У Карпелова запиликал телефон. Дежурному на пульт поступило сообщение.
— Объект сообщает, что готов к действию. Выбор за вами.
Карпелов вздохнул и матернулся. Ему очень не нравилась такая подлая опасная режиссура.
— Разрешите идти? — спросил молодой опер и кивнул вниз на один из киосков.
— Не нравится мне все это. Видишь, вон киоск с кассетами. Там народу поменьше и прострел может быть только с двух сторон. Станешь слева от прилавка, боком, осмотрись повнимательней. Я все-таки думаю, что это шутка.
Но Карпелов уже так не думал. У него наступило то самое состояние нервного возбуждения и азарта, которое всегда сопровождало его в опасных переделках. Он чувствовал опасность подса-сыванием под ребрами, и ни разу еще это чувство его не обмануло.
Карпелов дал знак своим ребятам и включил кнопку на мобильном телефоне.
— Скажи… скажи, что я на месте, в «Космосе». Скажи, знаешь как… — Карпелов вдруг понял, что надо сказать, и быстро переиграл намеченный план:
— Скажи, пусть попробует подстрелить меня!
— Объект говорит, что не знает вас и что ему все равно, только опишите заметную деталь одежды.
Карпелов посмотрел грустно вниз. Самой заметной деталью одежды, конечно, в этом хороводе полуголых женщин и потных мужских рубашек была яркая желтая шляпа и красный пиджак на Мише Январе — его напарнике, двадцатитрехлетнем оперуполномоченном. Он стоял и улыбался во весь рот у киоска с видеокассетами.
Карпелов лихорадочно соображал. Если предположить, что «объект» звонит с сотового телефона, тогда он уже здесь, в павильоне, и он с телефоном! Если же он звонит из автомата с улицы, то после звонка должен появиться.
— Красный пиджак и желтая шляпа у четвертого киоска от главного входа налево, — быстро проговорил Карпелов. — Откуда он звонит, черт его возьми!
— Номер телефона у нас, товарищ майор, но тут такая странность. Это рабочий телефон одной фирмы на Кузнецком. Машина отправлена!
— Как на Кузнецком? — оторопело спросил Карпелов. — Это же черт знает где. — Он потер лоб, не понимая, почему придурок звонит из такого далека, не смея даже признаться себе, что все-таки это была шутка.
— Если он на Кузнецком, чего мы тогда здесь пасем? — это спросил подбежавший напарник. Второй милиционер спустился вниз и прохаживался недалеко от Января.
Карпелов лихорадочно обшаривал глазами зал внизу. Возле него остановилась хихикающая парочка, а с другой стороны — отощавший небритый субъект в плаще. Субъект этот встал к залу спиной, прислонился задом к перилам и устроился поудобней, расслабленно перекрестив ноги. Руки у него были сложены на груди. Он вдруг посмотрел на Карпелова внимательно и насмешливо.
— Товарищ майор!
— На связи, — сказал Карпелов, оторвавшись взглядом от противной физиономии.
— Объект сказал, что информацию принял, и потом это… шляпа с легким касанием головы.
— Что?
— Так и сказал: шляпа, значит, с легким касанием головы, если повезет, значит.
— Я не понял! — закричал Карпелов, чувствуя, что и парочка, и небритый в шляпе уставились на него с удивлением.
На самом деле он все понял, только слова «если повезет» — их кто сказал, дежурный или?..
В этот момент раздался легкий, но отчетливый звук, и сразу же, через секунду, женский визг.
В момент звука, определенного Карпеловым как звук неизвестного ему вида глушителя, он заметил, как дернулась рядом с ним девушка, посмотрела вниз и охнула, закрыв лицо руками. Небритый в плаще тоже словно дернулся, но поворачиваться не стал. Карпелову показалось, что тот дернулся раньше девушки и самого звука, майор внимательно и цепко посмотрел на длинное утомленное лицо, впечатав его в себя навсегда, а когда повернулся и посмотрел вниз, Миша Январь медленно оседал на пол, обхватив руками окровавленную голову. Шляпы на нем не было.
Через час Карпелов собрал весь отдел у себя в кабинете. Только что он просмотрел записи камер отслежки из «Космоса». Дальний план — ближний план. Утомленные или веселые лица, минимум одежды, женские сумочки, мужские «педе-растки» — так он называл болтающиеся на запястьях мужчин портмоне.
Миша Январь отделался простреленной шляпой и рассеченной кожей на голове. Крови натекло много, подбежавший Карпелов увидел удивленные глаза Января, уставившиеся на него с залитого лица, ресницы у Миши были длинные, с них падали тягучие, быстро темнеющие капли.
Через тридцать секунд после выстрела началось оцепление павильона. Местными силами охраны удалось быстро перекрыть три выхода, сбежавших шустреньких посетителей догоняли, народ на улице, заметив такой отлов, бросился бежать по центральной аллее, падая, крича и заражая других необъяснимым ужасом. Но через полчаса все было кончено, все отпущены после «просветки» и наружного обыска, со строгим предупреждением быть особенно внимательными в местах большого скопления людей. Потому что Карпелову был нужен только один человек, небритый тип в плаще, стоящий рядом с ним на втором этаже, так странно устроившийся в плаще при июньских двадцати пяти! На всякий случай задержали дольше других и парочку, но у девушки была истерика, к тому же они оказались москвичами, да еще и с документами.
Небритый бросился бежать, и Карпелов потерял его на несколько секунд в общей суматохе, но потом легко отследил длинный плащ, схватил человека за тощую напряженную руку и спросил, почему тот убегает.
— Так ведь стреляют же! — почти прокричал небритый ему в лицо, бессмысленно шаря серыми глазами где-то вокруг головы Карпелова.
У задержанного при себе оказалось-денег всего ничего и мелкими купюрами, несколько таблеток обезболивающего средства — отправлены на экспертизу, грязный носовой платок, связка ключей, маленький закусанный карандаш и больничный лист на имя Покосова Григория тульской районной поликлиники. Самая главная находка, как считал Карпелов, — тонкие трикотажные перчатки. Но как он ни настаивал на аресте, после порохового теста на пальцах и исследования перчаток, не обнаружившего и намека на выстрел, Покосов был задержан на трое суток для выяснения личности и рода занятий.
В павильоне была сделана только одна заслуживающая внимания находка: брошенный телефон, настроенный очень хитрым способом на номер косметической фирмы на Кузнецком мосту. Отпечатков, естественно, никаких. Телефон просто лежал на одной из витрин. Карпелов уже прошел мимо, устало наблюдая возню подъехавших оперов, но обернулся, зацепившись взглядом за удивленное лицо одного из продавцов. Тот рассматривал телефон с подсоединенным к нему небольшим электронным блоком.
— Ваш? — Карпелов ткнул пальцем в телефон.
— Да я вот смотрю. Вроде нет — Продавец начал ковыряться в странной приставке к телефону, примотанной липкой лентой. Карпелов протестующе протянул руку, но не успел. Продавец отлепил блок, и на стекло витрины звонко упала продолговатая батарейка.
