— Вы сдаете отдыхающим домики? — спросил Райан.
— Домики? Ну, это скромно сказано. Вообще-то мой пансионат называется «Бэй Виста», это на Прибрежном шоссе. Так вот, у меня не домики, а каба́ны. В каждой каба́не по две спальни, ванная, гостиная, небольшая кухонька и веранда с противомоскитной сеткой. Отдыхай — не хочу. Отдельно стоит мотель на семь номеров. Ну, там комнатки попроще, но парковка прямо у дверей, все как положено. Есть бассейн, терраса с шаффлбордом
[2]
и детская площадка.
— А с Камачо чем дело кончилось?
— Ну, его девчонка растерялась, как шлюха на исповеди, и стала уговаривать его — по-испански, конечно, я ни черта не понял. Кончилось тем, что они ушли. Но когда порядочно отошли, он повернулся и показал мне средний палец. Тут уж я совсем из себя вышел, чуть вдогонку за ним не бросился.
— Наш бригадир явно нарывался, — покачал головой Райан. — Если бы не я, его все равно кто-нибудь отделал бы.
— Вот и я так думаю, — сказал мистер Маджестик. — Ты не торопишься? Давай еще по одной.
— Я не против.
— Может, за столик пересядем? Там удобнее. Можно ноги вытянуть.
Райан согласился. Здесь ему нравилось. Заведение насквозь пропахло пивом, но это не какая-то забегаловка, где не продохнуть, а бар в прибрежном городке: тут тебе и рыболовные сети по стенам, и засушенные морские ежи и звезды, пучки каких-то водорослей, и, кстати, отличный вид на лодочную стоянку. Здесь было тихо и спокойно, но спокойствие не унылое, а живое. Если про кафе или бар говорят, что в нем тихо, это вовсе не значит, что там стоит полная тишина. Так и здесь: приглушенная музыка, посетители о чем-то болтают. Одеты все кто во что горазд. Для вечернего выхода в свет никто специально не переодевался. Да и вообще большинство посетителей заходят сюда по дороге с лодочной стоянки: передохнуть немного и выпить пару рюмочек. Нет, действительно очень приятно. Райан уже приметил обслуживающую столики официантку, тоже на удивление симпатичную — светлые волосы, завязанные в «конский хвост», красные обтягивающие брючки. Неплохо. Она в очередной раз прошла мимо Райана, направляясь к сервировочной части стойки, вдоль которой тянулись сверкающие хромированные поручни.
Разговор с мистером Маджестиком становился все более оживленным: сыграли свою роль и две кружки «Митчлоба» с картофелем фри и орешками, и общее настроение бара. Мистер Маджестик продолжал расспрашивать Райана о его драке с Камачо: почему так получилось, что это за человек и так далее. Прозвучал и вопрос, показавшийся Райану несколько бестактным: «И что ты, парень, почувствовал, когда закатал ему битой в челюсть?»
В ответ Райан только пожал плечами, и на минуту-другую разговор прервался. Впрочем, особого напряжения между собеседниками не возникло. Райан лениво потягивал пиво и поглядывал по сторонам. Молчание нарушил мистер Маджестик:
— Слушай, хочешь я тебе кое-что скажу?
— Валяйте.
— Когда мы сидели там, за стойкой, я не собирался тебе говорить, что кое-что про тебя знаю. А теперь решил: почему бы и нет?
— В смысле?
— Ты знаешь, что есть кинопленка, где заснято, как ты метелишь этого парня?
— Слышал об этом.
— Я недавно ее смотрел. Три раза подряд.
Райан внимательно посмотрел на собеседника.
— Чего же ради вам ее показывали?
— Если бы руководство фирмы «Ритчи Фудс» не договорилось с шерифом, тебя пришлось бы судить. И знаешь, кто бы этим занимался? — Мистер Маджестик сделал паузу. — Лично я, собственной персоной. Я тут мировой судья.
Райан продолжал смотреть на него. Мистер Маджестик пояснил:
— Я сказал это, чтобы объяснить, почему видел эту пленку.
— Сколько с меня за пиво?
— Брось, тут у меня пожизненная скидка от местной торговой палаты.
Райан и не подумал улыбнуться в ответ.
— Мне пора идти.
— Ну если ты так распсиховался по этому поводу, тебе и впрямь пора отсюда двигать.
— Я давно уже ни по какому поводу не психую. — Райан не спеша допил свое пиво.
— Тебе ведь сказали, чтобы ты уезжал, — сказал мистер Маджестик, помолчав. — Хотя если обвинение снято, как они заставят тебя уехать?
— Если меня очень не захотят здесь видеть, то способ найдется. Могут посадить за бродяжничество или еще что-нибудь.
— У тебя деньги-то есть?
Райан спокойно посмотрел ему в глаза.
— Мне хватит.
— В таком случае тебя не имеют права задержать за бродяжничество. Тебя хоть раз в жизни за это арестовывали?
— Нет.
— Когда я был у шерифа, он сказал, что у тебя была пара арестов. Что, вещи из машин воровал?
— Угон автомобиля без цели похищения. Обвинение отозвано.
— А как насчет сопротивления при аресте?
— Да достал он меня, и без того хреново было. В общем, врезал я ему.
— Полицейскому?
— Нет, еще до него.
— А чем ударил?
— Пивной бутылкой.
— «Розочкой»?
— Нет, просто бутылкой по башке. Меня и арестовали-то вовсе не за то, что я его ударил. Это уже потом, отдельная история. Коп велел мне бросить бутылку.
— А ты сделал это не так быстро, как он хотел.
Райан следил глазами за официанткой. На ее лице застыла профессиональная маска: ничего не говори, я тут всяких повидала, ты ничуть не лучше. Что у нее в самом деле на уме и какая она в жизни — ни за что не разберешь. Вполне возможно, что просто тупая девица, к которой подступиться трудно исключительно из-за ее тупости. Райан таких женщин терпеть не мог. Впрочем, нельзя было не признать: выглядела она неплохо — пышная гофрированная блузка, красные брючки в обтяжку. Ни дать ни взять костюм старинного фехтовальщика. Когда она подошла с очередной парой пива, мистер Маджестик по-отечески положил ей руку на бедро, но официантка и ухом не повела.
— Как тебя зовут, милочка? — Лапа мистера Маджестика по-прежнему лежала на ее обтянутом красным бедре.
— Мэри-Джейн.
— Мэри-Джейн, позволь представить тебе Джека Райана.
— А я его уже видела, — сообщила официантка, поставила кружки на стол и посмотрела на Райана. Он не мог не улыбнуться. Вот как. Она его уже видела. Она, можно сказать, с ним уже знакома. Она уже составила о нем свое мнение. Когда Мэри-Джейн отправилась обратно к стойке, он проводил ее оценивающим взглядом, задержав его на соблазнительных бедрах.
— Бывают такие люди, которым я и сам бы с удовольствием врезал той же самой бутылкой, — продолжил разговор мистер Маджестик. — Когда-то у меня был бар в Детройте, лет пятнадцать тому назад. После смены ко мне приходили парни с главного конвейера «Доджа». Все заказывали по рюмочке и по пиву. Сначала выпивали у стойки, потом шли за столики и брали что-нибудь покрепче.
