– Госпожа Лабова, – произнес он подобострастным тоном мелкого чиновника, – это Саша, из управления. Прошу прощения за поздний звонок, но Дмитрий просил позвонить и передать вам, что ему приходится задержаться. У него сейчас очень важный звонок из Франции, его никак нельзя отложить. Дмитрий просил его извинить.
Понизив голос, Тарнапольский доверительно добавил:
– Но это только к лучшему, потому что его шофер кажется, опять набрался. – Он огорченно вздохнул. – Придется, видно, мне подыскивать для него другого шофера. Еще раз простите. Спокойной ночи.
И Тарнапольский повесил трубку, прежде чем женщина успела задать ему хоть один вопрос. Это могло сработать; при роде занятий Лабова такие задержки были неизбежны. Когда же сбитый с толку, перепуганный шофер позвонит к Лабовым – если позвонит, – женщина воспримет его звонок со злостью и раздражением и попросту не пожелает с ним разговаривать.
Все это было несложно. Но вот самоубийство Лабова привело к тупику, и им следовало теперь как-то выбираться из этого тупика, по возможности увязывая концы. Брайсон и Тарнапольский были ограничены в средствах, поскольку бывший кагэбешник категорически не желал звонить в управление «Нортекса». Юрий подозревал, что все звонки, как входящие, так и исходящие, там записываются, и не хотел, чтобы его голос был зафиксирован. Им же следовало на скорую руку сочинить какое-то объяснение для этого самоубийства, которое приняли бы, не устраивая чересчур тщательного расследования. Именно Тарнапольскому пришла в голову идея подсунуть Лабову в карманы и в чемоданчик всякие подозрительные предметы: упаковку презервативов «Вигор» русского производства; несколько потрепанных, с загнутыми уголками карточек далеких от респектабельности московских клубов, известных сексуальным разгулом, творившимся в потайных апартаментах, – у Тарнапольского имелась небольшая коллекция подобных визитных карточек, – и, в качестве завершающего штриха, наполовину использованный тюбик мази, служащей для лечения некоторых внешних симптомов венерических заболеваний. Вполне вероятно, что подобные выходки были целиком и полностью чужды такому благопристойному, занятому лишь работой человеку, как Лабов; но именно подобный человек, оказавшись в затруднительной ситуации такого рода, мог отреагировать настолько бурно. Алкоголь и неразборчивость в сексуальных связях – обычные житейские пороки.
* * *
А теперь следовало поторапливаться: через некоторое время Пришников так или иначе узнает о том, что кто-то пробрался в «Нортекс». Брайсон знал, что слишком многое теперь могло пойти наперекосяк. Автомобиль Лабова вместе с одурманенным водителем мог опознать какой-нибудь чрезмерно бдительный милиционер и сообщить в главное управление «Нортекса». Или жена Лабова могла не выдержать и перезвонить обратно в управление. Риск чрезвычайно велик, а Пришников отреагирует быстро. Брайсону следовало как можно быстрее выбраться из России.
Тарнапольский, выжимая все из своей «Ауди», отвез Брайсона во Внуково, один из внутренних аэропортов, расположенный в тридцати километрах южнее Москвы. Отсюда можно было улететь в разные регионы страны, но преимущественно – в южном направлении. Тарнапольский быстро договорился с одной из новых частных фирм о ночном внеочередном рейсе в Баку для своего богатого клиента, бизнесмена, имеющего финансовые интересы в Азербайджане. Юрий не стал, конечно же, вдаваться в подробности, упомянул только о внезапно вспыхнувшем трудовом конфликте на некоем заводе и о том, что работники удерживают директора в качестве заложника. Учитывая срочность и внезапность фрахта, потребовалась существенная сумма наличными. Брайсон располагал такой суммой и с радостью заплатил. Кроме того, следовало заплатить таможенному контролю за соответствующие бумаги; на это тоже ушли немаленькие деньги.
– Юрий, – произнес Брайсон, – что это может значить для Пришникова?
– Насколько я понимаю, ты имеешь в виду Нефритового Господина. Верно?
– Верно. Я знаю, что тебе многое известно о китайской армии, НОА, – ты в свое время работал в китайском секторе КГБ. Так какую же пользу Пришников надеется извлечь из союза с генералом Цаем?
– Друг мой, ты же слышал, что сказал Лабов. Правительства ныне бессильны. Правила игры диктуют корпорации. Человеку с амбициями Пришникова, желающему контролировать половину мирового рынка, трудно найти лучшего партнера, чем Нефритовый Господин. Он – весьма высокопоставленный член генерального штаба НОА, один из тех, благодаря кому Народная освободительная армия встала в один ряд с крупнейшими корпорациями мира, и человек, на котором лежит ответственность за все ее коммерческие предприятия.
– Например?
– Китайские военные контролируют целую сеть взаимосвязанных, вертикально интегрированных предприятий. От автозаводов до авиакомпаний, от фармацевтики до телекоммуникаций. Их владения весьма обширны – им принадлежит множество отелей, разбросанных по всей Азии, в частности, лучший отель Пекина «Палас». Точно также им принадлежит большинство китайских аэропортов.
– Но я думал, что китайское правительство принялось за военных. Китайский премьер издал специальное постановление, приказывающее армии прекратить всякую коммерческую деятельность.
– Ну да, Пекин пытался что-то сделать, но джинн-то уже на свободе. Как там вы, американцы, выражаетесь насчет зубной пасты, выдавленной из тюбика? Хотя, возможно, тут уместнее говорить о ящике Пандоры. В общем, суть сводится к одному: дергаться поздно. На сегодняшний день НОА уже стала самой мощной силой в Китае.
– Но разве китайцы не урезали свой оборонный бюджет уже несколько раз за последние годы?
Тарнапольский насмешливо фыркнул.
– И все, что по этому поводу предприняла НОА, так это пошла и продала кое-какое оружие массового поражения особо хитроумным нациям. Распродали, так сказать, ненужные шмотки по дешевке. Дорогой мой Кольридж, экономическая мощь НОА превышает всякое воображение. Вот сейчас, скажем, они начали осознавать стратегическую важность телекоммуникаций. Они владеют собственными спутниками и запускают новые; им принадлежит крупнейшая в Китае компания связи; они сотрудничают с ведущими западными компаниями – «Люсент», «Моторолла» «Квалком», «Систематикс», «Нортель», – развивая огромнейшую сеть сотовой связи и информационные системы. Поговаривают, что НОА нынче владеет даже небом над Китаем. А стоит за этим всем истинный хозяин – Нефритовый Господин. Генерал Цай.
Когда «Ауди» Тарнапольского выехала на летное поле, Брайсон увидел ожидающий их маленький самолет, Як-112" – новенький как с иголочки. Ник сразу же отметил про себя, что это одномоторная машина, рассчитанная на четырех человек. Судя по всему, это был самый маленький самолет компании.
Тарнапольский заметил удивление Брайсона.
– Честное слово, друг мой, – это лучшее, что мне удалось раздобыть. У них имеются самолеты побольше и получше – речь шла о «Як-40» и «Ан-26», – но все они сейчас заняты.
– Этот вполне сгодится. Я твой должник, Юрий.
– Будем считать это подарком постоянному клиенту...
