Но Лиан просто нравилось проводить время с Иэном и его друзьями. Его подружка, семнадцатилетняя Сара Фрэнсис, тоже ходила с ними в тот вечер, а четвертым в компании был восемнадцатилетний Мик Блэр, один из приятелей Иэна. На первом допросе все они показали, что после фильма пошли прогуляться по центру города, а затем зашли в «Эль торо» выпить кофе, однако в результате дальнейшего расследования полиция выяснила, что в действительности они выпивали в пабе «Олд шип», расположенном на аллее между Норт-Маркет-стрит и Йорк-роуд, а соврали потому, что обе их спутницы, Лиан и Сара, были несовершеннолетними. Будучи допрошены с пристрастием, ребята в один голос заявили, что Лиан рассталась с ними сразу же, как только вышла из паба, и пешком направилась домой, дорога до которого занимала не более десяти минут. Но домой она так и не пришла.
Родители Лиан, хотя и злились на дочь и волновались из-за ее отсутствия, все же решили дождаться утра и только тогда позвонили в полицию. Расследование, возглавляемое Бэнксом, буквально сразу вступило в активную фазу. Все стены в Иствейле обклеили плакатами с фотографией Лиан, разыскали и допросили чуть ли не всех посетителей кинотеатра и паба «Олд шип». Никакого результата. Тогда копы попробовали реконструировать события пятничного вечера, но тоже без всякой пользы. Лиан Рей словно растворилась в воздухе. Никто не видел ее после того, как она вышла из паба.
Трое ее спутников показали, что перебрались в другой паб, «Ривербоут», многолюдное, работающее допоздна заведение, а закончили свой поход по питейным точкам в баре «Нан» на рыночной площади. Камеры видеонаблюдения около половины первого ночи зафиксировали их приход. Квартиру Иэна Скотта тщательно обследовали на предмет обнаружения в ней каких-либо следов пребывания Лиан, однако не нашли ровно ничего. Ничего.
Как вскоре стало известно Бэнксу, в доме Реев царила не вполне мирная атмосфера. По словам Джилл Браун, школьной подруги Лиан, девушка не ладила со своей мачехой, они постоянно спорили и враждовали. Лиан тосковала по своей покойной матери, умершей два года назад от рака, и говорила подруге, что Виктории, по ее мнению, следует приподнять задницу и найти работу, а «не выжимать все до последнего пенса из отца, который отнюдь не гребет деньги лопатой». С финансами у Реев была постоянная напряженка, сообщила Джилл, и Лиан приходилось носить те вещи, что прочнее, а не те, что моднее, и только потому, что они служили ей дольше, чем ей хотелось бы их носить. Когда Лиан исполнилось шестнадцать, она стала по субботам подрабатывать в одном из бутиков в центральной части города, что, кроме прочего, давало ей возможность покупать со скидкой хорошие вещи.
Несколько дней еще теплилась слабая надежда, что Лиан просто сбежала, не в силах выносить неприятную семейную ситуацию, и по неким неясным причинам не ведает о волнениях и панике, вызванных ее исчезновением. Однако и она угасла, после того как в бордюрном кустарнике, мимо которого лежал ее путь домой, нашли ее школьный рюкзак. Допросили владельцев дома, возле которого рос кустарник, но довольно скоро вычеркнули чету пенсионеров из списка подозреваемых — обоим было далеко за семьдесят.
Спустя три дня Бэнкс докладывал о ходе расследования заместителю главного констебля Рону Маклафлину и начальнику окружной полиции Филипу Хартнеллу. Они обсудили ситуацию, и в течение нескольких дней было создано специальное подразделение для проведения операции «Хамелеон». Вновь созданному подразделению были выделены солидные денежные средства и более четко сформулированы поставленные задачи. Как это ни печально, подобная организационная перестройка означала признание того факта, что в Йоркшире орудует серийный убийца. Газеты просто-таки захлебнулись от восторга и набросились на эту тему, как стая голодных акул.
В школе Лиан отнюдь не блистала. Прояви она больше усердия, говорили ее учителя, могла бы добиться неплохих результатов, однако усердствовать Лиан не желала. Она решила в конце года уйти из школы и найти работу — в магазине одежды или в музыкальном салоне какой-нибудь звукозаписывающей компании вроде «Virgin» или «HMV». Она обожала поп-музыку и больше всего группу «Оазис». Несмотря на скверную репутацию основавших ее братьев Галлахеров, Лиан была их верной почитательницей. Друзья считали Лиан довольно стеснительной, но жизнерадостной девчонкой, готовой смеяться над незамысловатыми шутками и несклонной к самоанализу. У Лиан была легкая форма астмы, и она всегда носила при себе ингалятор, который, среди прочих личных вещей, нашли в ее рюкзачке.
Если вторая жертва, Саманта Фостер, отличалась некоторой эксцентричностью, то Лиан была обыкновенной йоркширской девушкой, типичной представительницей нижнего слоя среднего класса.
— Да, я в порядке и готова поговорить с вами, сэр. Заходите, пожалуйста.
Бэнксу отнюдь не показалось, что констебль Джанет Тейлор «в порядке», когда он вечером, уже после шести, вошел в ее квартиру. Джанет была бледна и выглядела изможденной. Черная одежда подчеркивала призрачную белизну ее лица. Но разве могла молодая женщина, которой утром пришлось сражаться с серийным убийцей, а затем бережно держать на коленях голову умирающего напарника, выглядеть иначе?!
Джанет жила на Харрогит-роуд, недалеко от аэропорта, квартира размещалась на втором этаже, над парикмахерской. Поднимаясь по лестнице, Бэнкс плыл в облаке запахов лосьона для укладки волос и травяного шампуня. Джанет пригласила его в гостиную, куда он и прошел следом за хозяйкой. Она еле шла, волоча шлепанцы по полу. Бэнкс чувствовал себя таким же усталым, как Джанет. Он только что присутствовал на вскрытии Кимберли Майерс, и, хотя ничего нового он не узнал — смерть наступила в результате удушения, — доктор Макензи обнаружил следы спермы во влагалище, анальном отверстии и во рту. Если повезет, анализ ДНК подтвердит вину Теренса Пэйна.
Жилье Джанет Тейлор ничем не отличалась от квартир других копов, не обремененных семейными узами. Сам Бэнкс изо всех сил старался содержать свой коттедж в чистоте, но подчас это бывало затруднительно, особенно когда он не мог позволить себе пригласить уборщицу и не имел времени на уборку. А если свободное время и появлялось, то домашние хлопоты обычно оказывались последними в перечне запланированных дел. И все-таки маленькая гостиная, куда они вошли, была достаточно уютной, несмотря на плотный слой пыли на низком столике и переброшенные через спинку кресла футболку и бюстгальтер, кипу журналов и забытые среди них невымытые чайные чашки. Стену украшали три постера старых фильмов с Хамфри Богартом — «Касабланка», «Мальтийский сокол» и «Африканская королева», на каминной доске стояло несколько фотографий, на одной из них Джанет, гордая своей новой униформой, была запечатлена между пожилыми мужчиной и женщиной, которых Бэнкс принял за ее родителей. Несколько растений в горшках, вероятно, уже простились с жизнью: на их потемневших сгорбленных стеблях кое-где еще торчали увядшие сморщенные листочки. Светился экран стоявшего в углу телевизора, но звук был выключен. Передавали сводку местных новостей; Бэнкс сразу узнал дом Пэйнов и улицу перед ним.
Джанет убрала футболку и бюстгальтер со спинки кресла:
— Садитесь, сэр.
