Люк согласно кивнул и указал на стоящую неподалеку женщину:
— Кстати, это Фэй Мактэвиш, моя новая помощница.
Фэй была сухощава, бледна и похожа на подростка. Совсем молодая — чуть за двадцать, с сережкой в носу и почти без бедер. Тяжелый старый «Пентакс», свешивающийся с ее шеи, выглядел слишком большим и тяжелым для нее, однако она уверенно управлялась с камерой.
— Рад познакомиться, Фэй, — сказал Бэнкс, пожимая девушке руку. — Жаль только, что при таких обстоятельствах.
— Мне тоже.
Бэнкс повернулся к телу, лежавшему на матраце.
Он знал, кто это: Кимберли Майерс, пятнадцати лет, считавшаяся пропавшей с вечера пятницы, после того как не вернулась домой со школьной дискотеки. При жизни это была хорошенькая длинноволосая блондинка с гибкой спортивной фигурой. Теперь ее мертвые глаза смотрели в потолочное зеркало, словно искали там ответ на вопрос, чем она заслужила ниспосланные ей страдания.
Засохшая сперма поблескивала на ее лобковых волосках. И кровь. Сперма и кровь… обычная старая история. Почему эти монстры всегда выбирают таких милых юных девочек, в сотый раз спрашивал себя Бэнкс. Ему конечно же было известно множество общепринятых банальных ответов на этот вопрос, он знал, что женщины и дети являются самыми удобными жертвами, потому что физически они слабее, их легче запугать и подчинить силе; он знал, что проститутки и сбежавшие из дома тоже подходят на роль жертвы: об их исчезновении заявляют намного реже, чем о людях из нормальных семей, таких как Кимберли. Но было кое-что еще, более важное. Подобные убийства круто замешаны на сексе, и, чтобы стать подходящим объектом для насильника, иными словами жертвой, недостаточно просто быть слабее преступника, необходимо еще иметь грудь и влагалище, являющиеся не только источниками удовольствия для мучителя, но и объектами осквернения и надругательства. Нужна также и некая аура юности и девственности — это подходящий фон для похищения невинности. Мужчины убивают друг друга по многим причинам; в военное время таких причин могут быть тысячи, но в подобных преступлениях жертва — обязательно женщина.
В обязанности первого прибывшего на место преступления офицера полиции входит разметка проходов по полу. Сделанные с помощью ограничительной ленты, они не позволяют свободно перемещаться по месту преступления, затаптывая возможные улики. Однако после того, что произошло с констеблями Морриси и Тейлор, делать разметку было уже поздно.
Констебль Деннис Морриси, скорчившись, лежал на бетонном полу в луже крови. Его кровью были забрызганы стена и одно из зеркал, на котором возникла абстрактная композиция, достойная кисти самого Джексона Поллока. Остальные стены были завешаны фотографиями, вырезанными из журналов, и нарисованными цветными мелками примитивными рисунками, изображавшими мужчин с чудовищно огромными фаллосами, наподобие Сернского исполина.
[3]
Вперемешку с ними на стенах виднелись наспех нарисованные оккультные символы и оскалившиеся в улыбках черепа. У стены рядом с дверью растекалась еще одна кровавая лужа, а на побеленной стене виднелось длинное темное пятно. Теренс Пэйн.
Фотовспышка камеры Люка Селкирка вывела Бэнкса из состояния, близкого к трансу. Фэй тоже орудовала своей камерой. И тут из дальнего угла заговорил человек, упорно до сих пор молчавший. Кен Блэкстоун, главный инспектор Главного управления уголовной полиции Западного Йоркшира, выглядел как всегда безукоризненно, даже в бронежилете. Седые волосы аккуратно зачесаны за уши, а очки в тонкой металлической оправе еще больше увеличивают его зоркие глаза.
— Алан, — произнес он голосом, похожим на вздох, — мы с тобой прямо как на скотобойню попали, верно?
— Да… отличное начало недели. В котором часу ты сюда приехал?
— В четыре сорок четыре.
Блэкстоун жил в районе Лонсвуда, а значит, ему потребовалось не более получаса, чтобы добраться до Хилл-стрит. Бэнкс, руководивший подразделением Северного Йоркшира, был рад, что именно Блэкстоун отвечает за полицейские силы Западного Йоркшира в их совместной операции, носившей кодовое название «Хамелеон». Название выбрали неслучайно: убийца до сих пор умудрялся приспосабливаться к ситуации, растворяясь в ночи, и уходил от преследования незамеченным. Часто совместная работа порождает проблемы личного характера, но Бэнкс и Блэкстоун знали друг друга в течение восьми или девяти лет и всегда успешно распутывали преступления. У них было много общего и помимо работы: оба любили пабы, индийскую еду и джазовых певиц.
— Ты уже говорил с медиками? — спросил Бэнкс.
— Да, — кивнул Блэкстоун. — Они говорят, девушка к их прибытию давно умерла, констебль Морриси тоже не подавал признаков жизни. Теренс Пэйн был прикован наручниками к трубе, голова всмятку. Но он еще дышал, поэтому они отправили его в больницу. На месте преступления оказались посторонние следы — кровь Морриси, но не так уж много, учитывая обстоятельства.
— Беда в том, Кен, что мы имеем два места совершения преступлений, наложившихся друг на друга, может, даже три, если принимать в расчет то, что произошло с Пэйном. — Бэнкс помедлил. — Четыре, если учесть еще и Люси Пэйн, которую нашли там, наверху. Проблем у нас будет выше головы. А где Стефан?
Сержант уголовной полиции Стефан Новак возглавлял в этом расследовании группу криминалистов; в управлении полиции Иствейла он был новичок. Его включили в команду по настоянию Бэнкса, который сразу оценил способности Новака и его умение работать. Сейчас Стефану не позавидуешь.
— Где-нибудь здесь, — пожал плечами Блэкстоун. — Последний раз я видел его, когда он поднимался наверх. Криминалисты свое слово еще скажут, а пока надо подождать, когда мы сможем поговорить с констеблем Тейлор.
— Как ее дела?
— Она под присмотром врачей. У нее тяжелейший шок.
— Ничего удивительного. А они…
— Ну что они… упаковали ее вещи, полицейский хирург поехал в больницу, чтобы сделать все необходимое.
«Все необходимое» включало, среди прочих процедур, получение соскобов из-под ногтей и смывов с рук. Бэнкс и Блэкстоун старательно пытались обойти тему, о которой вообще предпочли бы забыть: Джанет Тейлор, констебль-стажер, считалась отнюдь не героем, а подозреваемой в превышении пределов необходимой обороны. И это мучило их обоих.
— Как думаешь, что здесь произошло, Кен? — спросил Бэнкс. — У тебя богатый опыт.
— Похоже, они застали Пэйна врасплох, загнали в угол. Он бросился на них и, изловчившись, ударил констебля Морриси ножом. — Он показал на лежащее на полу у стены окровавленное мачете. — Ты можешь убедиться, что он нанес Морриси два или три удара. У констебля Тейлор, должно быть, оказалось достаточно времени, чтобы выхватить дубинку и применить ее против Пэйна. Она поступила правильно, Алан. Наверняка этот невменяемый бросился на нее. Она должна была защищаться. Это явная самооборона.
