Он отверг один пакетик с ключами, взял другой и выцедил из него на ладонь два одинаковых ключа. Затем он вставил один из них в замок, повернул ключ, и пружинная крышка отскочила.
— Ящик удалось открыть с помощью ключа, найденного в кухонном шкафу квартиры имама.
Он полностью открыл крышку и вытащил три цветные пластиковые папки, набитые бумагами. Больше в ящике ничего не оказалось, и его переставили на другой стол. Он открыл первую папку, она была зеленого цвета.
— Перед нами лист с текстом по-арабски, прикрепленный скрепкой к набору документов, которые, по-видимому, являются архитектурными чертежами.
Он развернул чертежи: оказалось, что на них — подробный план средней школы в Сан-Бернардо. Содержимое двух других папок было схожим: во второй папке обнаружился план начальной школы в Триане, а в третьей — биологического факультета на улице Рейна-Мерседес.
Наступило молчание. Мужчины и женщины из экспертных групп обдумывали свою находку. Фалькон буквально чувствовал, как присутствующие склоняются ко все более и более неприятным выводам. Каждое масштабное злодеяние исламских террористов впрыскивало новые штаммы вируса страха в организм Запада. Как только Запад стал учиться защищаться от мужчин-бомб, ему пришлось учиться бороться с женщинами-бомбами и даже с детьми-бомбами. Было до отвращения очевидно, что машины-бомбы мутировали, превратившись в лодки-бомбы и даже самолеты-бомбы. Катастрофические теракты происходили уже не где-то далеко, на Ближнем или Дальнем Востоке или в Америке: они пришли в Мадрид и Лондон. А потом наступило невообразимое. От такого мог бы задрожать ночью даже автор романов ужасов: по всему миру прокатилась волна убийств, мужчин и женщин обезглавливали кухонными ножами. И наконец — Беслан: детей держат в заложниках, не давая им ни пищи, ни воды, и над головой у них висит взрывчатка. Как ум обычного человека может работать в таких условиях, когда заражение происходит настолько легко?
— Они собирались все это взорвать? — спросил кто-то.
— Взять заложников, — сказала одна из женщин. — Видите, они нацелились на детей и молодежь, от пяти до двадцати пяти лет.
— Скоты.
— Они на все готовы? У них, черт побери, нет никаких границ?
— Думаю, — проговорил судья дель Рей, торопясь обуздать поднимающуюся истерию, — нам надо подождать перевода арабских текстов, прежде чем спешить с выводами.
Но эти люди не хотели слышать голос разума, по крайней мере — сейчас. Они долго ждали веского доказательства, и теперь они нашли нечто впечатляющее, то, на чем можно сорвать гнев. Дель Рей это чувствовал. Он еще раз попробовал направить мысли собравшихся в конструктивное русло.
— На всякий случай эти три здания необходимо обыскать. Если у террористов существовал план захватить их, значит, возможно, в них хранится оружие или взрывчатка.
Все закивали, довольные тем, что даже человек из Мадрида поддался общей паранойе, что и в его мозгу кружат те же нездоровые мысли.
— Надо как можно скорее провести экспертизу этих чертежей и арабского текста, — сказал он. — Нам нужно быстрее получить перевод.
— Еще кое-что, — сообщил руководитель экспертов. — Саперы говорят, что им удалось выяснить интересные вещи насчет взрывчатки.
К столу протолкался армейский офицер в белом комбинезоне с зеленой повязкой на рукаве.
— Пока у нас был полный доступ только к площадке над кладовой, так как на этом участке не было обнаружено тел или их фрагментов. Мы по-прежнему считаем, что основные разрушения вызвала детонация большого количества гексогена, но мы обнаружили также следы «Гома-2 ЭКО» — взрывчатки, которую используют на шахтах и которую применяли при взрывах в Мадриде.
— Может быть, один заряд вызвал детонацию другого?
— Весьма вероятно, но у нас нет возможности это доказать.
— Есть ли какая-то причина, по которой могли быть задействованы два вида взрывчатки?
— «Гома-2 ЭКО» — промышленное вещество, гексоген — военное. Если у вас имеется серьезное количество гексогена, — а бризантность
[78]
у него выше, чем у «Гома-2 ЭКО», — непонятно, зачем вдобавок применять менее эффективное вещество, разве что вы намерены провести другой, отвлекающий, взрыв или же постоянно держать людей в страхе.
— По вашим оценкам, в здании хранилось около ста килограммов гексогена, — вспомнил дель Рей.
— По самым осторожным оценкам.
— Какой ущерб нанесло бы такое количество взрывчатки школам и факультету университета, которые представлены на этих чертежах?
— Настоящий специалист, который хорошо знает архитектуру этих зданий, вероятно, мог бы сровнять их с землей, — ответил офицер. — Но это требует серьезной подготовительной работы, как при сносе ветхих строений. Им пришлось бы просверлить отверстия в железобетонном каркасе дома и с помощью проводов соединить заряды, чтобы они взорвались одновременно.
— А как насчет людей?
— Если бы террористы согнали всех находящихся в каждом здании в одну или две комнаты, то тридцать килограммов гексогена не оставили бы никого в живых. Или же выживших осталось бы очень мало.
— Вы можете сейчас сказать, сколько «Гома-2 ЭКО» было в мечети?
— Лично я предполагаю, что там было двадцать пять килограммов или меньше, но я не мог бы с уверенностью утверждать это в суде, потому что эти следы слишком перекрываются следами гексогена.
— В Испании производят гексоген?
— Нет. Его выпускают в Великобритании, Италии, Германии, США и России. Возможно, еще и в Китае, но китайцы ничего об этом не сообщают.
— Зачем прилагать столько усилий и ввозить его из-за границы?
— Это вещество легко достать, — сказал офицер. — Повсюду в мире происходят военные конфликты, а значит, используются боеприпасы, а из них можно легко извлечь гексоген. И вы получаете взрывчатое вещество, даже малый объем которого дает серьезный эффект; такое вещество трудно обнаружить, его легко перевозить, прятать и маскировать. После одиннадцатого марта наши местные пороховые склады стали жестче контролироваться, но тем не менее и там случались кражи — например, в прошлом году в Португалии. Кроме того, вероятность того, что в открытой европейской транспортной системе удастся выследить передвижение гексогена, ничтожна. А организация ограбления складов у нас в стране позволит вам получить лишь взрывчатку низкого класса, к тому же это сразу привлечет внимание властей.
— А самодельная взрывчатка, как в Лондоне? — спросил дель Рей. — Не проще ли смешать доступные ингредиенты, вместо того чтобы с большими усилиями и риском ввозить гексоген или красть «Гома-2 ЭКО»?
— Вы правы, триацетонтрипероксид можно сделать довольно просто, но я бы не хотел оказаться рядом с тем, кто его делает, разве что он дипломированный химик и мы работаем в лаборатории, где поддерживается определенная температура, — ответил офицер. — Это летучее и нестабильное вещество. И потом, все зависит от того, какого рода теракт вы планируете. Если вы собираетесь просто кого-то убить, вполне подойдет ТАТП, а вот если вы намерены совершить впечатляющий взрыв, с серьезными разрушениями и многочисленными жертвами, тогда лучше использовать гексоген. Кроме того, гексоген стабилен и не так чувствителен к температуре, что важно в это время года в Севилье, где перепады в течение суток могут доходить до двадцати градусов.
