Книга Сталинская гвардия. Наследники Вождя, страница 48. Автор книги Арсений Замостьянов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сталинская гвардия. Наследники Вождя»

Cтраница 48

С осени 1964-го Андропов приноравливается к новой властной элите. Он не был коротко знаком ни с Косыгиным, ни с Брежневым. Ему удается оказаться в окружении Брежнева, заслужить доверие генсека. Главной кадровой проблемой для Леонида Ильича в те годы была так называемая «группировка Шелепина». Волевой, амбициозный, влиятельный член Политбюро Александр Шелепин в перспективе мог набрать силу, мог претендовать на лидерство в партии. Его опорой был старый товарищ по работе в ВЛКСМ, руководитель КГБ В. Семичастный. В 1967-м нашелся формальный повод для отставки Семичастного – выезд из страны Надежды Аллилуевой. В мае 1967-го, пока Шелепину очень своевременно вырезали аппендикс, Брежнев освобождает от работы Семичастного и ставит во главе КГБ Андропова. Заместителями Андропова стали лично преданные Брежневу генералы КГБ Цвигун и (через три года) Цинев, а управление кадров возглавил днепропетровец Чебриков. Это воспринималось как ограничение возможностей Андропова, но Брежнев подал новому председателю КГБ и знак доверия: Андропова избрали кандидатом в члены Политбюро. После Л.П. Берия руководителей могущественных органов к партийному пьедесталу не допускали. Учитывая важность КГБ, Андропов вошел в десятку наиболее влиятельных политиков СССР.

Брежнев в первое – доинсультное – десятилетие правления был прицельно точен в выборе кадров и назначений. В Андропове он видел аналитика, плюс – человека энергичного, способного к круглосуточной работе без поблажек себе и подчиненным. Не менее важным был и венгерский опыт. Когда в 1972-м Андропов будет создавать подразделение «А» – будущую «Альфу», непревзойденных советских «коммандос», – командиром назначит пограничника майора Бубенина, который проявил себя во время боевых действий вокруг острова Даманский. Андропов резонно считал, что во главе суперподразделения должен стоять обстрелянный человек. И сам Юрий Владимирович, после Будапешта, был для Брежнева обстрелянным человеком, годным для КГБ.

Андропов двойственно отнесся к новому назначению: сын Юрия Владимировича, историк Игорь Андропов, вспоминал, что отец поначалу воспринимал Лубянку ссылкой, считал себя удаленным от большой политики. Надо думать, тогдашние амбиции Андропова простирались в кабинеты Суслова и Пономарева. А тут – щит и меч революции, разведка и контрразведка, воинская дисциплина, воинский корпоративный уклад. Но разочарование было недолгим. Освоившись в лубянском кабинете, Андропов понял, что здесь можно реализовать способности стратега. Работе Комитета Андропов придал системный характер, при нем работа органов развивалась, офицеры чувствовали причастность к великому делу, к современной спецслужбе. Привередливая чекистская элита приняла Андропова. Ему удалось заслужить уважение на площади Дзержинского.

«С приходом на пост Председателя КГБ Ю.В. Андропова медленно, но неуклонно работа разведки становилась более интеллектуальной, более осмысленной. Образно говоря, на место прежних поисков только самородков золота приходила технология горно-обогатительных фабрик, которые готовили концентраты высокой чистоты… – вспоминает Николай Сергеевич Леонов, генерал разведки, профессор МГИМО, возглавлявший аналитическое управление КГБ СССР. – По складу ума Андропов был рожден масштабным государственным деятелем. Мозг его устроен был наподобие быстро решающего компьютера. О своих достоинствах он догадывался и сознавал свое превосходство над всеми другими из числа брежневского окружения», – формулирует Вячеслав Кеворков, один из асов контрразведки, особенно пригодившийся Андропову на западно-германском направлении.

При Андропове была построена резиденция Первого главного управления в Ясеневе – уникальный комплекс. Андропов любил свой ясеневский кабинет, в котором, как правило, проводил не менее одного рабочего дня в неделю.

