— Такой ноутбук, — ответил Фокс. — Со своей зарплатой сержант Брек не может позволить себе лучшего.
— Я могу увеличить изображение, — добавил Брек, — но тогда чёткость будет хуже.
Вочоп только фыркнул в ответ. Через мгновение он спросил:
— И вы думаете, я поверю в то, что это не запись?
Вместо ответа Фокс поднёс к лицу воображаемый телефон со словами:
— Единственный способ проверить.
Васс посмотрел на босса в ожидании команды и вручил Фоксу телефон. Несколько секунд они ждали, пока установится соединение.
— Тони, — сказал Малькольм в трубку, — попроси-ка его помахать нам.
Лицо на экране повернулось в сторону, будто выслушивая чьи-то инструкции. После этого Чарли Броган неохотно поднял руку. Фокс со щелчком захлопнул телефон, на этот раз оставив его при себе. Вочоп продолжал смотреть на экран.
— Теперь вы точно знаете, что он у нас, — сказал Фокс.
— Я знаю, что он под охраной полиции, — ворчливо ответил Вочоп, но Фокс покачал головой.
— У тебя есть свои люди в управлении Лотиана, Бык. Они могут подтвердить, что Броган не сдавался властям.
Вочоп повернулся и взглянул на него.
— Так чего вы хотите взамен? — спросил он.
— Я хочу знать, почему подставили моего коллегу. Вочоп обдумал его слова и снова перенёс внимание на экран.
— Он не слышит меня? — спросил он.
— Нет, — подтвердил Фокс.
Вочоп наклонился к изображению и выкрикнул:
— Скоро доберусь до тебя, сволочь! — Брызги слюны осели на лице и плечах Брогана.
— Этого хватит, чтобы успокоить банды в Ланаркшире и Абердине? — спросил Фокс.
— Для начала, — ответил Вочоп. — Я пообещал им, что он умрёт.
— Когда Броган исчез… ты, наверное, решил этим воспользоваться? — Фокс увидел, как изменилось лицо Быка. — Верно? Ты сказал им, что это твоих рук дело? А если он снова появится на горизонте, цел и невредим…
Вочоп снова тяжело посмотрел на него. Брек откашлялся и подал голос:
— Малькольм… тебе не кажется, что мы продешевили?
— Ты о чём? — спросил Фокс.
— Меняем его на какие-то крупицы информации… Сдаётся мне, он стоит куда больше.
— Не очень-то губу раскатывайте: жадность фраера сгубила, — прорычал Вочоп.
— Тогда начнём, — миролюбиво сказал Фокс. Он встал и переместился на стул рядом с Бреком. Глаза Вочопа снова обратились к экрану, на лбу блестела испарина. В его кружке оставалось на дюйм пива, и Бык осушил её одним глотком. Причмокнув, он вытер губы тыльной стороной ладони и воззрился на них через стол.
— Я вам не доверяю, — заявил он.
— Это взаимно, — ответил Фокс. — Обрати внимание, если дело дойдёт до крайности, тут только мы двое против тебя и твоей гориллы — шансы явно не равны.
Вочоп сдержал улыбку. Он взглянул на Васса. Человек-гора стоял, сложив руки на груди и опираясь на барную стойку, и шумно дышал ртом. Фокс догадался, о чём подумал Бык: если он выполнит условия сделки, то потеряет своего помощника. Но когда он снова повернулся к Фоксу, тот понял, что решение принято: незаменимых нет, и Терри Васс — не исключение.
Но тут была одна тонкость: Васса нельзя было так просто сдать полиции. Он бы заговорил. Фокс еле заметно кивнул Вочопу, давая понять, что этот вопрос Быку придётся решать самому.
— Где он? — спросил Вочоп, тыча пальцем в экран.
— Сначала мы хотим послушать твою историю, — возразил Фокс.
— Что тут говорить, — пожав плечами, сказал Бык. — Ты и сам знаешь, откуда ноги растут. Твой приятель подбирался к Уишоу, а Броган не хотел терять Уишоу.
— Почему?
— Это был последний шанс для его «Титаника». Броган задумал продать городскому совету недостроенные квартиры и землю. Тогда у администрации появились бы ресурсы, чтобы уменьшить очередь на жильё. Уишоу претендовал на пост главы жилищного комитета, только у него ничего не вышло. Но шансы всё равно были — как-никак он сидел в комиссии по распределению жилья. А тут у него началась истерика по поводу полиции, которая вынюхивает вокруг да около из-за какой-то истории с наркотой. — Вочоп посмотрел на Брека. — Так что ты сам во всём виноват, парень.
— То есть меня решили устранить? — спросил Брек.
Вочоп кивнул и откинулся на спинку скамьи, которая скрипнула под его весом.
— Ты к тому времени уже знал Эрни Уишоу — верно, Бык? — продолжил Фокс. — По твоей просьбе Глен Хитон сделал так, что тот случай с водителем не испортил ему депутатское досье. Получилось, что Уишоу стал твоим должником, но ты, в свою очередь, стал должником Хитона. Который кое-чего потребовал взамен. Если бы его отдали под суд, вся история попала бы в газеты. Этого нельзя было допустить. И тогда ты подстроил так, чтобы я стал подозреваемым в деле об убийстве Винса Фолкнера…
— Я тут ни при чём. — Вочоп слегка качнул головой. — Я уже сказал тебе, что знал только про него. — Он кивнул на Брека.
Тот заговорил:
— Но чтобы провернуть такое, тебе нужен был свой человек в полиции… который бы знал о событиях в Австралии… имел доступ к моей кредитной карточке…
— С чего ты взял, что я тебе скажу?
— Скажешь, если хочешь получить Брогана, — вмешался Фокс. — Проблема в том, что это не понравится твоему отцу. Я прав?
Вочоп уставился на него.
— Ты уже знаешь, — сказал он.
— Я из отдела контроля, Бык. Следить за другими копами — это моя профессия. Они для меня как открытая книга. Я тут недавно порылся в архивах. — Фокс выдержал эффектную паузу. — Задолго до того, как стал заместителем главного констебля, Адам Трэйнор работал здесь, в Тэйсайде. Твой отец несколько раз переходил ему дорогу, но ни разу не попал под суд. Это просто смешно… Следствие как будто разваливалось на части само собой. Ты когда-нибудь интересовался, в чём тут секрет?
Вочоп продолжал смотреть на него. Тишина затянулась. Когда он наконец еле заметно двинулся, это сложно было расценить однозначно.
— Это что — «да»? — спросил Фокс.
— Да, — ответил гангстер.
— Трэйнор обо всём позаботился?
— Да.
— По старой памяти?
— Он оказал услугу моему отцу. Многие копы ходят у него в должниках, Фокс.
— Видимо, поэтому в Тэйсайде так долго не могли посадить его за решётку. — Это замечание вызвало у сына ещё один хмурый взгляд. — Итак, Броган хочет устранить назойливого сержанта Брека, и ты берёшься помочь ему. Но что потом? Он отдаёт тебе на откуп Винса Фолкнера?
— Мы не собирались убирать Фолкнера. Терри говорит, что тот сам нарвался. Нечего было оскорблять его.
