— К сожалению, никого нет. Только одна Лидочка. Знаете, очень устаю сидеть в этих стенах. Раньше мне Игорек позволял совершать вечерние прогулки, изредка бывать у Лидочки. Сейчас запретил и эти маленькие радости. Утверждает, что сильно ухудшилось здоровье. Я напротив, никаких ухудшений не чувствую. Игорек не хочет слушать, уговорил Веру Павловну не выпускать меня из дома. Он очень заботлив.
Степан Степанович, слушая Семенюка, внимательно изучал телеграмму. «По всей вероятности, ее послала Бураевская». В таком случае, почему она заявила Бирюкову, что встретила Семенюка на вокзале впервые и дала ему деньги чисто из жалости? Почему Семенюк отрицает знакомство с ней? Если не Бураевская, то кто из райцентра не может понять равнодушия Игоря Айрапетова к судьбе Семенюка?» — спросил себя Степан Степанович, возвращая Семенюку телеграфный бланк, который до этого держал в своей руке.
— Положите на журнальный столик, — устало попросил Семенюк. — Игорек придет с работы, прочтет. Сегодня он должен рано вернуться.
Стуков поднялся из кресла, подошел к столику. Взгляд его задержался на хрустальной пепельнице, точнее, на лежащей в ней распечатанной пачке сигарет «Наша марка». Точно такая пачка из-под сигарет найдена в обворованном магазине райцентра и сейчас находится в оперативно-техническом отделе на исследовании.
— Вы курите, Николай Петрович? — быстро спросил Стуков, показывая на лежащую в пепельнице пачку.
— Что вы, дорогой мой, — испуганно отмахнулся Семенюк. — Это Игорек постоянно коптит, — и тут же предложил: — Если хотите, закуривайте, закуривайте. Я привык к табачному дыму.
— Хорошие сигареты. Где Игорь их покупает? Семенюк привычно развел руками:
— Не могу сказать. Знаю лишь, Игорек постоянно курит «Нашу марку». У него полно этих сигарет. Если нравятся, можете взять.
— Неудобно опустошать чужие запасы, — Степан Степанович улыбнулся. — Однако, с вашего позволения, от этой пачки не откажусь.
— Сущий пустяк! Берите, берите, — Семенюк тяжело стал подниматься, намереваясь показать, где еще лежат сигареты, но Стуков предусмотрительно остановил его и, осторожно положив в карман пачку из пепельницы, сел на свое место.
— Скажите, Николай Петрович, вам не приходилось в райцентре ремонтировать электросварочный агрегат? — спросил он.
На лице Семенюка появилось такое выражение, словно он решал непосильную умственную задачу. Ожидая ответа, Степан Степанович про себя отметил, что врачи-психиатры, давая заключение о невменяемости Семенюка, по всей вероятности, не ошиблись.
— Да, да, да! — вдруг радостно закивал головой Семенюк. — Приходилось, дорогой мой, приходилось устранять неисправность. Не так давно, будучи у Лидочки, я помог механикам найти фазу. В бытность мою на кафедре электросварки подобные повреждения умели устранять даже студенты-третьекурсники, — и Семенюк с упоением окунулся в теоретические рассуждения.
— Николай Петрович, — прервал его Стуков и показал на часы, — у меня время ограничено.
Семенюк замолк, несколько секунд удивленно смотрел на Степана Степановича и устало проговорил:
— Какая жалость… Уходите? Позвольте вас проводить. — Нет, нет, — Степан Степанович предупреждающе поднял ладони. — Не нарушайте запрет племянника.
— Да, мой дорогой, да… — Семенюк вздохнул и опустил голову на грудь. — Отвратительная штука — одиночество. Безмерно благодарен вам за содержательную беседу, — почти шепотом проговорил он.
Уходя, Степан Степанович не сомневался в правильности медицинской экспертизы. Семенюк своим поведением подтверждал заключение врачей. Получил Стуков в какой-то мере и ответ на вопрос, связанный с поездками Семенюка в райцентр. Николай Петрович без всякой утайки признался, что неоднократно бывал в райцентре у Лидии Ивановны Чурсиной — хорошей знакомой своего племянника, Игоря Айрапетова. Игорь курит сигареты «Наша марка». Надо срочно выяснить отношения Чурсиной с Айрапетовым и узнать, кто из райцентра отправил Игорю телеграмму.
Видимо, услышав, как открылась дверь квартиры Семенюка, из соседней двери выглянула Вера Павловна.
— Побеседовали? — спросила она Степана Степановича и, закрывая дверь квартиры Семенюка на ключ, попросила: — Будьте любезны, зайдите ко мне на несколько минуток. По личному вопросу. Очень хочу посоветоваться с вами.
Квартира Веры Павловны отличалась от квартиры Семенюка как размером, так и обстановкой. Две аккуратно прибранные комнатки и кухонька были обставлены скромной мебелью, без всякой претензии на роскошь.
— Хочу с вами посоветоваться, — пригласив Стукова сесть, смущенно заговорила Вера Павловна. — Внук живет у меня, Генка. В шестом классе учится. И, знаете, стал от рук отбиваться. Пробовала обращаться в детскую комнату милиции, чтобы повлияли, а там молоденькие девушки работают — им все трын-трава. Говорят, когда провинится, на учет возьмут. Но ведь тогда будет поздно. Вот вы давно, по всей вероятности, в милиции работаете, скажите: разве это деловое решение?
— Он, что же, внук ваш, хулиганит? — спросил Степан Степанович.
— Слава богу, пока этого не замечала. Но вечерами домой не могу загнать. Один раз в кармане нашла табачные крошки, отбирала у него мелкие деньги, а вчера, к слову сказать, самую настоящую бритву обнаружила, — Вера Павловна сходила на кухню. — Вот полюбуйтесь. Совершенно новенькая. Спрашиваю: «Где взял, варнак?» Отвечает: «Во дворе нашем, в акации нашел». Сами понимаете, похоже, врет. Не дай бог, с уголовниками связался…
Степан Степанович внимательно посмотрел на новенькую опасную бритву с коричневой ручкой. Тренированная память сразу подсказала ему случай с Людой Сурковой.
— В прошлое воскресенье вы никакого шума в квартире Николая Петровича не слышали? — спросил Стуков Веру Павловну.
Та чуточку помедлила, но ответила уверенно:
— И Николай Петрович, и Игорь Владимирович очень порядочные люди. Мы давно живем в соседях и за все время никаких неприятностей с их стороны не имеем.
— Гости у них часто бывают?
— Не без этого. Игорь Владимирович молод, иной раз приходит с друзьями, с подругами. Включают музыку, но все это в меру делается, без шума. К слову сказать, заполночь я громкого разговора у них ни единого раза не слышала, — Вера Павловна помолчала и вернулась к своему наболевшему вопросу. — Так что вы посоветуете делать с Генкой? Ума не приложу, как его удержать в руках.
— Постараюсь вам помочь, — пообещал Степан Степанович. — Вот только бритву эту придется забрать.
— Забирайте, ради святого! Сами понимаете, всей душой не хочется, чтобы ребенок попал в дурную компанию. Сегодня же припугну его, что бритву забрала милиция.
— Ни в коем случае!.. О бритве внуку — ни слова. Буквально сегодня-завтра наведаюсь к вам и поговорю с Геной. Мы без запугивания с ним обо всем договоримся.
13. Бег на месте
Бориса Медникова Антон отыскал в ординаторской. На вопрос: «Как состояние Чурсиной?» — тот буркнул:
