Да, придется стиснуть зубы и сделать то, ради чего музыканты собрались на Свальшере, думала Хелена, и чего бы это ни стоило. Она самая слабая исполнительница в квартете. Никто не говорил ей такого напрямую, но она чувствует: все думают именно так. Да она и сама собственный исполнительский уровень знает.
Окончив музыкальную школу, Хелена решила посвятить себя медицине, получить профессию врача. В отличие от Луизы и Каролины, она не стремилась стать солисткой: большого таланта, чтобы сделать карьеру скрипачки, в себе не ощущала, готовности жертвовать всем ради занятий музыкой тоже не было. Анонимная скрипка в большом оркестре — это вообще смешно. Играть в квартете — пожалуйста, но с возможностью зарабатывать на жизнь медициной. К сожалению, врачебная деятельность отнимала у Хелены много времени, и совершенствовать технику исполнения, как другие участницы квартета, не хватало времени. Кроме того, Хелена единственная из всех была замужем и имела детей. Луиза и Каролина, например, и играли вместе, и жили под одной крышей. Анна после развода с Бенгтом вообще жила одна. Поэтому Хелене, чтобы совсем не утратить навыков игры на инструменте, приходилось отрабатывать самые сложные пассажи с Луизой накануне каждой репетиции.
В последние годы Хелена работала на полставки в Дандерудской больнице. И хотя ей было за сорок, степени не имела, не носила гордого звания доцента или профессора. Многие бывшие однокурсники стали главными врачами, но и к этому Хелена относилась спокойно, зная, что при желании может перейти на полную ставку. Подлинное удовольствие все эти годы доставляла игра на альте, и она мечтала играть в «Фуриозо» еще лет десять — пятнадцать.
Итак, Хелена знала свое место в квартете и свои возможности. Но теперь ей придется играть с Раулем! Впервые. Это пугало. Рауль Либескинд — музыкант с мировым именем, профессор музыкальной школы «Джуллиард», записавший более пяти десятков дисков. Интересно, как он воспримет ее, Хелену, в роли коллеги? Одно дело быть любовниками, и совсем другое — работать вместе. Прежде они не музицировали вместе, хотя, конечно, иногда говорили о музыке. Но никогда Рауль не интересовался Хеленой как альтисткой: слишком разные уровни мастерства. Он воспринимал ее как любительницу, а она ненавидела быть в невыгодном положении.
Вспоминая годы связи с Раулем, Хелена отметила, что превосходила любовника по двум позициям: первая — интеллект, вторая — страсть. Иногда Рауль так сильно скучал по ней, что преодолевал половину земного шара, чтобы увидеться. Приглашая к себе, оплачивал билеты и отель. Хелена, выдумав предлог, мчалась на встречу с Раулем и там терпеливо ждала в постели, пока он отрабатывал очередную сольную партию. Что касается интеллекта, то Хелена понимала: ее ум и образованность пугают и возбуждают Рауля, который даже гимназию не закончил. Это давало ей власть над любовником.
Так было до катастрофической встречи в Нью-Йорке.
Сейчас ее пугала перспектива выслушивать критику Рауля, если она сыграет плохо. Притворится, что не заметил? После репетиции по-дружески укажет ей на ошибки? Устроит разнос при всех музыкантах? А что, если он выберет слишком быстрый темп? Какой позор придется на ее долю, если она не успеет за остальными!
* * *
Из панорамных — от пола до потолка — окон студии, выходящих на запад, открывался великолепный вид. Сегодня — хмурое небо и серое море, струи дождя беззвучно стекают по стеклам окон.
На стуле посреди студийного зала Каролина играла на виолончели, яростно водя смычком по струнам. Темные кудри подпрыгивали в такт ее движениям, и с началом каждого нового пассажа с губ срывался стон. Хелена, вошедшая в зал последней, не могла не заметить, что при виде девушки Рауль застыл на пороге, и в глазах появилось хорошо знакомое ей особое выражение. Он достал скрипку и защелкнул футляр, проверил инструмент тремя решительными движениями смычка. Каролина перестала играть и устремила глаза в потолок, плотно сжала губы, грудь бурно вздымалась от учащенного дыхания.
— Какая красота, Карро! — похвалила Луиза и, подойдя к подруге, положила руки ей на плечи. Белая повязка резко контрастировала с темными локонами девушки. — Начнем?
Анна подала стул Луизе и села к пюпитру рядом с Хеленой. Все были готовы, кроме Рауля, который долго рылся в портфеле: не мог отыскать ноты своей партии.
— Наверно, забыл в комнате! — раздраженно пояснил он и, отложив скрипку, направился к двери.
— Возьми мои, Рауль! — крикнула Луиза вслед, но он уже вышел из зала.
Минут пятнадцать спустя Рауль вернулся с телефоном и, не обращая внимания на присутствующих, минуту-другую разговаривал, устремив взгляд на пюпитр. Хелена зажмурилась, чтобы подавить раздражение и успокоиться. Анна принялась наигрывать свою партию, намекая этим на то, что разговор пора заканчивать. Каролина, отставив виолончель, стала собирать волосы в узел. Не замечая прикованных к ней взглядов, подняла руки, отчего короткая блуза натянулась на груди и открыла серебряное колечко в пупке. Рауль захлопнул крышку телефона и взял в руки скрипку.
— Начинаем, — сказала Луиза. — Проиграем квартет целиком и посмотрим, как пойдет.
Рауль начал первым, и остальные стали подстраиваться под него. Когда подошла очередь вступать альту, он неожиданно тепло улыбнулся Хелене и приподнял брови, как делал всегда, когда что-то хотел заполучить от нее. Хелена чуть было не улыбнулась в ответ, но вовремя остановилась. Он думает, что она на это купится! Да ни за что! Хелена чувствовала себя снова уверенно: накануне много репетировала, знала ноты наизусть. Но мгновение спустя ощутила страх: в квартете сложно скрыть непрофессионализм, потому что все инструменты обязаны звучать четко и дополнять друг друга. Конечно, альт не самый главный, особенно в старых музыкальных произведениях, с ним экспериментировали меньше, чем с прочими инструментами. Но от Рауля с его абсолютным слухом ничто не ускользнет! Уже по первым аккордам понятно, каков его исполнительский уровень. Мирового класса! Даже Луизе с ним не сравниться.
Хелена украдкой оглядела остальных: Анна улыбается Раулю с блаженным видом, выражение лица Каролины отсутствующее, более того, она откинулась на спинку стула и прижалась виском к головке виолончели, чтобы лучше слышать звучание струн. Волнуется только она, Хелена. Ей нельзя допустить ни единой ошибки! Нельзя показать, что она на самом деле думает и чувствует! Боже, больше всего на свете ей хочется сейчас бросить инструмент, умчаться домой и запереться в винном погребе. И если она хочет играть в квартете и дальше, то нужно держаться подальше от Рауля, избегать любого с ним контакта. Как это сделать?
И тут Рауль, словно слыша мысли Хелены, снова посмотрел на нее, заговорщически подмигнул и тронул смычком струны. У нее вспотели руки. Достаточно было этого взгляда, чтобы последние силы и остатки воли улетучились. Оставалось только довериться мышечной памяти и заставить пальцы работать. Хелена играла, не различая среди других инструментов голоса своего альта, пока вдруг Каролина не произнесла резко:
— Подождите! Мне кажется, не стоит играть этот пассаж одним движением смычка, лучше сделать паузу в середине и вести потом снизу вверх.
