- Давай все же вернемся к Парижу. Как тебе удалось заполучить ее обратно?
- Это было не очень трудно. Человек, который разговаривал со мной по телефону, был очень напуган. Возможно, он боялся потерять свое место или того, что будет убит. Я спросил, что, по его мнению, должно случиться с солдатом, имеющим небольшой специфический знак на груди, то есть с тем, кто сейчас находится рядом со мной. Уже этот вопрос сам по себе послужил поводом для продолжения нашей беседы. Я сделал ему несколько предложений, и в итоге мы сошлись на том, что обмен девушки на солдата с клеймом вполне устроит обе стороны. К тому же "Беовулф" якобы устал блуждать в темноте и хочет наконец прислушаться к предложениям его преследователей. По-моему, все было проделано достаточно гладко, и твоя профессиональная честь не задета, так как условия обмена выглядели вполне обоснованными с точки зрения профессионала. Ведь он хочет получить определенные гарантии, идя на компромисс, то есть девушку должны освободить. Ведь теперь мои действия соответствуют твоей знаменитой настойчивости!
- Выглядит весьма правдоподобно, - заметил Скофилд. - А как ты сумел продемонстрировать другие стороны моей личности? Ведь тебе пришлось отвечать на вопросы относительно моих родителей и тому подобное?
- Ну, здесь не было ничего особенно сложного. Один из вопросов касался факта и географии совершенного тобой четвертого по счету убийства.
- Да, это было в Лиссабоне, - задумчиво произнес Брэй. - Ты должен был знать это... Ну а то, что было потом, очень легко представить. Для этого, как я полагаю, не требуется особой фантазии. Была целая серия телефонных звонков - исключением явился лишь мой звонок из Лондона, - и с каждым из них ты получал новые инструкции по поводу намеченного обмена. Местом обмена скорее всего была выбрана автомобильная трасса с односторонним движением. Предполагалось наличие одной машины, в которой находились Антония и водитель, а на всю операцию отводилось от одной до полутора минут.
Русский утвердительно кивнул.
- В девять часов на Елисейских полях, недалеко от Триумфальной арки. Автомобиль с девушкой я захватил, а водителя и солдата связал и выбросил на перекрестке. Теперь Париж уже далеко позади.
Брэй опустил стакан на стол и подошел к окну, выходившему на площадь.
- В начале разговора ты сказал, что у тебя была альтернатива: или сразу отправиться на ее розыски, или ждать на рю де Бак. Но мне кажется, у тебя была еще третья возможность. Однако почему-то ты не воспользовался ею... Ты ведь мог уехать из Парижа, не дожидаясь никаких звонков.
Талейников закрыл глаза.
- Это как раз то, чего я не мог сделать. Я понял это еще тогда, на Корсике, когда впервые увидел, как ты смотрел на нее. Я еще тогда подумал, какое это безумие, как несвоевременно... - Он замолчал, подбирая слова.
- Безрассудно? - спросил Брэй.
- Да. Именно безрассудно... - Василий поднял стакан и допил содержимое одним глотком. - В Восточном Берлине и после него было достаточно жертв, чтобы суметь остановить себя теперь. Их список исчерпан... А теперь вернемся к нашим делам. Как я понимаю, ты уже видел газеты?
- Ты имеешь в виду людей из "Транскоммьюникейшнз", их участие в делах "Верахтен веркс"?
- Здесь просматривается совпадение. Надеюсь, ты обратил внимание на местонахождение их штаб-квартиры? Бостон, штат Массачусетс. Полагаю, этот город хорошо знаком тебе.
- Это больше, чем простое совпадение. Этот город - неотъемлемая часть, почти вотчина Джошуа Эпплетона, аристократа и конгрессмена, чей дед был одним из приглашенных на виллу Матарезе. Было бы интересно узнать, есть ли хоть какая-нибудь связь между ним и фирмой.
- Ты сомневаешься в этом?
- В этом деле я предпочитаю сомневаться всегда и во всем, - медленно проговорил Скофилд. - Возможно, теперь, когда мы сведем воедино множество фактов, о которых ты мне расскажешь, я буду думать по-другому. Давай еще раз. Начнем с того момента, как мы покинули Корсику.
Талейников кивнул.
- Сначала был Рим. Поэтому рассказывай ты. Расскажи мне о Скоцци.
Брэй рассказал о своем первом контакте с Матарезе, а также о том, что Антония была втянута в преступный мир "Красных бригад".
- Поэтому она и скрывалась на Корсике? - перебил его Василий. - Она хотела удрать от них?
- Да. Все то, что она рассказала нам об источниках финансирования "Красных бригад", наводит на мысль, что они существуют при поддержке Матарезе...
Потом Скофилд рассказал об убийстве Гильома Скоцци, осуществленном по приказу человека, носившего фамилию Паравачини.
- Это был первый случай, когда я услышал о своей собственной смерти. Они упорно принимали меня за тебя, полагая, что я уже мертв и на них вышел ты... А теперь расскажи мне о Ленинграде. Что произошло там?
Перед тем как начать рассказ, Талейников глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. Ему было очень тяжело вспоминать о цепи трагических событий, участником, а может быть, виновником которых ему пришлось стать.
- Эти люди убивали и в Ленинграде и в Эссене. Это чудовища, настоящие фидаи двадцатого века, наследники Хасана ас-Сабаха, которым вера затмевает рассудок.
Он рассказывал неторопливо, внешне спокойно, останавливаясь лишь иногда, чтобы подлить виски в стакан, без чего выдержки для страшного повествования могло бы и не хватить. Скофилд оставался безмолвным. Ему нечего было сказать. Русский закончил свой рассказ ночным приключением в Штадтвальде и смертью Одили Верахтен.
- Князь Андрей Ворошин превратился в Анселя Верахтена, основателя германской компании "Верахтен веркс", второй после Круппа ведущей промышленной компании Европы. Для участия в делах компании и для осуществления деятельности Матарезе была выбрана его внучка.
А семьи Скоцци и Паравачини породнились благодаря браку по расчету. Но граф не ожидал, что из-под него выбьют стул, то есть, я хочу сказать, его убрали, чтобы занять его кресло. Теперь всем заправляет Паравачини.
- Давай вспомним о "Транскоммьюникейшнз", реальных владельцах "Верахтен веркс", - вклинился Талейников. - И Паравачини, и тот, кто представляет "Транском", являются частью Матарезе. Но не их голоса решающие. Так чем мы располагаем в итоге? - заключил Талейников.
- Мы подбираемся как раз к тому, о чем говорил тебе еще в Москве старик Крупский. Люди Ордена Матарезе управляют не всеми структурами этой организации. К тому же есть кто-то имеющий самый большой пакет акций, то есть самую большую власть. Остальные существуют и действуют лишь до тех пор, пока приносят пользу. Другими словами, Скоцци и Ворошин были нужны в определенный момент, ибо внесли капиталы и что-то знали, чем-то обладали. Их убрали, как только они перестали быть полезны.
- Для чего полезны? Вот главный вопрос! В чем их цель? - Талейников резко поставил пустой стакан на стол. - Чего хотят Матарезе? Они насаждают панику в государственных структурах, они убивают своих соратников. Но почему? Если они вложили все свои капиталы в дело под названием разрушение, то я не могу понять, как и в каком виде они получат конечную прибыль. Это вне здравого смысла!
