшийся последним Мансур подошел к ним.
— Ну что? Работаем?
— Да.
— По ускоренной программе или как?
Ибрагим задумчиво кивнул. Хороший вопрос. Через две недели, если хозяева будущего отеля настоят на своем, подземные палаты засыплют тоннами мусора, площадку разровняют, уложат асфальт, и тогда в некрополь никто и никогда уже не спустится. При таком варианте нужно прежде всего поднять на поверхность все ценное, включая настенные рисунки, скульптуры и мозаику из ротонды. Сделать это можно, но потребуется время, опытные специалисты и дорогое оборудование. Планированием следует заняться прямо сейчас. С другой стороны, Александрия крайне бедна историческими памятниками, особенно относящимися к началу правления династии Птолемеев. Если бы удалось договориться с заказчиками, древнее захоронение могло бы стать ценным дополнением к туристической программе, но лишь при условии сохранения оригинального облика этого места. Тогда и раскопки нужно проводить иначе — осторожнее, стараясь ничего не повредить.
