Берт обнял ее и повел прочь, к канаве, где, как всегда слегка осевший на колесах, обитал их «Моррис». Сес почти бесшумно последовал за ними.
– Сес, отнеси это в больницу королевы Виктории доктору Макмиллан и возвращайся к нам, – распорядилась Фрина, сунув пакетик в ладонь Сеса. – А мы с Бертом продолжим кутить. Будем ждать тебя в «Мамаше Джеймс», старина.
– Разве мы еще не закончили? – прошептал ей на ухо Берт.
Он находил это предприятие нервным и опасным, хотя и получал некоторую компенсацию в виде близости Фрины.
– Пока нет. Я хочу посмотреть, кто еще сюда заходит, – ответила Фрина и опять повела его по улице.
Они снова нашли места в «Мамаше Джеймс». В такой пивной Фрине еще никогда не доводилось бывать. Она занимала часть старого дома с верандой со стороны фасада. Сама Мамаша Джеймс оказалась ирландкой огромного роста, выглядевшей лет на триста, с лицом, которое вполне могло заставить молоко свернуться, и железной рукой. Она разносила свое ядовитое пойло посетителям, сидевшим на веранде и прямо на тротуаре. В доме стоял тошнотворный запах – вонь экскрементов и кухонный чад. Фрина подумала: ни за что на свете, даже если бы долго голодала, она бы не съела ни крошки из кухни, в которую не решился бы войти ни один санитарный инспектор.
Три-четыре ночные бабочки сидели на веранде под оцинкованной крышей и, потягивая джин или пиво, пристально глядели на Фрину. Она почувствовала близость опасности. И дело было не только в том, что она выслеживала кокаиновую банду; любая из этих девушек могла возмутиться ее присутствием здесь, на их территории, и устроить сцену или позвать сутенера. Скверное дело.
Фрина громко обратилась к Берту:
– Пора нам идти домой, милый. Завтра утром мне рано вставать на фабрику.
Женщины отвели от нее глаза и успокоились. Дилетантка, подумали они, вышла поразвлечься и немного подзаработать. Никакой опасности.
Фрина с облегчением вздохнула.
– Это похоже на ожидание атаки, – заметил Берт.
– Ты, кажется, говорил однажды, что война – заговор капиталистов, – прошептала Фрина.
– Да, так и есть. Но нам с Сесом пришлось в нем поучаствовать. Мы познакомились на передовой в Галлиполи, – продолжал Берт. – Он спас мне жизнь – толкнул меня на дно окопа в тот момент, когда турок целился мне в башку. Мы выбрались оттуда живыми, в отличие от многих. Повезло нам, – заключил он. – Теперь я вспоминаю это всегда, когда приходится ждать.
К наркоторговцу подошли новые покупатели. Фрина подсчитала, что за три часа он заработал не меньше сотни фунтов. Она порадовалась за свой наряд. Вульгарное платье и дырявые чулки как нельзя лучше подходили к этому месту. Фрина подумала было, что сегодня они не увидят больше ничего интересного, и уже собиралась толкнуть Берта локтем и сказать, что дело сделано и пора по домам, как вдруг заметила закутанную в плащ фигуру человека, на секунду остановившегося в свете уличного фонаря, и затаила дыхание.
– О господи, – прошептала она и вытянула шею.
Берт увидел, как высокая театральная фигура приблизилась к лавке аптекаря и потребовала:
– Кокаин!
– Это Саша, – прошептала ошеломленная Фрина. – Да он с ума сошел!
– Тот парень, которого мы подобрали с заточкой в боку? – шепнул Берт на ухо Фрине.
Она кивнула.
– Нам обязательно его спасать? – уныло спросил Берт. Он не любил иностранцев, за исключением товарищей-коммунистов. А Саша был контрреволюционером.
Фрина захихикала тонким голоском и шлепнула Берта по руке, которую он положил ей на колено.
Лицо аптекаря приобрело оттенок сала, его помощница благоразумно предпочла исчезнуть. Завсегдатаи «Мамаши Джеймс» встрепенулись и принялись наблюдать за происходящим. Три человека с необычно серьезным для Литтл Лона видом двинулись в сторону Саши.
Фрина сжала зубы. Так вести себя может либо комедиант, либо идиот.
– Пора бы уже Сесу вернуться, – волновался Берт. – Не в его привычках опаздывать к драке.
– Ты их знаешь? – спросила Фрина.
Берт кивнул, и Фрина тоже узнала Первого и Второго Головорезов.
– Это Джентльмен Джим, Коки Биллингс, а следом идет Бык, – объяснил Берт.
Фрина в страхе глядела на Быка. Он был около метра восьмидесяти ростом, с плечами шириной в три топорища и руками как лопаты. Двигаясь на Сашу, Бык вытащил изо рта сигарету и загасил ее о свою ладонь.
– Ты это видел? – спросила Фрина.
– Да, раньше он работал каменщиком, – ответил Берт без тени удивления.
– Ничего не поделаешь. Придется нам спасать Сашу, – вздохнула Фрина.
Она привстала, но Берт удержал ее.
– Вы же хотите узнать, кто за всем этим стоит? Они поведут его к хозяину, и мы проследуем за ними.
– А что если они убьют его прямо здесь?
– Нет, они захотят выяснить, что ему известно, – пробормотал Берт, почти не раскрывая рта, и стал выпускать колечки дыма.
– Но где же полиция?
– В Литтл Лоне? Да их сюда никакими коврижками не заманишь. Понаблюдаем за дракой, а дальше увидим. Сейчас мигом соберется не меньше сотни парней – они слетаются на драку, как мухи на мед, вот увидите!
Первый из нападавших приблизился к Саше и выбросил вперед кулак. Саша увернулся, и кулак Быка угодил в стену, пробил тонкий слой оштукатуренной фанеры и застрял. Джентльмен Джим проскользнул под рукой своего приятеля, сделал обманный выпад правой рукой, а когда Саша отскочил, изо всех сил ударил его в грудь левой. Саша пошатнулся, но быстро пришел в себя, потом попытался ударить Джима в колено, промахнулся и угодил в голень. Со словами, которые не пристало произносить джентльмену, Коки Биллингс, явно уже хорошо набравшийся, схватил Сашу сзади и затянул у него на шее шарф.
– Бей его, бей! – голосили завсегдатаи «Мамаши Джеймс».
Некоторые из них, шатаясь, заковыляли на улицу, чтобы присоединиться к драке. Удары сыпались градом на кого попало, Фринe тоже кто-то задел по плечу. Она пнула обидчика ногой и последовала за Бертом на улицу. Крики и проклятия стали громче, как и монотонные глухие удары – сначала кулаками по телам, а потом телами о мостовую. Берт ловко уворачивался, пробираясь между драчунами и натыкаясь то на их ноги, то на лежавшие тут и там тела, пока не достиг дверей аптеки.
Как раз в этот миг Бык замычал, как его рогатый тезка, высвободил руку из дыры в стене, разметая вокруг щепки, и заковылял за Джентльменом и Коки, который уже взвалил Сашу на свое плечо. Маленький толстячок аптекарь пытался закрыть ставни, но кругом было слишком много народу. В глубине лавки открылась дверь, пропустила процессию головорезов и захлопнулась.
– Уходим, Берт! – крикнула Фрина, и они стали выбираться из толпы, пробивая себе дорогу кулаками, пока не оказались наконец в относительно тихом переулке.
