Но хуже всего было то, что после того, как он пробыл на посту представителя компании уже девятнадцать лет, добросовестно все это время исполяя свои обязанности, и не получив ни единого нарекания ни у одной из сторон, в компании целиком сменилось руководство, и на смену прежним директорам пришли новые ребята, не гнушавшиеся связями с организованной преступностью. В этом Макс был уверен. Они даже к нему в офис подсадили одного из своих людей — того самого Луиса Гара, приятеля Орделла Робби. «В помощь вам, — этот бандит из „Общества Глэдиса“ прямо так ему и сказал, хотя сам ни черта не разбирался в деле. — Будет заниматься розыском по крупным поручительствам, выданным за торговцев наркотой».
— Эти люди ударяются в бега сразу же как только их выпускают на поруки, — втолковывал ему Макс.
— Ну и что? — невозмутимо ответствовал тот. — Страховая премия все-равно останется у нас.
— Но я никогда не ручаюсь за людей, если заведомо знаю, что они не выполнят договоренностей.
— Если кто-то из них и не пожелает затем объявиться в суде, то это их личное дело, — последовал ответ.
— А мое дело в том, чтобы решать, за кого можно поручиться, а за кого нет, — ответил ему на это Макс.
Тогда парень из конторы Глэдиса сказал ему: «У вас проблемы с личностной оценкой», — и приставил к нему Луиса, этого законченного головореза, грабителя банков, к тому же только что вышедшего на волю из тюрьмы, который теперь с утра до вечера ошивался в офисе.
* * *
Макс все ещё был занят бумагами, когда в помещение конторы вошел Уинстон Вилли Пауэлл, поручитель с опытом и лицензией. Это был невысокого роста, плотного телосложения человек, обрамленное черной бородой лицо которого казалось столь темным, что его черты можно было рассмотреть лишь с большим трудом. Макс проводил его долгим взглядом, наблюдая за тем, как, усевшись за стол напротив, тот открыл ключом верхний правый ящик, вынул из него пистолет, и лишь после этого впервые за все это время посмотрел в его сторону.
— Нужно будет зайти за тем взломщиком-пуэрториканцем. Видите ли, возомнил себя этаким Зорро. Вроде это он у себя дома развесил сабли на стене? Для начала водил за нос инспектора, которой пришлось его блюсти; у неё к нему якобы имелись какие-то ещё притязания; мы, значит, поручились за него, а затем он не соизволил явиться в суд на слушание своего дела. Я звонил в департамент полиции Делрей, хотел на всякий случай предупредить, что, возможно, мне понадобится подкрепление — смотря как будут складываться обстоятельства. А они мне в ответ: «Это ваши трудности». Им просто неохота связываться с теми его бабами, что там живут вместе с ним. Его психопатки выцарапают глаза любому, кто только осмелится тронуть Зорро хотя бы пальцем.
— Тебе нужна помощь? Возьми с собой Луиса.
— Нет уж. Лучше уж я сам, — раздраженно отказался Уинстон, засовывая пистолет за пояс и прикрывая его сверху футболкой. — Кого это ещё ты записываешь?
— Сокрытие оружия. Десять тысяч.
— Многовато будет.
— Но только не для Бьюмонта Ливингстона. Он уже как-то раз до этого попадался на автоматах.
— Бьюмонт — если он с Ямайки, то наверняка тут же постарается подорвать отсюда.
— А вот один господин отрекомендовавшийся «афро-американцем» и внесший деньги за него, клянется и божится, что он этого не сделает.
— Кто он? Мы его знаем?
— Орделл Робби, — ответил Макс и сделал небольшию паузу.
Уинстон лишь покачал головой.
— А где он живет?
— На Тридцать-первой, как раз на выезде с Гринвуд. Ты знаешь, что это за район? Там все уже давно схвачено и провязано. Там люди вынуждены ставить себе решетки на окна.
— Если хочешь, я его проверю.
— Он знаком с Луисом. Они старые приятели.
— Тогда жди подвоха, — сказал Уинстон. — Где живет этот Бьюмонт?
— На Ривьера-Бич. Ничего особенного. Так себе, обыкновенная «шестерка», не более, но мистер Робби настолько им дорожит, что даже готов выложить за него десять тысяч.
— Мечтает выдернуть его оттуда, прежде, чем полицейские припрут того к стенке и он расколется. Я могу заняться им, когда повезу Зорро.
— Не стоит. Мне самому все равно туда ехать. Нужно доставить Регги.
— Снова не явился на слушание? Вот красавец!
— Говорит, что у дорогой мамочки был день рождения, и он забыл.
— А ты и уши развесил и сразу же поверил. Готов поклясться, временами ты начинаешь относиться к ним, как если бы они были совершенно обычными людьми, ничем не отличающимися от всех остальных.
— Мне очень отрадно, что мы с тобой заговорили об этом именно сейчас, — сказал Макс.
— Ну да, но только лично меня такое твое поведение совсем не радует, — недовольно продолжал Уинстон, — и нечего здесь умничать. Как будто ничего не способно вывести тебя из себя. И даже господин Луис Гара, отнимающий у тебя столько времени, совершенно не действует тебе на нервы.
— Нет, это не так. Луис действует мне на нервы, — спокойно сказал Макс.
— Ну тогда дай ему под зад коленом и запри дверь. А потом позвони в эту вонючую страховую компанию и поставить их в известность, что между вами все кончено. Иначе они сожрут тебя с дерьмом или столкнут лбами с властями штата, и ты сам это знаешь не хуже меня.
— Да, знаю, — не стал возражать Макс, снова склоняясь над пишущей машинкой.
— Послушайся дружеского совета. Все, что от тебя требуется в данное время, так это прекратить оформлять их поручительства.
— Ты хочешь сказать, отойти от дел.
— На какое-то время. А что здесь такого?
— Если ты за последнее время так и не удосужился заглянуть в отчеты нашей конторы, — сказал Макс, — то осмелюсь тебе напомнить, по ним у нас проходит ещё почти миллион баксов.
— Но это ещё совсем не означает, что именно поэтому ты обязан здесь работать. Как-нибудь выкрутишься. Но зато потом, когда по конторским книгам уже ничего не будет проходить, ты как нормальный человек сможешь начать новую жизнь.
— Но как и всем нормальным людям, мне ещё приходится оплачивать счета.
— Правильно, но ты и с этим справишься, если захочешь; было бы желание. Лично я считаю, что ты уже устал от этого бизнеса.
— И снова ты прав, — согласился Макс, чувствуя усталость от самого этого их разговора.
— Но сам ты не видишь выхода из сложившейся ситуации, а поэтому продолжаешь вести себя так, как будто тебе ни до чего нет дела.
Макс не стал возражать. Как-никак а вот уже целых девять лет они работают вместе. Уинстон хорошо знал его. В кабинете воцарилось молчание, а затем Уинстон сказал:
— А как успехи у Рене? — он явно решил подобраться к нему с другой стороны. — Все получается?