По предложению Андропова было организовано новое – пятое – управление КГБ – контрразведка «по борьбе с акциями идеологической диверсии на территории страны». Именно это управление занялось разнообразными диссидентами и – эти имена необходимо выделить – Сахаровым и Солженицыным. Способы борьбы с идеологическими диверсантами были разнообразны: аресты, принудительное лечение, перевербовка, выдворение из СССР. Случались и публичные покаяния диссидентов. Андропову и его коллегам из Пятого управления удалось создать в СССР негативное впечатление о диссидентах. Они и впрямь оставались отщепенцами. Газеты со смаком перечисляли их инородческие фамилии. Разумеется, в места не столь отдаленные отправлялись и русские нацисты, и фашисты из союзных республик. Все они не оказывали заметного влияния на общественное мнение. Джинсы, «Битлз» и порнография расшатывали советскую идеологию куда эффективнее всех Галансковых и Подрабинеков, Емельяновых и Марченко… Труднее было объяснить обществу, почему перестают быть советскими гражданами увенчанные регалиями музыканты и мастера балета – такие, как Галина Вишневская и Мстислав Ростропович или Михаил Барышников. Впрочем, объяснение «погнались за длинным долларом» со времен Шаляпина оставалось внушительным.

Как мы знаем, Андропов знал толк в агитации и пропаганде. Говоря дурашливым современным языком – в «пиаре». Книги и фильмы создавали героический образ ЧК – КГБ. Литературную ниву успешно осваивали ветераны органов, известные публике по псевдонимам – Шмелев и Востоков. Загадочны его отношения с Юлианом Семеновым. Сам писатель, возможно, преувеличивал степень своей приближенности к первому чекисту страны. Но именно Юлиан Семенов наиболее успешно разрабатывал чекистскую тему в массовой литературе, был автором сценариев самых успешных советских телесериалов про разведку и контрразведку: «Семнадцать мгновений весны», «ТАСС уполномочен заявить». Семенов был и преданным биографом Железного Феликса, который стал главным героем телефильма о первых днях работы ВЧК «Двадцатое декабря». Столь ответственная работа, разумеется, курировалась КГБ. Андропов был первым зрителем и критиком таких фильмов, как «Семнадцать мгновений весны». Юлиан Семенов рассказывал, что саму идею написания саги о советском разведчике, внедренном в нацистскую верхушку, подал именно Андропов.

Андропов бывал разным, только бюрократической выхолощенности в нем не было. Умел и держаться сугубо официально, а в других случаях легко становился раскованным, доступным. Неизменными оставались только очки: проблемы со зрением преследовали Андропова с юности. Виртуозно дирижировал «мозговыми штурмами» на совещаниях, называл это – погонять мысли.

В 1976 году статус Комитета изменился: вместо КГБ при Совете министров СССР возник КГБ СССР. Андропов получает звание генерала армии. К этому времени тройка «Андропов – Громыко – Устинов» стала основной опорой Брежнева в Политбюро. Влиятельность тройки возросла, эти кадры отныне решали едва ли не все. Андропову удалось стать настоящим профессионалом КГБ, усилившим влияние этой славной организации. Но к началу восьмидесятых настало время думать о постбрежневских перспективах. Оставаясь во главе КГБ, Андропов не мог считаться преемником Брежнева. Нужно было на белом коне вернуться в партийные органы. В этой борьбе у Андропова были два козыря: борьба с коррупцией, «завинчивание гаек», в которой КГБ участвовал, подчас вступая в конфронтацию не только с МВД, но и с республиканскими ЦК. Народная молва приписывала именно Андропову роль идеолога антикоррупционных дел. Председатель КГБ СССР обрел популярность, с которой вынуждены были считаться в ЦК. Второй козырь – ставка на смену поколений в Политбюро, сложная подковерная борьба, в которой хладнокровный аналитик Андропов одолевал товарищей. 25 января 1982 года умирает Суслов – неофициально признанный второй секретарь ЦК КПСС. Роль секретаря ЦК по идеологии берет на себя Черненко, но через полтора месяца и он тяжело заболевает. 22 апреля, в день рождения Ленина, доклад от имени ЦК читал Андропов, а Черненко на торжественном заседании отсутствовал. Тройка (Андропов, Громыко, Устинов) выдвигает своего кандидата на место второго человека в партии – Андропова. В мае 1982-го Андропов прощается с коллегами по КГБ и переезжает в кабинет Суслова. Пока Брежнев лежал в больнице, заседания Политбюро и Секретариата вел Черненко. Брежнев из больницы отдал важное распоряжение: заседание должен вести новый секретарь ЦК Андропов. Леонид Ильич, отбросив личную привязанность, понимал, что Черненко не годится в преемники. В воспоминаниях А.М. Александрова-Агентова, который был советником и Брежнева, и Андропова, сохранилась такая реплика Леонида Ильича: «Мне звонил Чазов. Суслов скоро умрет. Я думаю на его место перевести в ЦК Андропова. Ведь, правда же, Юрка сильнее Черненко – эрудированный, творчески мыслящий?».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация