Книга Совокупность лжи, страница 65. Автор книги Дэвид Игнатиус

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Совокупность лжи»

Cтраница 65

Поступали и другие отрывочные сведения, благодаря работе, проделанной Аджитом Сингхом. Аналитики нашли сходство между салафистской риторикой, приведенной в заявлении «Мстителей Альбани», и некоторыми посланиями, в последние месяцы появлявшимися на джихадистских сайтах. Например, часто повторяющаяся арабская фраза «Нахну риджал ва хум риджал», буквально переводимая как «Мы люди, и они люди». Для джихадистов это означало, что традиционные интерпретации высказываний из Корана и хадиса не имеют преимущества перед салафистскими толкованиями. Это было сутью высказываний Альбани, призыв к радикальному переосмыслению. Автор статьи в «Лондон дейли телеграф» ссылался на высказывания аналитиков, цитирующих радикального шейха из салафистских кругов, Абдель-Рахима аль-Тахана, приведенное в заявлении и появившееся на ряде сайтов. Это была настоящая декларация независимости по отношению к Сунне, традиционному исламскому канону. «Не найдешь добра в Коране вне Сунны, не найдешь добра в Сунне вне праведного салафистского ее толкования». Появились новые убийцы, предупреждала «Дэйли телеграф», даже более опасные, чем те, что взорвали бомбы в Милане и Франкфурте.

Прошли сутки, прежде чем появились первые утечки информации из следственной бригады турецких спецслужб и ФБР, проводивших обследование места взрыва. Эти известия сразу же попали на первые полосы газет и в программы новостей по всему миру. Взрыв в Инкирлике определенно имел отношение к «Аль-Каеде». Эксперты установили, что детонаторы и взрывчатка аналогичны тем, которые были использованы «Аль-Каедой» во время предыдущего взрыва в Стамбуле.

Настоящая операция не бывает идеальной. Следя за разворачивающимися виртуальными и реальными событиями, Феррис пришел к выводу, что обман может быть куда совершеннее реальности. Он вспомнил свой журналистский опыт в начале девяностых, высказывание Джанет Малькольм, прославившейся своими строгими критическими статьями: «Если изложение фактов не вызывает никаких вопросов и сомнений, значит, это выдумка». Это полностью описывало происшествие в Инкирлике. Суть в том, что мир понял: появилась новая группа террористов, способных наносить удары по американцам на территории их баз. Это было шоком, и более всего — для настоящих террористов.


Феррис получил по электронной почте письмо от Гретхен. Сначала, увидев имя отправителя, он забеспокоился, но суть письма его по-своему успокоила. «Ты проиграл», — было написано в строке «Тема». Само же письмо было цитатой из «Вашингтон пост». В колонке «Слухи» появилась заметка о том, что юриста из Министерства юстиции, которая готовилась разводиться с мужем, на выходных видели под руку с высокопоставленным чиновником из Белого дома, одним из самых завидных холостяков Вашингтона. Феррису оставалось только улыбнуться и поаплодировать. Гретхен действовала с неумолимостью сил природы. Если один из путей оказывался непригодным, она просто меняла курс и двигалась в другую сторону. Это было ее подлинным талантом. Она не усложняла себе жизнь самоанализом. Просто выясняла, чего ей хочется, а затем добивалась этого. Но это открывало новые перспективы и для Ферриса. Он вернется в Амман и будет вместе с женщиной, которую любит. Единственным препятствием на этом пути было лишь то, что его и Алису Мелвилл разделяла ложь.

Глава 27

Амман

Хани Салам вызвал Ферриса в тот же день, когда Роджер вернулся из Анкары. Все, что шеф сказал по телефону, так это то, что дело срочное и оно касается Инкирлика. Буря в прессе только набирала обороты, и Феррис забеспокоился, что Хани может смести сплетенную ими паутину.

Когда Феррис прибыл в УОР, он увидел в холле новый портрет короля. Вместо старой картины, где Его Величество комфортно восседал с женой и детьми, одетый в рубашку с коротким рукавом, беззаботно, словно на курорте, на новом портрете король был в форме офицера спецназа, мрачно глядел перед собой на воображаемого врага. Знак перемен, подумал Феррис. Беззаботные разговоры о реформах и обновлении закончены. Арабские лидеры почувствовали себя засунутыми в банку со скорпионами.

Хани был, как обычно, элегантен и непроницаем, игнорируя бушующие вокруг него войны. На нем была ярко-синяя рубашка без воротника, но с массивными золотыми запонками. Серый костюм сидел на нем так, как может сидеть лишь вещь, сшитая у хорошего портного, — брюки едва прикрывают ботинки, пиджак аккуратно притален. На лацкан пиджака была приколота маленькая пальмовая ветвь, в честь Рождества. Было ли это знаком уважения к посетителю-американцу или к множеству христиан, работающих под началом Хани, Феррис не знал.

— Счастливого Рождества, — сказал иорданец, пожимая Феррису руку. Он немного задержал ее в своей, формулируя свой вопрос. — Если ты, конечно, христианин. По-моему, я ни разу не спрашивал об этом, но вы, американцы, нынче столь религиозны… Хуже, чем в Саудовской Аравии. Тем не менее Рождество ведь для всех, не так ли? Здесь, в Иордании, деревья в честь Рождества наряжают даже мусульмане.

— Я неверующий, — ответил Феррис. — Мне нравится петь псалмы, но я уже многие годы не хожу в церковь, с тех пор как понял, что не могу произнести Символ веры. Мне кажется, это было бы лицемерием, как для мусульманина, который пьет вино. Спасибо, что спросили.

— Как там миссис Феррис?

Хани никогда не спрашивал его о Гретхен. Это не могло быть случайным совпадением.

— Мы разводимся. Документы будут готовы через пару недель.

— Да, я что-то слышал об этом. Верю, что ты все делаешь правильно.

— Все прекрасно, Хани, просто прекрасно.

Иорданец не стал развивать тему. Он просто дал понять, что осведомлен о личной жизни Ферриса. Вероятно, он слышал и о расследовании, начатом главным инспектором, но на этот счет предпочел промолчать.

Феррис не хотел болтать попусту. Он устал от лихорадки последних дней в Турции и все еще не оправился от последнего телефонного разговора с Хофманом.

— По телефону вы сказали, что у вас что-то важное. Я весь внимание, как говорят у нас в Америке.

— Да, дорогой, я как раз собирался перейти к этому. Думаю, мы можем помочь вам с этим ужасным ударом по Инкирлику. Мои искренние соболезнования по этому поводу.

Он достал из лежащей на столе папки фотографию и положил ее перед Феррисом.

На ней был Омар Садики. В деловом костюме, с аккуратно подстриженной бородой и настороженно-благочестивым взглядом. Вероятно, увеличенная фотография из паспорта.

Феррис посмотрел на фотографию, стараясь не шевельнуть ни одним мускулом на лице. Он боялся этого. Боялся, что Хани начнет рыскать вокруг Садики. Хофман посоветовал Феррису отрицать какие-либо контакты с архитектором.

— Кто это? — спросил Феррис, непонимающе глядя на фотографию.

— Его зовут Омар Садики. Архитектор из фирмы, расположенной здесь, в Аммане. Они строят мечети в Саудовской Аравии. Работают с благотворительными фондами, финансирующими медресе. Он постоянный прихожанин мечети в Зарке, за которой мы следим уже долгое время. Мы знаем о нем многое.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация