Второпях покончив с завтраком, я вывела за ворота желтый "ситроен" и понеслась меж зеленых холмов навстречу морю, небу и древним сарацинским башням мыса Антиб.
* * *
По взгляду, который бросил на меня дворецкий, чувствовалось, что он с большей охотой спустил бы меня с холма. В ответ на приветствие он процедил сквозь зубы: "Bonjour, madam". Вероятно, Анже не питал симпатии к представительницам российских спецслужб, шарящим по мусорным бакам.
Игорь, на сей раз одетый в короткие белые шорты, по обыкновению возлежал в шезлонге у бассейна.
— Не думал, что ты приедешь так быстро, — сказал он. — К сожалению, тебе придется немного подождать. Ив работает, а он не любит, чтобы его отвлекали. Думаю, через полчасика он спустится. Если хочешь, можешь пока поплавать.
"И впрямь было бы неплохо искупаться", — подумала я, но, немного подумав, приняла другое решение.
— Лучше позагораю, — сказала я, устраиваясь в соседнем шезлонге.
— Что-нибудь выпьешь?
— Свежий апельсиновый сок, если можно.
Костромин отдал распоряжение Анже, и тот удалился со столь кислым выражением лица, словно слопал с десяток лимонов.
— Что-то ваш дворецкий меня не жалует, — заметила я. — Ты объяснил ему, что с удостоверением я пошутила?
— Объяснил, да что толку, — махнул рукой Игорь. — Анже вообще какой-то странный. Не от мира сего. Беару он достался вместе с виллой. Мало того, что Анже — истовый католик, вдобавок он придерживается более чем традиционных взглядов на отношения полов, и наша связь с Ивом кажется ему верхом бесстыдства. Разумеется, вслух он свое мнение не выражает — боится потерять работу, зато смотрит как епископ на монашку, заразившую его сифилисом. Ив давно бы его уволил, но найти хорошую прислугу почти невозможно.
— Странно. Я всегда полагала, что французы, в том числе и католики, весьма либерально относятся к нетрадиционному сексу.
— На всякое правило существует исключение, — пожал плечами Игорь. — Вообще Анже — личность весьма своеобразная. Не исключено, что он все еще девственник. Бывший хозяин виллы рассказывал Иву, что в молодости дворецкий пережил какую-то трагедию, связанную с женщиной, и с тех пор ведет жизнь отшельника.
— Не знаешь, что именно с ним произошло?
— Понятия не имею. Иву нет дела до личной жизни слуг, так что он особо и не расспрашивал. Лично я уверен, что Анже со сдвигом, и весьма приличным. Несколько дней назад я случайно увидел, как он, стоя на коленях у машины, гладил ее правое крыло, прижимался к нему щекой и бормотал что-то похожее на признание в любви. Кажется, он даже его целовал.
— Может, он молился богу? — предположила я.
— Он не молился, — покачал головой Костромин. — Говорю тебе, он объяснялся автомобилю в любви.
— Значит, ему нравятся машины. Один мой знакомый так мечтал иметь автомобиль, что, купив свой первый "запорожец", обнимал его сиденья и разговаривал с ним, как с собакой.
— Не думаю, что дело в этом, — покачал головой херувим. — Если бы Анже миловался с "мазерати" Беара — тогда другое дело, но лобызать крыло старенького "пежо", на котором прислуга ездит за покупками, может только законченный псих. Кроме того, когда дворецкий встал, я заметил, что выпуклость на его брюках заметно увеличилась. У Анже стоял член.
— Твой дворецкий мог бы обогатить сексопатологию новым термином — автофилия, — подытожила я. — Интересно, существуют мужчины, испытывающие неодолимое сексуальное влечение к мясорубкам, кухонным комбайнам или кофемолкам?
— После общения с шизоаналитиками я готов поверить в существование любой "филии", — вздохнул Игорь. — Стив Рыгайло окончательно подорвал мою веру в разумное устройство этого мира.
— Кстати, тебе не скучно целыми днями валяться в шезлонге?
Игорь посмотрел на меня с удивлением.
— Не думаю, что это может наскучить. Разве что чуть-чуть. А почему ты спросила?
— Просто я подумала, что тебе не мешало бы немного развлечься.
— Развлечься? Каким образом?
— Например, поиграть в детектива.
Костромин расхохотался.
— Держу пари, тебе от меня что-то надо.
— Угадал.
— И что же?
— Помнишь, вчера ты рассказал мне историю про Аглаю Стрельцову, которая обвинила Беара в плагиате?
Игорь кивнул.
— Я уже говорила тебе, что пишу детективы, и меня очень интересуют подобные ситуации. Я решила понаблюдать за Аглаей, тем более, что она живет неподалеку, но вышло так, что ее я потеряла, и от нечего делать стала следить за ее мужем.
— И что?
— Оказалось, что у ее благоверного есть любовница, к тому же русская.
— Нашла, чем удивить. Во Франции у всех мужей есть любовницы, а русских девиц на Лазурном берегу хоть пруд пруди. Они спят и видят, как бы выйти замуж за француза.
— Это верно, — согласилась я. — Но в данном случае мне кажется, что все не так просто.
— В каком смысле?
— Это не обычное знакомство. Похоже, у этой женщины помимо желания выйти замуж есть особые, скрытые мотивы.
— Скрытые мотивы? Что ты имеешь в виду?
— Сама точно не знаю. Именно это мне и хотелось бы выяснить.
— На чем основывается твое предположение?
Я пожала плечами.
— К сожалению, исключительно на интуиции.
— Что требуется от меня?
— Чтобы ты проследил за Пьером и выяснил, где живет его любовница. Потом ты бы мог прикинуться "новым русским", охмурить девицу и выведать, каким образом она познакомилась с Бриали и чего от него добивается.
— La jus d'orange, — мрачно объявил изрядно подзадержавшийся Анже, протягивая мне бокал апельсинового сока.
— La bière!
Два круглых картонных кружочка с видами старинного рыцарского замка аккуратно легли на столик у шезлонга Игоря. На один из них плавно опустилась запотевшая бутылка "Krieken", на другой — большой полукруглый фужер.
Не удостоив нас взглядом, дворецкий удалился с гордо поднятой головой. Даже спина его выражала молчаливое осуждение.
— Стал патриотом Франции? — я подмигнула Игорю, указывая на бутылку. — Предпочитаешь французские марки?
— Это пиво особенное, с вишнями. В России ничего подобного не делают. Хочешь попробовать.
— Нет, спасибо. Я так и не смогла привыкнуть к пиву. Очень уж оно горькое.
— По-моему, ты что-то недоговариваешь насчет Бриали и его подружки. И вообще, все это выглядит несколько странно. О Стрельцовой я рассказал тебе только вчера, а ты в тот же день ухитрилась установить ее адрес и организовать слежку. Не верится, что ты занимаешься этим из чистого любопытства.
