— Как это вам удалось? — спросила она. — Голова прошла…
Вилл взяла ее за руку.
— Давай, Корни, поторапливайся. Нам еще нужно найти Ирму.
— Она в соседней комнате, — доложил шлем. — Подойди к двери, а об остальном я позабочусь.
— Не знаю, что бы мы без тебя делали, — радостно сказала Вилл.
— Как это тебе удалось? — спросила у нее потрясенная Тарани. — Ты ведь обратила шлем против его создателя?
— Мне помогло Сердце. Шлем был восхищен его чистой энергией. Ну, и немного лести, конечно.
Похоже, ни один виндморианец не умеет оценить работу, которую делают для них шлемы. Ну по крайней мере шлемы так считают.
Еще через пару минут Тарани, Вилл, Ирма и Корнелия стояли в коридоре с закругленным потолком и белыми гладкими стенами и осторожно осматривались. У Тарани по спине бежали мурашки, и даже яркий солнечный свет, врывавшийся сквозь окна на потолке, не радовал ее. Она же знала, что это всего л ишь свет ламп.
— У тебя есть мысли, куда могли пойти Хай Лин и этот… ассистент? — спросила Вилл у шлема. —
Ты ведь так много знаешь…
— Это доподлинно неизвестно. Возможно, они находятся в районе, населенном «снесенными ветром». Его сейчас обследуют.
— Чего же мы ждем? — сказала Ирма. — Надо срочно туда телепортироваться.
Корнелия подняла руку в знак предупреждения. И она, и Ирма уже полностью пришли в себя, как и Тарани.
— Погоди, Ирма. А что, если ее там нет? Нам придется снова взять бакм и искать ее, а она может оказаться где угодно, ведь мы ее не чувствуем. Нужно найти более быстрое средство передвижения.
Ирма собиралась было ответить, но шлем Вилл опередил ее.
— Я бы посоветовал вам пойти в купол 35/43, также известный как «Купол звезд», и взять четыре беспилотных самолета на воздушных подушках с девятого пути. Никто не вмешается, пока мы, шлемы, будем помогать вам. Мы сообщим всем, что вы всё еще находитесь под действием успокоительного и соблюдаете постельный режим.
Девушки переглянулись. Ирма нарушила молчание:
— Ну и чего мы ждем? Попробуем телепортироваться на путь номер девять.
Глава 8. Одна мечта на двоих
Поезд с грохотом катился по темному туннел ю. У ног Хай Лин Джокио и Пандра склонились над люком, под которым находился мотор. Они что-то подтягивали, завинчивали, постукивали. Время от времени красные искры влетали в вагон, а поезд покачивало из стороны в сторону. Однако виндморианцы нисколько не переживали, а просто весело продолжали чинить динамо-машину.
Наконец они закончили работу, и Джокио захлопнул люк. Он сел рядом с Хай Лин и развязал рюкзак.
— Представляешь! Мы сумели завести эту рухлядь! Теперь надо подкрепиться.
Он нашарил в рюкзаке плоскую флягу и длиннющую «шоколадку». Хай Лин почувствовала себя двухлетней малышкой, потому что ей помогли проткнуть крышку бутылки и показали, как открывать «шоколадку».
— Ты, наверно, тоже голодна и хочешь пить, — сказал Джокио Пандре. Она стояла у ветрового стекла и смотрела вперед.
— Да, я бы попила, спасибо. Но плитку еды оставьте себе. Не переношу лабораторную еду.
— Эта еда всё же лучше, чем голод, — пробормотал Джокио и кинул ей бутылку. — Вы же не можете вырастить нужное количество пиши на этих жалких полях.
— Мы научились обходиться малым. Ты хоть понимаешь, чем обернулись твои бури для Виндмора в последние два года?
— Это не мои бури, — возразил Джокио.
— Как же, твои, — выпалила Пандра. — Без твоей помощи у него бы ничего не получилось. А этот шлем — тоже ведь твое изобретение. У тебя блестящий ум, а ты тратишь свои способности на разрушение.
— Это не бессмысленное разрушение, — попытался защититься Джокио. — Я всегда считал, что…
— Ты всегда верил в эту дурацкую идею Повелителя о Великой тиши. Тебе надо было уйти со мной, когда я тебя звала.
— Я знаю, Пандра, но…
Она снова не дала ему закончить.
— У тебя была возможность жить под открытым небом, но ты слишком любишь свои машины, а еще тебя прельстила возможность дослужиться до ассистента первого класса. Ты решил жить в мире лжи и забыть о настоящей жизни!
Голос Пандры дрожал от гнева. Хай Лин взглянула на Джокио — он стучал плиткой еды по колену.
— Я не забыл. Ты же знаешь, Пандра, я не забыл!
— Замолчи! — Она сложила руки на груди и повернулась к ним спиной. — Твой мир насквозь прогнил от лжи, он просто фальшивка, Джокио. В куполах всё ненастоящее.
— Нет! — Хай Лин удивилась, услышав, как ее собственный голос возражает Пандре. — Вы ошибаетесь! Поющий лес — настоящий! Пусть он был создан вдалеке от живой природы, но его красота неподдельна! Это не ложь. Может быть, в куполах не всё так плохо.
Пандра взглянула на Джокио:
— Ты водил ее туда?
Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
— Я взял ее туда, где мне больше всего нравится. Это место напоминает мне о тебе. Если бы я знал, как буду скучать по тебе, Пандра, я бы ни за что не позволил тебе уйти.
Кажется, он застал Пандру врасплох. Она уставилась в окно и не смотрела на него.
— Стихотворение, которое ты написала для меня… — продолжал Джокио. — Помнишь его?
Не глядя на него, Пандра прошептала в темноту:
Твой сон живет
Под небом под чужим,
Мой сон окончен.
Хай Лин узнала слова, которые Джокио шептал сам себе, когда они ушли из Поющего леса. Хай Лин смотрела то на Пандру, то на Джокио, но не решалась вмешиваться. Тишину, охватившую их, нарушал стук колес, стон путей и тяжелый рокот мотора.
Джокио встал со скамьи и подошел к Пандре.
— Пандра, ты и вправду перестала мечтать? А я — нет. Я думаю, мы мечтаем об одном и том же: жители куполов и «снесенные ветром» должны найти способ жить вместе, в гармонии и с машинами, и с волшебством, и со всем живым, что нас окружает. Я решил уйти от Повелителя Бурь, чтобы найти этот способ.
Пандра ничего не ответила.
— Пандра, я знаю, что подвел тебя, и ты на меня сердишься, но я…
Договорить он не успел. Послышался треск, как будто что-то ударилось о ветровое стекло. Вокруг загорелись ослепительные огни, и Хай Лин уже не видела, что было дальше.
— Тормоз! Тормоз! — услышала она вопль Пандры, и через мгновение поезд врезался в то, что преграждало путь. Лязг и скрежет металла о металл, слепящий свет — поезд качнуло несколько раз из стороны в сторону, и наконец он остановился. Откуда-то снаружи донеслись отрывистые команды.
— Похоже, нас обнаружили, — прошептал ей на ухо Джокио.
