— Резкий поворот влево! — прокричал он в машинное отделение,
рванул ближайший спасательный круг, канистру и швырнул и то, и другое подальше
в воду.
Годард видел, как корабль развернулся, но потом снова лег на
прежний курс. Это произошло буквально через несколько секунд после того, как
наверх поднялся Линд. Но в то же время заметил, что в воздухе промелькнул и
закачался на волне белый спасательный круг, а также сигнальный огонек
канистры-маяка, который, правда, был почти не виден в лучах солнца.
Он сбросил ботинки и, сильно работая руками, поплыл в нужную
сторону. Однако не успел доплыть до круга, как из иллюминаторов потянулась
густая струя дыма.
В следующее мгновение Гарри был уже у круга и сразу же
заплыл под него. Снова вынырнув на поверхность и находясь уже внутри круга,
быстро стянул с себя рубашку, потом штаны и начал осматриваться. Когда круг
поднялся на гребень одной из волн, ему показалось, что он видит вдали что-то
золотистое. Выждав какое-то время, Годард убедился, что это ему не
померещилось, и быстро поплыл в ту сторону.
Дело продвигалось медленно, и, проплыв приблизительно
половину расстояния, он сделал передышку. Да и зачем ему все это? Не более ли
гуманно дать ей утонуть? Буквально через минуту-две силы окончательно оставят
Карин, она потеряет сознание, и для нее все кончится. А так они могут
продержаться на воде четыре-пять дней, и в конечном итоге сойдут с ума от
жажды.
«Леандр» уже исчез в темноте грозовых туч, и Годард стал
единственной точкой в этом бесконечном водном пространстве. Тем не менее он
снова поплыл, гонимый страхом, что может опоздать.
Ему повезло, так как он не потерял ее из виду. Карин уже
погружалась в воду, а он был не более чем в восьми футах от нее. Еще один
рывок, потом он нырнул вниз и, схватив ее за ореол светлых волос, потянул
наверх.
Глаза ee были закрыты, а тело совершенно безвольным. Карин
не сделала ни малейшей попытки схватиться за него. Как же ему удастся выкачать
из нее воду, которой она успела наглотаться? Ведь они оба по подбородок
находились в ней. Если он ляжет на круг, то у него, возможно, хватит сил
удержать ее на поверхности. Он попытался это сделать, но, когда потянул Карин
вверх, они оба очутились в воде.
Значит, так дело не пойдет. Он только потерял время. Тогда
Гарри перебросил ногу через круг и сел на него верхом. После этого притянул ее
за волосы поближе к себе. Глубоко вздохнув, открыл ей рот и с силой начал
вдувать в него воздух. Потом надавил ей на ребра, чтобы она могла выдохнуть.
Сперва его усилия не принесли успеха, и он понял, что
слишком торопится. Не спеши, не спеши, сказал себе Годард. Ты должен найти
нормальный ритм дыхания. И не сдаваться. Она еще не умерла. Она не могла
умереть! Не имела права умереть!
Гарри опять огляделся и подумал: а не сходит ли он с ума?
Почему бы не оставить ее в покое? Ведь страх смерти у нее уже позади. И тем не
менее продолжал вдыхать в нее жизнь и, когда уже было совсем отчаялся, вдруг
почувствовал легкое движение. Потом раздался тихий стон. Он нажал ей на грудную
клетку, и она сделала тихий выдох. Постепенно Карин нашла ритм и начала
самостоятельно дышать.
В тот же момент он обратил внимание на то, как ее держит, и
ему пришло в голову, что поза их очень интимная, если не сказать больше.
Бюстгальтера на ней не было — видимо, был сорван или порван при ударе о воду,
ее обнаженные груди прижимались к его груди, не говоря уже об их губах, которые
то и дело соприкасались. Их поза была очень похожа на ту, которую принимают
влюбленные при половом акте.
Гарри выругал себя за эти бредовые мысли, поскольку хорошо
понимал, что в этом не было ничего эротического. Он только хотел, чтобы она
открыла глаза. А как только она это сделает и скажет хоть пару слов, он больше
не будет один. Откровенно говоря, это мало помогло бы, и в этом не было
никакого смысла, но тем не менее он нашел ее и теперь пытается привести в
чувство.
Годард выполз из-под круга и начал затаскивать на него
Карин. Она опять застонала, и в тот же момент ее свело судорогой, как при
рвоте. Изо рта полилась соленая вода. Он вытер ей губы и выждал, пока ее
дыхание не стало сильнее. А потом увидел, что она открыла глаза.
Сначала они были какими-то пустыми, ничего не понимающими.
Карин посмотрела на него, потом на бесконечную гладь океана, взглянула на
висящие над водой грозовые тучи. Он подумал, что сейчас она пронзительно
закричит от страха, забьется в истерике или потеряет сознание, но ничего этого
не случилось. Возможно, для нее всего предыдущего оказалось слишком много, и
она уже потеряла способность реагировать на что-либо.
Карин опять посмотрела на него — даже, как ему показалось,
смущенно.
— Вы… — начала она. — Надеюсь, вы не спрыгнули с корабля,
чтобы спасти меня?
— Нет, — ответил он. — Меня они тоже сбросили.
В нескольких словах он объяснил ей, как стал обладателем
спасательного круга. Она ничего не ответила, только ее подбородок несколько
секунд дрожал. Он понял, что она пытается взять себя в руки.
— Прошу меня простить, — сказал он.
— Нет… — Она глубоко и опять с какой-то дрожью вздохнула. —
Виновата во всем я. Если бы я оставалась позади вас…
— Я не это хотел сказать… — Его жест охватил и их обоих, и
все безбрежное водное пространство. — С вами ничего подобного не случилось бы,
если бы я не втянул вас в это дело…
— О, теперь вы будете извиняться за то, что спасли мне
жизнь?
— Спас?
— Ну, хотя бы на какой-то срок. Ведь мы все живем на этой
земле только какой-то срок. А корабль может и вернуться, если другие об этом
узнают.
— У других нет оружия, — пояснил Годард и рассказал ей, как
на палубе появился Майер. Или дым его выгнал из убежища, или его успели
препроводить в другое убежище, где потом его кто-то случайно обнаружил.
— Значит, теперь люди знают, что он жив? Что может сделать
Линд в этой ситуации?
— Не знаю. — Годарду показалось странным, что Линд не
обезопасил свое положение за два последних дня. А ведь он мог спокойно это
сделать. Ему достаточно было отделаться от Майера. Красицки он принес в жертву,
по всей вероятности, без всяких угрызений совести. Так почему же не поступил
так же с Майером? Для такого человека, как Линд, было бы проще освободиться от
уличающих его доказательств, а этим доказательством был Майер. Но он избрал
более опасный путь — попытался избавиться от капитана Стина и миссис Леннокс.
Что это? Дисциплина? Идеологический фанатизм? Нет, в этом не было никакого
смысла. Ведь теперь на земле нет ни одного уголка, где Майер мог бы скрыться.
Почему же Линд пошел даже на то, чтобы перестрелять всю команду, лишь бы его
спасти?
