– Ты его надежно спеленал?
– Самостоятельно освободиться не сможет.
– Так, а где его оружие, спецаппаратура, с помощью которой он должен был проверить дом?
– Пистолет на столике, сканер в столовой. Кстати, он там продукты принес, можно и поужинать.
– Поужинать? – переспросил Седов. – А что? Это мысль.
Перекусив, Бек разложил блюда по столу, так, чтобы было видно, ужинали два человека, мужчина и женщина.
Седов проверил Харузи. Тот лежал на ковре. Было заметно, что майор пытался освободиться, но только крепче затянул узлы, сделанные Беком.
Постепенно начало темнеть. Озбек вышел на улицу, Седов приготовил баллон с газом, устроился в прихожей у самых дверей.
В 21.10 турецкий капитан вызвал командира отряда:
– Седой? Гостья приближается к усадьбе.
– Идет открыто?
– Да, но ей просто негде прятаться. Захира торопится.
– Красивая?
– Лицо закрыто платком, фигура вроде ничего. Так, подошла к калитке ворот, открывает, у нее свои ключи.
– Это было и раньше известно. Все, Бек, связь прекращаем. Зайдешь в дом следом за ней, еще раз проверим обстановку вокруг усадьбы.
– Понял. Отбой.
Седов отключил станцию, вложил ее в чехол, встал сбоку от створки массивной двери, закрытой на ключ Харузи.
Женщина открыла дверь:
– Мансур?! Это я!
Она сделал два шага:
– Мансур?!
Удар газа в лицо мгновенно лишил ее сознания.
Она ударилась бы о ступени, но Седов подхватил ее на руки, отнес в комнату, которая ранее служила детской. Уложил на небольшую кушетку, снял платок:
– Красивая!
Следом вошел Озбек, спросил:
– Вы что-то сказали?
– Я сказал, красивая женщина. И что она нашла в этом ублюдке Харузи?
– Защиту и поддержку, став вдовой. Женщине без мужа с детьми прожить сложно. Точнее, выжить сложно. Вот она и приняла ухаживания Харузи. Ей просто ничего другого не оставалось.
Седов поднял ее руку, снял с безымянного пальца правой руки перстень, единственное на руках украшение.
Озбек проговорил:
– Харузи слышал, как она звала его.
– И что?
– Мы же обещали завалить женщину у многоэтажки.
– А кто-то, помнится, изъявил желание до этого поиграть с дамой в любовь. На улице это опасно.
– Я все понял!
– Подождем час, потом я обрадую майора, что теперь у него нет любовницы.
– Собака этот Харузи, – с ненавистью проговорил Озбек.
– Кто бы спорил, Бек! Но что поделать, если приходится работать с подобным материалом.
– Это вы правильно сказали, материалом.
В полночь Седов вошел в спальню, где находился бывший майор. Тот при виде Валерия задергался. Командир отряда сорвал со рта ленту:
– В чем дело? Пописать захотел?
– Вы впустили Захиру в дом. Почему? Мы же договорились…
– Успокойся, – прервал его Седов, – мы договорились убить твою любовницу. Но до этого мой напарник изъявил желание позабавиться с ней… Ты, кстати, не против. Не мог же приятель ласкать твою женщину на улице? Поэтому мы дали ей зайти в дом. А сейчас напарник понес труп к развалинам.
– Так вы убили ее?
– Мой приятель задушил ее. А вот это, – Седов бросил на грудь Харузи перстень, – доказательство, что Захиры больше нет. Узнаешь свой подарок?
Харузи стряхнул его на ковер:
– Узнаю. Это тот самый перстень. Захира очень радовалась, когда я подарил его ей!
– Ты еще поплачь. Сам же просил убрать женщину. Мы бы ее не тронули.
– Ладно, дело сделано.
– Нет, Мансур, это так, шалости. А сейчас спать. Подъем в восемь ноль-ноль. После чего и начнется настоящее дело.
– Не боитесь, что сбегу?
Валерий наклонился над Харузи:
– Во-первых, при всем желании ты уйти от нас не сможешь. А во-вторых, мы с приятелем давно ничего не боимся. Даже идти вдвоем на объект, который охраняют две сотни солдат или как их сейчас называют? Воинов Сил Сопротивления? Ты понял меня, Харузи?
– Понял!
– Спокойной ночи!
– Я хочу в туалет и пить!
– Правильно, перед сном надо обязательно сходить в туалет.
Седов вышел из спальни, приказал капитану Озбеку:
– Бек! Своди Харузи в туалет, дай попить и уложи обратно на ковер. До четырех утра находишься рядом с ним. После я сменю тебя.
– Да, командир.
В 8.0 °Cедов, сделав Захире укол снотворного, разбудил уснувшего под рассвет Харузи:
– Вставай, Мансур.
Бывший майор открыл глаза:
– Хорошо сказали, вставай, только как это сделать? Ваш напарник связал меня крепко. Потребуется время, чтобы размять руки и ноги.
– Оно у тебя есть.
В спальню вошел Озбек:
– Доброе утро.
– Привет, Бек! Пусть Харузи приведет себя в порядок. Да смотри за ним.
– Конечно! Если что, я отрежу ему палец на ноге.
– Ну, зачем так жестоко, достаточно просто сломать.
В 9 часов офицеры спецназа усадили Харузи за стол в столовой:
– Перекуси.
Мансур отказался:
– Нет аппетита.
– Как хочешь. Тогда звони Наджиму, подтверждай, что подъедешь, как всегда, к десяти часам, пусть предупредит охрану, или караул пропускает твою машину без предупреждения?
– Не знаю. Я подъезжаю, солдаты открывают ворота, поднимают шлагбаум, а предупреждает их об этом Муамар или нет, мне неизвестно. Я хотел бы знать, надежно ли вы укрыли труп Захиры?
Седов взглянул на Бека. Капитан усмехнулся:
– Не беспокойся. Если ее и найдут, то не скоро. Впрочем, я могу назвать точное место, если ты хочешь вывезти ее в пустыню на корм гиенам и шакалам.
– Не надо. О нашей связи никто не знает, кроме Наджима. И женщина сама виновата, что одна без мужчины шлялась по району, где попала в руки голодных бандитов.
– Тоже верно.
Седов протянул Харузи его же сотовый телефон. Несмотря на недавние ожесточенные бои, бомбардировку, мобильная связь в Триполи продолжала функционировать. Харузи набрал номер:
– Муамар? Ассалам аллейкум, уважаемый. Как твои дела?
– Ва аллейкум, – ответил начальник тюрьмы, – слава Аллаху, у меня все хорошо. Ты у себя?
