Книга Поручается уголовному розыску, страница 3. Автор книги Михаил Черненок

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Поручается уголовному розыску»

Cтраница 3

— Сигнализация исправна, — наконец сказал он Антону.

Антон подошел к выключателю и повернул рукоятку в положение «Включено». Тот же миг, как корабельный колокол громкого боя, тревожно зазвонил звонок. И звенел он до тех пор, пока Антон его не выключил.

Вернулся участковый инспектор, доложил, что распоряжение выполнено. Заведующая магазином опять запричитала:

— Сергей Васильич, миленький, вы ж вчера присутствовали при закрытии магазина. Видели, как я включала сигнализацию?

— Точно, видел, — подтвердил участковый.

— Почему ж она не сработала? — спросил Антон. — Почему оказалась выключенной?

Участковый недоуменно развел руками. Не дождавшись ни от кого ответа, Антон, стараясь ничего не сдвинуть с места, осторожно прошелся по магазину. Остановился у разбросанных на полу серых мужских кепок. Одна из них привлекла внимание — старая, с темными масляными пятнами. Антон поднял кепку — на подкладке химическим карандашом было написано: «Ф. КОСТЫРЕВ». Подошел Слава Голубев, увидев надпись, удивился:

— Впервые встречаюсь со столь галантными ворами. Даже визитную карточку оставили.

Антон подозвал участкового, показав на надпись, спросил:

— Знаете такого?

Участковый удивился не меньше Голубева:

— Знаю. Федор Костырев живет на моем участке. Работает столяром в райпотребсоюзе. Семья рабочая, порядочная. Да и сам парень трудяга, хотя и молод. Правда… — участковый кашлянул: — Не так давно за хулиганство отбывал пятнадцать суток. Сдружился, понимаете ли, с Павлом Моховым. Тот учинил пьяный дебош, и Костырев заодно с ним. Вроде, в его защиту полез. Чтобы отучить от подобных штучек, пришлось оформить материал, — участковый повернулся к Славе Голубеву. — Вот товарищ Голубев мне помогал. После того нарушений порядка со стороны гражданина Федора Костырева не наблюдалось.

— А Мохов кто?

— Карманник. Трижды судим. Неоднократно проводил с ним беседы — ничего не помогает.

Антон кивнул в сторону прилавка, за которым лежал труп:

— О нем что знаете?

— Фамилия Гоганкин. Прозвище — Гога-Самолет. Когда-то работал в областном аэропорту. У нас появился позапрошлым летом. Устроился в «Сельхозтехнику» электриком. Башковитый, понимаете ли, в электрике был. Только вот это дело, — участковый щелкнул по горлу, — сгубило мужика. Пил всякую гадость, в какой хоть капля спирта есть. Предполагаю, в магазин за одеколоном забрался. Видели, закоченел от испуга, а коробку с одеколоном не выпустил.

— В таком случае лучше было забраться в продовольственный и набрать водки, — сказал Антон.

— Оно так, конечно. Только в нашей округе продовольственные магазины спиртным не торгуют, а до винно-водочного больше часа надо топать. Его ж прижало, видно, невтерпеж.

— Семья у Гоганкина есть? — снова спросил Антон.

— Какая у пропойцы может быть семья. Пристроился тут к одной, себе подобной, пьянчужке. Дунечкой ее зовут. Вдвоем беспробудно забутыливали. Желаете, можно сходить до нее. Через три усадьбы от магазина живет. Возможно, даст какие показания. Только я в этом сомневаюсь. Непутевая женщина.

Приехавший на машине «скорой помощи» Борис Медников осмотрел труп и, не обнаружив на нем никаких телесных повреждений, кроме незначительного пореза на руке, увез труп в морг. Антон, закончив свои дела, посоветовался с Голубевым и решил, что Слава с экспертом Тимохиной отправятся на машине к Федору Костыреву, кепку которого нашли в магазине, а он с участковым инспектором побывает у Дунечки, сожительницы Гоганкина.

Прибывшие на место происшествия представители райпотребсоюза приступили к ревизии магазина.


2. Пустой номер

Похилившаяся глинобитная избушка Дунечки сиротливо стояла среди захламленного всякой всячиной двора. От калитки, еле-еле держащейся на проволоке, к крыльцу тянулась редкая цепочка вдавленных в грязь кирпичей — своего рода тротуар на время слякоти. Перекошенная, с полуоторванной ручкой дверь избушки была приоткрыта, однако участковый инспектор для порядка громко постучал. На стук ответил хриплый женский голос:

— Входи! Чего там…

Вслед за участковым Антон шагнул в избушку и сразу почувствовал сильный запах тройного одеколона. Избушка была настолько тесной, что в ней с трудом вмещались потрескавшаяся русская печь, грязный, с объедками и флаконами из-под одеколона, стол и низенькая, вроде раскладушки, кровать. На кровати лежала женщина. Под правым ее глазом расплылся лилово-кровавый, в полщеки, синяк, чуть прикрытый растрепанными космами желто-сивых волос.

— Здравствуй, Евдокия, — сказал участковый.

— Черт тебя принес, — буркнула в ответ женщина, лениво натягивая на себя старенькое байковое одеяло и прикрывая волосами подбитый глаз.

Антон понял, что это и есть Дунечка, сожительница Гоги-Самолета. Не рассчитывая на приглашение, он хотел было сесть на узенькую скамейку у стола, но скамейка и стол так густо кишели мухами, что садиться было неприятно. Пришлось остаться на ногах. Поморщившись от духоты, Антон спросил:

— Где ваш муж?

— Объелся груш, — прежним тоном ответила Дунечка.

— Мы по служебным делам пришли, Евдокия, — строго сказал участковый. — Поэтому отвечай на вопросы со всей серьезностью.

— Со всей серьезностью с жены спрашивай.

— Евдокия! — участковый нахмурился. — Добром прошу, говори, где Гога-Самолет?

— Вы б не приперлись, я столько бы знала, где вы шляетесь.

— В какое время и куда он вчера от тебя ушел? Дунечка плюнула на пол и зло прохрипела:

— Катись ты от меня со своими вопросами.

Участкового словно ударили по лицу. Усы его задрожали. Он взглянул на Антона, потом на Дунечку и вдруг изо всей силы хрястнул кулаком по столу:

— Встать! Дунька!

Со стола звонко посыпались флаконы. По избушке заметался встревоженный рой мух. Дунечка села на кровати, ошарашенно уставила на участкового мутные глаза.

— Опять вчера забутыливали? — строго спросил участковый.

— На какие шиши? Копейки в доме нет. Участковый показал на упавший со стола флакон:

— А это что? Дунечка заплакала:

— Больная я, Сергей Васильич. Лечиться надо, иначе подохну от болезни, как собака.

— Сколько раз тебе об этом говорено!

— Решимости, Сергей Васильич, набраться не могу. Сам посуди, какая жизнь после леченья будет? Стопки в рот нельзя взять. От скуки тогда подохну.

Участковый безнадежно махнул рукой:

— Почему не отвечаешь на вопрос, в какое время и куда ушел от тебя Гога-Самолет?

— Вот те крест, — Дунечка перекрестилась, — не знаю. Ну, выпили вчера самую малость, чтоб здоровье поправить. Поговорили недолго. Потом ушел Самолет. Куда — он мне не докладывает. А часов у нас в доме нет, чтобы глядеть, когда ушел.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация