— А этой что здесь надо?
— Я думал, вы знаете ее, — задиристо сказал Мельцер. — Ее брат пал жертвой смертоносной птицы!
Когда Мельцер говорил это, ему показалось, что предсказатель внезапно вздрогнул. Но уже в следующий миг Бизас снова овладел собой и проворчал:
— Красивая баба, не спорю. Надеюсь, вы знаете, во что ввязались!
— Это женщина, которую я люблю, — ответил Мельцер. — И я не понимаю…
— Ну, — ледяным тоном заметил Бизас, — столь прекрасная женщина, как эта — услада для глаз, пожар для кошеля, а для души она сущий ад.
Симонетта беспомощно взглянула на Мельцера, но тот не дал астрологу запугать себя и спросил:
— Вы знаете это по собственному опыту или у вас только что было видение?
Дерзкие слова зеркальщика не понравились Бизасу. Он не ответил, а только недовольно пожал плечами.
— Эй, — сердито проговорил Мельцер, — я положил вам на стол золотой дукат, чтобы узнать, кто стоит за нападением на лютниста, а вместо этого я слышу от вас только глупую болтовню о достоинствах и недостатках красивой женщины.
Сказав это, зеркальщик сделал движение, словно хотел забрать монету со стола.
Но прежде чем ему это удалось, предсказатель накрыл золотую монету ладонью. Из ящика под столом он вынул таинственный план с нарисованными на нем кругами и странными знаками, а также стеклянный шар величиной с гранат. Бизас поставил шар в центр затертой карты и начал водить им кругами по пергаменту.
Симонетта взяла Мельцера за руку. Она страшилась узнать правду и с недоверием следила за каждым движением звездочета.
Вдруг Бизас остановился, приблизил лицо вплотную к шару да так и застыл, словно окаменел. Было слышно только тяжелое прерывистое дыхание предсказателя.
Когда Бизас наконец вышел из оцепенения, это произошло настолько стремительно, что Симонетта невольно отпрянула и прижалась к Мельцеру. Звездочет подпер голову руками и уставился в пустоту.
— И что? — взволнованно спросил зеркальщик. Бизас покачал головой.
— Ничего. Я не вижу даже тени лютниста. Такое ощущение, словно его вообще не было. Когда я гляжу в шар, то вижу только вас, окруженного бесчисленным количеством врагов. Они охотятся за вами, борются друг с другом — жуткая картина.
— А убийство? Его жертвой должен был стать я?
— Это в прошлом. Шар показывает только будущее. — Бизас снова повернулся к шару. Немного помолчав, предсказатель резко произнес:
— Вам следует забыть об этом. Большего я сказать вам не могу. Забирайте ваши деньги и убирайтесь!
Мельцер пришел в ярость. У него сложилось такое впечатление, что этот предсказатель знает больше, чем говорит. Вдруг зеркальщик вспомнил о своей дочери, Эдите. Он испробовал все, чтобы выяснить, что с ней стало. Может быть, стеклянный шар мага даст какую-то зацепку.
Зеркальщик схватил золотую монету, лежавшую на столе, и сунул ее под нос Бизасу:
— Она будет ваша, если вы расскажете мне о моей дочери. Моя девочка пропала несколько недель назад. Я искал ее повсюду. Не знаю даже, жива ли она. Спросите свой шар!
Бизас замахал руками.
— Это задача не для шара. Назовите мне дату рождения своей дочери, и я прочту ее судьбу по звездам. Но если вы не знаете этого, то все будет напрасным! — И он выжидательно поглядел на Мельцера.
В то время родители редко помнили дату рождения своих детей. Но Эдита была единственной дочерью Мельцера, и он любил ее больше всего на свете. Конечно же, он помнил день ее рождения.
— Она родилась в день святой Эдиты в году одна тысяча четыреста тридцать первом от Рождества Христова.
Из сундука у двери звездочет вынул карту, где был изображен бег созвездий, и циркуль, к одной из ножек которого был прикреплен кусочек мела. Затем Бизас развернул карту на столе и начал производить циркулем какие-то движения. Он рисовал круги, бормоча при этом что-то неразборчивое. Наконец маг остановился и кивнул:
— Ваша дочь жива, в этом вы можете быть уверены.
— Она жива?! — воскликнул Мельцер. Добрая весть развеяла недавнее недоверие по отношению к звездочету, и зеркальщик спросил, не помня себя от счастья:
— Звезды знают, где я могу ее найти?
Бизас снова занялся циркулем, затем повернул карту, осмотрел ее со всех сторон и ответил, не отводя взгляда от пергамента:
— Ваша дочь уехала за море.
— Куда? — обрушился Мельцер на мага. — Прошу вас, скажите мне, куда!
— В большой богатый город с башнями и шпилями.
— Название города! Скажите мне название города!
Бизас пожал плечами.
— Я не знаю. Могу сказать только, что дочь ваша жива.
— Я увижу ее?
Бизас поколебался минуту.
— Да, вы увидите ее снова. Но встреча не принесет вам радости. Хотите совет, зеркальщик?
— Говорите!
— Не ищите ее. Позвольте ей жить своей жизнью и сами живите своей.
Мельцер пришел в ярость. Он подошел к звездочету и сказал:
— Да понимаете ли вы, что говорите, Бизас? Моя единственная дочь пропала, а вы советуете мне не искать ее?
— Я всего лишь хотел как лучше. Я дал вам совет, который диктуют звезды.
Мельцер горько рассмеялся.
— В таком случае я с удовольствием откажусь следовать совету звезд. — И, обращаясь к Симонетте, произнес. — Пойдем отсюда.
Весь день и весь вечер Симонетта не проронила ни слова. Мельцер знал, что в молчании этом повинен не он, а разбитая надежда узнать хоть что-нибудь о смерти брата, погибшего таким образом еще раз. Поэтому зеркальщик не трогал возлюбленную и даже не стал пытаться переубедить ее словами.
Но на следующий день Симонетта заговорила; да, слова просто вылетали из нее. Она была в ярости, и гнев ее обрушился на звездочета и мага, который, как она сказала, настоящий обманщик, и вообще шарлатан и злой человек.
— Ты видел его глаза?
— Нет, а что с его глазами?
— Они злые. Они знают больше, чем Бизас готов сказать. Я не могу избавиться от ощущения, что ему известна подоплека убийства и что у него есть свои причины молчать. Может быть, он вообще связан с этими убийцами!
— Я тоже об этом думал, — ответил Мельцер, обнимая Симонетту. — Я тоже не могу найти иного объяснения его молчанию. Бизасу точно известно, что убить должны были меня. Было ошибкой ходить к нему. Мне даже кажется, что его словам об Эдите не стоит особо доверять.
— Но какая ему от этого выгода?
— Может быть, это новая ловушка! Кто знает, возможно, за этим стоят те же люди, что убили Альбертуса ди Кремону.
