Недавние морозы чуть умерили зловоние — во всяком случае сделали его более-менее переносимым, — но наступившая оттепель снова вернула все на круги своя. Даже привычный к вони Иеремия, имевший опыт посещения Ньюгейтской тюрьмы, не рисковал вдыхать полной грудью миазмы, окутавшие берега реки Флит.
Сэр Орландо Трелони заметил, что посланная им карета вернулась, и подошел к пастору.
— Мне очень жаль, доктор, что я заставил вас спешно прибыть сюда, — извиняющимся тоном начал он, — но мы обнаружили то, на что вам необходимо взглянуть.
Иеремия невольно улыбнулся, ибо знал привычку Трелони интриговать. И почувствовал, что и вправду заинтригован. Видимо, это «нечто» и на самом деле нечто удивительное, если уж судья взял на себя труд месить здешнюю грязь своими элегантными сапожками из тонкой кожи. В сопровождении констебля и помощника, тех самых, которых сэр Орландо брал с собой и на место убийства повитухи, они медленно двинулись вниз по течению ручья. Сильные морозы последних недель сковали броней льда эту сточную канаву, и, таким образом, отбросы застряли здесь до оттепели.
Иеремия последовал за судьей туда, где работники кожевника, стоявшего чуть поодаль возле ямы, острыми баграми разбивали лед.
— Они как раз очищают его ото льда и скоро должны закончить, — пояснил Трелони.
Иеремия вглядывался в бурый, непрозрачный лед, силясь понять, что имел в виду судья. И наконец понял. Сначала ему показалось, что это просто сук дерева, но уже в следующую секунду догадался: изо льда торчит рука — потемневшая мертвая детская ручонка. Видимо, наступившая оттепель растопила лед и выдавила ее наружу. Иезуит, невольно ахнув, подошел поближе. Через тонкий слой льда, будто через оконное стекло, на него, широко раскрыв глаза, уставилось мертвенно-бледное мальчишеское личико.
Иеремия почувствовал, как у него от ужаса сжалось сердце. Редко в жизни ему выпадало переживать столь страшные мгновения. Неведомые силы природы дьявольски замедлили ход времени: если бы не морозы, тело давным-давно было бы в Темзе, воды которой выбросили бы его на берег, где полно бродячих собак и свиней, и те быстро бы расправились с ним, оставив разве что косточки, — а холод приостановил неизбежный процесс разложения.
— Кто обнаружил тело? — осведомился Иеремия, не в силах оторвать взор от мертвого лица.
— Один из работников увидел руку и доложил случайно проходившему мимо судейскому, а тот уже сообщил констеблю, — пояснил сэр Орландо. — Труп какого-нибудь безвестного уличного мальчишки-попрошайки обычно не привлек бы столь пристального внимания, но мистер Лэнгли, — он показал на констебля, — вспомнил, что в связи с убийством Маргарет Лэкстон мы разыскивали мальчика лет двенадцати, и счел необходимым информировать нас об этом, поскольку утопленник, по его мнению, вполне мог быть тем самым факельщиком. Честно говоря, я тоже склоняюсь к этой версии.
— И вы правы, — согласился Иеремия. — Как только тело очистят ото льда и обмоют, необходимо доставить сюда Энн Лэкстон. Не считая ее отца, она теперь единственная, кто может опознать мальчика.
— Я распоряжусь, чтобы ее привезли сюда, — вмешался констебль и дал соответствующие указания своему помощнику.
Работники все еще разбивали лед, в который, словно в панцирь, был заключен погибший ребенок, но стоявшие в отдалении Иеремия и сэр Орландо не могли из-за едкого вонючего дыма костров мыловаров как следует разглядеть тело. Один из работников по недосмотру так хватил багром по руке трупа, что изуродовал ее.
— Смотри же ты, дубина, куда бьешь! — рявкнул на него констебль. — А не то превратишь покойника в ошметки.
Работники стали ударять осмотрительнее, отчего работа замедлилась. Иеремия, почувствовав, что ноги и руки сковывает холод, попробовал согреться, притопывая на месте и одновременно оглядывая прилегающий участок берега. Впрочем, пытаться отыскать здесь следы преступления смысла не имело — убийца сбросил труп в ручей с моста.
— Что-нибудь обнаружили? — спросил сэр Орландо, заметив пристальный взор Иеремии.
— Хотелось бы, чтобы это было так, — со вздохом ответил иезуит. — Но если предположить, что мальчик погиб в тот же вечер, что и повитуха, никакой надежды обнаружить следы не остается. Разве что на трупе, если повезет.
Трелони кивнул.
— Если мальчик — тот самый факельщик, заманивший в ловушку двух женщин, значит, мы имеем дело с хладнокровным убийцей, действовавшим по заранее подготовленному плану.
— Я тоже так считаю.
— Все, закончили! — крикнул один из работников и замахал им, подзывая к себе. Двое мужчин подняли тело, еще не до конца освобожденное ото льда, и понесли вверх по берегу.
— Они направляются в ближайший кабак, — пояснил констебль. — Все договорено.
Хозяин убогого, как и весь этот район, заведения предоставил в их распоряжение одну из задних комнатенок. Работники положили покойника на стоявший у камина стол, а служанка принялась ворошить уголья. Стали ждать, пока тело оттает.
Вскоре лед растаял, и вода потекла на пол, образуя зловонные лужицы. Сначала оттаял лед на лице, и все увидели небольшой, чуть искривленный курносый носик, брови вразлет, скулы, рот и подбородок.
Иеремия, попросив у служанки тряпку и тазик с водой, тщательно обмыл лицо мальчика.
— Глаза голубые, — стал перечислять он, — волосы светлые, как мне представляется, но необходимо дождаться, пока они просохнут, тогда точно будет ясно.
— Вероятно, это все же тот самый факельщик, — строил догадки Трелони.
— Многое говорит об этом, милорд.
Когда в сопровождении помощника констебля прибыла Энн Лэкстон, тело уже почти освободилось ото льда. Она вопросительно взглянула на Иеремию, словно ожидая от него указаний или пояснений, и когда тот приветливо улыбнулся ей, казалось, вздохнула с облегчением.
К девушке обратился сэр Орландо:
— Мне искренне жаль беспокоить вас по такому печальному поводу, но это весьма важно. Присмотритесь к этому покойнику. Не он ли тот самый факельщик, что выманил вас с матерью в столь трагический вечер из дому?
Энн словно нехотя подошла к столу и с непроницаемым лицом стала вглядываться в лицо мальчика, которому Иеремия прикрыл глаза. Энн замерла, будто окаменев, — казалось, она не понимала того, что открывалось ее взору, но Иеремия заметил, как по щекам девушки скатились слезинки.
— Это тот мальчик? — спросил Трелони, стараясь вывести ее из оцепенения.
Энн вздрогнула.
— Да, это он, — сдавленным голосом ответила она.
— Большое вам спасибо. Вы можете идти, если хотите. Вы больше нам не потребуетесь.
Констебль нетерпеливо переступал с ноги на ногу.
— Стало быть, все прояснилось. Я тогда скажу церковному настоятелю, чтобы он забрал покойника и организовал похороны.
Сэр Орландо строгим взглядом смерил позабывшего свой долг служителя порядка.
