Джеки видела, как негр поморщился от боли, когда Николет снова потряс его за плечо, и наконец открыл глаза.
— Чего ты ко мне привязался?
— Что, Куджо, тебе больно? Я на это очень надеюсь, — сказал Николет. — Хочу, чтобы ты сейчас взглянул на эту леди и рассказал мне, кто она такая.
Куджо, щурясь от света, взглянул на Джеки.
— Послушай, мне-то откуда знать? Ты сам притащил её сюда.
Тогда Николет ухватил Куджо за волосы, рывком запрокидывая ему голову назад.
— Ты, козел, отпусти, — вскрикнул Куджо, глядя ему в лицо.
Джеки молча продолжала наблюдать за ними. Николет, казалось, был абсолютно спокоен.
— Знаешь, а ведь кто-нибудь может запросто прийти сюда и выдернуть из тебя все эти трубки. Ты об этом ещё не задумывался? И в больницах люди иногда умирают, друг мой, — сказав это, он потрепал Куджо по волосам и обернулся к ней. У него было беспристрастное лицо полицейского. Время уходить. Уже в коридоре, когда они шли обратно, направляясь к стойке, за которой сидела медсестра, он позволил себе взять её за руку повыше локтя.
— Я попал ему куда-то в область паха, и у него там якобы кое-что нарушилось, но могло бы быть и хуже. Возможно, ему придется сделать ещё одну операцию, врачи ещё сами толком не могут ничего сказать, а может быть его через пару дней выпишут отсюда. У меня самого были, скажем так, довольно смешанные чувства. Я надеялся, что он умрет, — Джеки подняла глаза на него, и он тут же добавил, — но мне также хотелось, чтобы он жил. Чтобы потом мы могли бы его использовать.
— Он работает на Орделла?
— Мы в этом абсолютно уверены. Мне стало известно, что он поставляет ему оружие.
— А что если он ничего вам не расскажет?
— Расскажет, куда он денется. Ему только двадцать лет, а его уже семнадцать раз арестовывали. С такими как он можно иметь дело. Для него главное мерило качества жизни — это длина срока, который ему могут влепить за его подвиги.
— А как там Тайлер? — спросила Джеки. — Мы пойдем к нему?
— Прямо сейчас. С ним там жена, — сказал Николет. — Так что мы заглянем ненадолго, проведаем, так сказать... В Ферона попали две пули. Одна раздробила бедренную кость. А вторая отколола кусочек подвздошной кости, — рука Николета скользнула вниз и коснулась её бедра. — Эта кость находится вот здесь. С ним все будет хорошо. Пули прошли сквозь обшивку двери автомобиля, и это погасило их скорость. Одна попала сначала в его телефон и изменила направление.
— Я пыталась дозвониться до него, — призналась Джеки.
— Правильно, вы хотели поговорить с нами.
— Мне очень нужна моя работа.
— Все мы чего-то хотим, — ответил Николет. — Давайте для начала проведаем Ферона.
* * *
Ферон лежал в отдельной палате.
— Эй, напарник, ты спишь, что ли? — окликнул его Николет, подходя к кровати.
Джеки видела, как он открывает глаза. Белая подушка под головой, волосы всклокочены — так он казался гораздо моложе, ну просто юноша лет, которому едва-едва исполнилось двадцать.
— А где Черил?
— Наверное вышла за кофе.
— А тебе здесь, небось, первоклассными наркотиками ширяют, а?
Тайлер закрыл и снова открыл глаза, стараясь улыбаться.
— Ты только погляди, кого я тебе привел.
Джеки подошла поближе к кровати.
— Как вы себя чувствуете?
Теперь он глядел на неё и заставил себя улыбнуться.
— Замечательно.
От этого у неё появилось странное ощущение, будто она находится среди друзей. Николет предложил ей сесть, и сам тут же расположился в точно таком же кресле с клеенчатой обивкой и деревянными подлокотниками. Джеки продолжала разглядывать Тайлера, который сонно смотрел в их сторону, его правая нога была приподнята на несколько дюймов, и у спинки кровати из-под одеяла виднелись голые пальцы. Трубка капельницы тянулась от его руки к подвешенной на стойке прозрачной пластиковой бутыли.
Николет облокотился о деревянный подлокотник кресла, нагибаясь к ней.
— Так на чем мы остановились?
— Мне очень нужна моя работа.
И сигарета. Она бы сейчас с большим удовольствием закурила.
— Ну вы же знаете, чего я хочу от вас.
— Если у меня будет возможность работать, я смогу вам помочь.
— Или просто-напросто соскочить отсюда.
— В этом нет никакого резона. Что мне грозит? Какие-то несколько месяцев?
— Гораздо больше, если я передам вас федеральному суду. Что, кстати, я могу запросто сделать.
Может быть курить в отдельной палате все же не возбраняется.
— Ну и какой мне лично будет прок от вашей работы? В чем тут помощь?
— Но ведь вам нужен Орделл Робби, не так ли?
— А вы, оказывается, и его знаете. Раньше вы об этом не говорили.
— Начать с того, что раньше вы меня об этом не спрашивали.
— А мы уж тут было подумали, что вы нас хотите чем-то удивить.
— Это он поручил мне провезти сюда деньги.
— Шутки в сторону. Где же он берет их?
— Он торгует оружием.
— Он сам вам об этом сказал, или вы лично видели его за этим занятием?
— Все, что мне требуется от вас, если вам действительно нужна моя помощь, — продолжала Джеки, — так это разрешение на выезд из страны и освобождение от досмотра.
— Вы сама скромность.
— Так да или нет?
— Возможно.
— Я подскажу вам, как подобраться к нему, а вы за это снимите с меня обвинение.
— Это адвокат вас так надоумил?
Она достала из сумочки сигареты и зажигалку.
— Так да или нет?
— Ну а я лично, что с этого буду иметь?
Она закурила.
— Его. Вы получите Орделла.
— Вы нервничаете?
— Разумеется.
— И я что, смогу заполучить его вместе с его пушками?
— С деньгами от продажи этих пушек.
Оглядевшись, она не заметила ничего подходящего, что можно было бы приспособить под пепельницу.
— Можно на пол, — подсказал Николет. — Так на чем я тогда буду строить свое дело? Я не таможня, и мне плевать на деньги. Мне нужно взять его с поличным, то есть с товаром. Он должен попасться на незаконном хранении незарегистрированного или заявленного в розыск огнестрельного оружия или на нелецензированной торговле оружием. — Он взглянул в сторону кровати. — Ты согласен со мной, напарник? Нам нужно заполучить на него уже готовенькое дело.
