— Твоего брата? — спросил он, крепко прижимая ее к груди.
— Да, — прошептала она. — И себя тоже.
— Я думаю, это хороший знак. — Брэндинг ощущал запах ее влажных волос, аромат ее кожи. Он пьянил и дурманил, как целое море диких цветов на лугу. Кок прижал ее еще крепче, чувствуя ту израненную и измученную часть ее души, которую она привыкла презирать, но которую он любил, несмотря ни на что.
— Кок, — сказала она, опять вздрогнув. — Я должна буду уйти. Утром. Первым делом.
— Ты ему расскажешь обо мне?
— В этом не будет необходимости, — в голосе Шизей звучала жуткая безнадежность. — Он и так сразу узнает, только взглянув на меня.
Брэндинг почувствовал неприятное ощущение, будто паук Шизей переполз на его спину.
— И что же будет?
— Не знаю. Мой дар не распространяется на предвидение будущего. Но он достаточен для того, чтобы чувствовать твою любовь. Она как сладкая боль в моем сердце.
Они покачивались, обнявшись, как дети, пережившие что-то очень страшное.
— Я не могу пойти с тобой, Шизей, — сказал Брэндинг. — Я не могу позволить себе разочаровать прессу, когда начинаются сенатские слушания моего законопроекта по АСИКСу. Я внес этот законопроект, и я должен быть на месте. «Ката». «Гири».
— Я понимаю.
— Но я все равно всегда с тобой, Шизей, — Брэндинг поцеловал Шизей в шею с такой нежностью, что она опять заплакала.
— О Кок, как я люблю тебя! — прошептала она, впиваясь ногтями, в его спину.
* * *
Когда Томи вернулась в офис, чтобы взять какие-то понадобившиеся ей записи, один из полицейских сказал, что ее кто-то дожидается. И она сразу вспомнила, что вот точно так же около месяца назад ей сказали то же самое, — и тогда она впервые увидела Нанги.
Подойдя поближе к столу, она сразу же узнала ждущего ее человека и, вернувшись к столу с общественным самоваром, налила две чашки чая, и только потом приблизилась к своему столу.
— Привет, Негодяй! — поздоровалась она, ставя поднос на стол. — Как дела? Хреново? — По его запавшим, испуганным глазам она поняла, что догадалась.
— Спасибо, Томи-сан, — ответил Негодяй, с благодарностью принимая чашку. Он выпил ее тремя жадными глотками.
— Если хочешь еще, сам знаешь, где можно налить, — сказала она.
— Спасибо, — опять поблагодарил он и даже поклонился вполне традиционным образом. Совсем не похоже на прежнего улыбающегося, беззаботного японского Билли Айдэла, показывающего фигу всему миру. Томи смотрела, как он идёт налить себе еще чашку чая, и дивилась перемене, которая с ним произошла. Когда он вернулся, она сказала: — Должна признаться, я удивилась, увидев, что ты пришел один.
— Что?
— А где Киллан?
Негодяй так вздрогнул, что пролил на себя чай. Томи дала ему несколько бумажных салфеток.
— Что, обжегся? — спросила она.
— Ничего, — ответил Негодяй.
— Я не про чай. — Их глаза встретились. — Почему Киллан не пришла вместе с тобой? — мягко спросила она. Железная рука в бархатной перчатке, подумал Негодяй.
— Киллан? А зачем ей приходить?
— Потому что она в этом деле повязана с тобой.
— В каком деле?
— Кончай это! — Томи сказала это так резко, что он замер, не донеся чашки до губ. — Ты пришел сюда за помощью. И слепому ясно, что ты попал в переделку. Так что давай экономить время. Я знаю, что такое ИУТИР, и я знаю его возможности. Пока ты занимался своими темными делами, я работала с Тандзаном Нанги. Знаешь такого? Должен бы знать. Ты проводил испытание своего вируса на его компьютерной системе. — Томи покачала головой. — И скажу я тебе, Седзи, что ты вляпался в порядочное дерьмо. Я тебя знаю как облупленного. Знаю, на что ты способен — и на что у тебя никогда рука не поднимется. Поэтому я уверена, что с этим как-то связана Киллан Ороши. Помнишь, как мы были дружны когда-то? Три мушкетера? Как мы шатались по кинотеатрам, по Гиндзе? Обжирались пиццей и надувались пивом?
Негодяй откашлялся.
— Да, много времени утекло.
— Ой, не говори, братишка! — Томи положила руки на стол. — Ладно! Давай подведем черту под воспоминаниями. Ты пришел за помощью, и я могу ее тебе оказать, но только если ты не будешь финтить. Говори правду, только правду, и да поможет тебе Джон Уэйн.
Широкая улыбка осветила было лицо Негодяя, но быстро увяла.
— Ты должна понять. Киллан мне тоже друг. У меня есть обязательства...
— Какие обязательства, Седзи? Посмотри на нее. Фокусник-манипулятор! Вот и доманипулировалась!
— Вы двое просто...
— Забудь об этом! — оборвала его Томи. — Почему ты не пришел раньше?
— Киллан не велела.
— Опять Киллан! — Томи едва сдержалась, чтобы не ругнуться. — Я тебе друг, Седзи. Приди ты раньше, я бы могла тебе больше помочь. Я помогу тебе и сейчас, если ты не будешь мне мешать.
Негодяй опустил глаза. Он не мог вынести ее укоризненного взгляда. Отставил в сторону чашку, закрыл лицо руками.
— Томи-сан, нас с ней вчера чуть не убили. Я... я нашел пленку и подслушивающее устройство в пустующей квартире рядом со мной. Кто-то — я не знаю, что случилось с ним — шпионил за мной, за Киллан и за Кузундой Икузой. Особенно много неприятного для Икузы. Вот Киллан и пришла на ум идея продать эту пленку ему. Говорила, что сладит это дельце сама. Чтоб я не дергался. Ну, вместо этого его машина нас чуть не задавила. Эта сучья тачка стала гоняться за нами прямо по тротуару! Слава Богу, мне удалось всадить две пули в лобовое стекло! А то были бы мы с Киллан покойниками...
— Обожди! — сказала Томи. У нее так забилось сердце, что даже мысли стали путаться. Неужели та пленка, что попала к Негодяю, записана Барахольщиком? Нанги говорил, что тот ходил по пятам за Икузой. Если это так, то зачем Барахольщику шпионить за Негодяем? Впрочем, между ними есть связь: через Киллан Ороши.
Томи подняла трубку, позвонила в оперативный отдел.
— Необходимо выслать группу экспертов по следующему адресу, — сказала она, называя адрес и номер квартиры Негодяя. — По соседству находится брошенная квартира.
Надо прочесать там все от и до. Дело необычайной срочности. Мне нужны результаты анализа сегодня же.
Затем она позвонила по другому номеру. Поговорила с дежурным офицером, осведомившись о зарегистрированных подозрительных дорожных происшествиях за последние 24 часа. Дежурный сообщил ей о черном «Мерседесе», врезавшемся в витрину магазинчика на окраине города. Водитель и пассажир погибли. И еще, сказал дежурный, в лобовом стекле две пробоины от пуль.
Томи спросила, опознаны ли жертвы. Названные дежурным имена ей ничего не говорили. Она спросила, нет ли в компьютере каких-либо сведений о пострадавших. Есть, ответил дежурный, и поэтому их дела будут переданы в отдел, к которому относится сама Томи.
