— Его зовут Павлин Джонсон, — тихо сказала Шивон.
— Правда?
— И приезжал он не для уроков самолетовождения. Он что, просил вас помочь ему улететь из страны?
— А, выходит, вы его знаете?
— Я знаю, что его разыскивает полиция по обвинению в убийстве мелкого уголовника Мартина Ферстоуна. И что Павлин запаниковал, потому что не может найти свое доверенное лицо и помощника и, возможно, догадывается, что человек этот находится у нас.
— Все это для меня совершенная новость.
— Но кто такой Джонсон и что он такое, вы знаете.
— Нет. Я же сказал, что он всего лишь хотел поучиться водить самолет.
Руки Бримсона еще деловитее стали рыться в бумагах.
— Могу сообщить вам один секрет, — сказала Шивон. — Расследование дела Порт-Эдгара прекращено. Ли Хердман не убивал этих мальчиков. Их застрелил сын члена шотландского парламента.
— Что? — Казалось, Бримсон не воспринимает ее слова.
— Джеймс Белл застрелил их, а потом, когда Ли покончил самоубийством, выстрелил в себя.
— Правда?
— Чем вы заняты, Дуг? Ищете что-то нужное или роете себе лаз через письменный стол?
Он вскинул на нее глаза и улыбнулся.
— Я говорила вам о том, — продолжала она, — что Ли мальчиков не убивал.
— Ну да.
— А значит, единственной загадкой остаются наркотики на его яхте. Полагаю, что вам известно о его яхте, которую он держал пришвартованной у берега?
Выдерживать ее взгляд долее он не смог:
— Почему бы мне знать об этом?
— А почему бы нет?
— Послушайте, Шивон… — Бримсон демонстративно взглянул на часы. — Может, оставим на потом всю эту бумажную волокиту? Нехорошо будет, если наш коридор займут…
Она оставила это без внимания.
— Яхта имела очень парадный вид, потому что Ли плавал в Европу, но, как мы теперь знаем, продавал он там бриллианты.
— И покупал наркотики?
Она покачала головой.
— Вы и о яхте его знали, и о том, что он плавал на континент. — Шивон шагнула к столу. — Это все ваши корпоративные полеты, да, Дуг? Ваши собственные полеты на континент, куда вы возили бизнесменов на деловые встречи и просто встряхнуться… Там вы и добывали наркотики.
— Все это теперь летит к чертям собачьим, — сказал он со спокойствием, несколько чрезмерным. Он откинулся в кресле, устремив взгляд к потолку, пригладил волосы. — Я велел этому тупице больше сюда не являться.
— Вы это про Павлина?
Он замялся, но кивнул.
— Зачем же было подбрасывать наркотики? — спросила Шивон.
— Ну а почему бы и не подбросить? — Он засмеялся. — Ли был мертв, и мне пришло в голову переключить таким образом все внимание на него.
— Отведя подозрения от себя? — Она решилась сесть. — Но дело в том, что вас никто и не подозревал.
— Шарлотта считала, что подозревают. Ваши обшаривали все углы и щели, вынюхивали, говорили с Тири, со мной.
— Шарлотта Коттер причастна?
Бримсон взглянул на нее так, словно счел ее полной идиоткой.
— Дело-то денежное… всегда нужно прикрытие.
— И вы отмывали деньги через солярий? — Шивон кивнула, показывая, что поняла схему. Бримсон и мать Тири были, оказывается, деловыми партнерами.
— У Ли, знаете ли, тоже было рыльце в пуху, — сказал Бримсон. — Ведь это он познакомил меня с Павлином Джонсоном.
— Ли знал Павлина Джонсона? Так отсюда и оружие?
— Я собирался сказать вам одну вещь, не знал только как…
— Какую вещь?
— У Джонсона были эти его небоеспособные муляжи, и ему нужен был человек, умевший вставлять в них ударник и всякое такое.
— И этим занимался Ли Хердман? — Шивон вспомнила хорошо оснащенную мастерскую в лодочном сарае. Да, работа несложная, если иметь инструменты и обладать соответствующим умением. У Хердмана было и то и другое.
Бримсон помолчал секунду, потом сказал:
— Мы все еще можем подняться в воздух, жаль не использовать коридор.
— Я не захватила паспорт. — Она потянулась к телефону. — А сейчас мне надо позвонить, Дуг.
— Я обо всем договорился… договорился с диспетчерами. Я собирался так много вам показать…
Встав, она взяла трубку.
— Может, в другой раз?
Но оба знали, что другого раза не будет. Бримсон оперся ладонями о стол. Шивон, прижав к уху трубку и уже начав набирать номер, сказала:
— Мне очень жаль, Дуг.
— И мне, Шивон. Поверьте. — И, оттолкнувшись от стола, он перепрыгнул через него, сбросив на пол все бумаги. Она уронила трубку, попятившись, наткнулась на стоявший сзади стул, потеряла равновесие и, перекувырнувшись, очутилась на полу. Руками она загораживалась от удара.
Дуг Бримсон всей своей тяжестью навалился на нее, придавил к полу, не давая вздохнуть.
— Пора в полет, Шивон, — прорычал он, сжимая ее кисти. — Пора в полет…
26
— Ну что, доволен, Бобби? — спросил Ребус.
— С ума сойти как доволен, — отвечал Бобби Хоган.
Они входили в бар возле причала Саут-Квинсферри. Приезд в Академию Порт-Эдгар они рассчитали очень удачно, прервав своим появлением доклад Клеверхауса помощнику главного констебля Колину Карсвеллу.
Набрав в рот побольше воздуха, Хоган сообщил, что все результаты, о которых докладывал Клеверхаус, — сущая чепуха, после чего подробно разъяснил почему.
Встреча окончилась тем, что Клеверхаус, не сказав ни слова, покинул помещение, предоставив коллеге Ормистону удовольствие жать Хогану руку и говорить, что его работа заслуживает поощрения.
— Что не означает, что поощрение это ты получишь, Бобби, — сказал тогда Ребус. Однако по плечу он Ормистона похлопал, давая понять, что великодушный его жест он оценил. Он даже пригласил того выпить с ними. Но Ормистон покачал головой:
— Думаю, это ты лишь по долгу службы, — сказал он.
Так что в бар Ребус и Хоган отправились вдвоем. Пока они ожидали своей очереди, приподнятое настроение Хогана несколько сникло. Обычно по окончании дела вся команда собиралась в убойном отделе, куда пиво таскали ящиками. Начальство могло выставить и бутылочку шампанского, и виски — для традиционалистов. Теперь же все было по-другому. Они были вдвоем — команда, в которой они начинали дело, уже разбрелась кто куда.
— Что будет на этот раз? — спросил Хоган, изображая веселье.
— Может быть, «Лафройг», Бобби?
