— А вот кое-что для вас. — Он прочитал: — «По мнению сёсакана сёгуна, охотник за бундори убивает только потомков Эндо Мунэцугу, им следует поостеречься. Обходя мастерские, активно распространяйте эту чушь. Нужно, чтобы как можно больше людей узнало об опасности».
«Если не поймают убийцу, так по крайней мере немного успокоятся», — подумал Сано.
— Я начну прямо сейчас, — сказал Хирата. — Я не устал.
Он действительно выглядел полным сил, будто, как и Сано, подпитывался той особой энергией, которую дает бессонная ночь. Теребя гриву коня, досин добавил:
— Желаете забрать коня?
— Пусть он побудет у вас. Я оплачу содержание в полицейской конюшне.
Хирата расцвел от изумления и благодарности:
— Спасибо вам, сёсакан-сама!
Сано понял: подчиненный воспринял разрешение как знак доверия и дальнейшего сближения. Взять слова назад — значит обидеть его.
— Должен ли я продолжать поиск высокого, хромого и рябого человека?
Размышляя над вопросом Хираты, Сано обратил взор на рынок. Утро было не по сезону теплым. Влажность усиливала запахи овощных отходов и сточных канав. Чуть затуманенное небо обещало скорый приход лета. Атмосфера веселого торжища, царившая на рынке, явно улетучилась. Сколько понадобится времени, чтобы в городе распространились слухи о последнем убийстве? Будет ли достаточно его «утки», чтобы перекрыть слухи? Волнение в обществе пугало Сано больше, чем угроза собственной жизни.
— Забудьте пока о подозреваемом, — наконец сказал он.
Он все еще верил в мистическую силу и ум Аои. Она вызвала дух отца Сано и проститутки Воробья, узнала о горе, постигшем хатамото Каибару, об обстоятельствах смерти ренина Тёзавы, она и впрямь общается с загробным миром. Она определила убийство эта как тренировочное, убийство Каибары — как возобновление старинной вражды генерала Фудзивары. Сано был вынужден предположить, что Аои намеренно послала его по ложному следу. Неужели она, прочитав мысли убийцы, не знала, что он направится в храм дзодзё? Вряд ли. Сано начал сомневаться в правдивости описания убийцы. Однако, потеряв доверие к настоятельнице, он по-прежнему испытывал желание, от которого перехватывало сердце и обдавало жаром тело. И это Сано тревожило.
— Что поручить моим помощникам? — спросил Хирата.
Сано вспомнил еще об одном обстоятельстве, связанном с расследованием:
— У вас есть информаторы?
— Есть, но мало. — Опущенные ресницы выдали готовность Хираты к робкому отказу.
— Тогда узнайте, не знаком ли им человек, напавший на меня. В случае чего оставьте записку у ворот замка. А так при необходимости я пошлю за вами в полицейское управление.
— Хорошо, сёсакан-сама.
Глядя вслед Хирате, Сано грустно улыбнулся. Досин сидел в седле уже как опытный наездник и уверенно направлял коня по людной улице. Он нес свою гордость, как боевое знамя, притороченное к спине воина. Сано был рад, что расследование хоть кого-то осчастливило.
Он поехал в замок. Интересно, нашел ли Ногуши потомков генерала Фудзивары и что скажут портные о кимоно таинственной свидетельницы. Много ниточек могли, или нет, привести к убийце до того, как истекут четыре дня. Но ясно одно: сегодня вечером он потребует у Аои объяснений.
Архивиста Сано застал в главном кабинете. Служители рылись в документах. Ногуши по коридору провел гостя в личный кабинет. Сундуки, взгроможденные друг на друга так, что достигали уровня плеч хозяина, тройной шеренгой располагались у стен и частично закрывали окна. Стопы бумаг занимали полки и большую часть пола. Стол, заставленный письменными принадлежностями, маленьким островком возвышался посередине. С плохим предчувствием Сано гадал, что такое хочет рассказать Ногуши, не решившийся на беседу в более удобном помещении.
Ногуши расчистил пространство на полу, опустился на колени и знаком пригласил Сано сделать то же самое.
— Надеюсь, вы здоровы?
Сано расценил формальный вопрос как начало тактики увиливания: Ногуши не желает переходить к делу — ни к своему, ни к Сано. Вороватая осторожность тенью легла на обычно дружелюбного архивиста.
— Ровно настолько, насколько можно ожидать, — ответил Сано и рассказал об убийстве в храме Дзодзё.
— Не может быть, о нет, — пробормотал Ногуши и сморщился. — Сано-сан, мне очень неприятно, но я вынужден сообщить, что с профессиональной точки зрения больше не могу иметь с вами ничего общего. Думаю, вы понимаете почему.
Сано отвел взгляд, чтобы не показать, как ему больно это слышать. Похоже, до Ногуши дошли сведения о заседании совета, он боится увязнуть в чужом несчастье. Сано терял единственного друга в замке в самый неподходящий момент.
— Однако, — продолжил Ногуши, — я не собираюсь прекращать наши личные отношения до того, как вы найдете мне замену. Я выступлю от вашего имени в день, который имеет для вас особое значение.
Сано мог бы возразить, что каждый из четырех ближайших дней имеет для него особое значение.
— Что вы имеете в виду?
— Сегодня встреча с родственниками будущей невесты. — Морщины на лбу Ногуши полезли вверх. — Вы, конечно же, не забыли об этом?
Вот именно: забыл. Совершенно. О событии, которого когда-то ждал с таким нетерпением. Как он может отложить расследование ради женитьбы, которой никогда не будет, если не удастся поймать убийцу в назначенное время?
— В храме Каннэй, в полдень, — с тревогой напомнил Ногуши. — Все готово. Семья судьи Уэда придет. Паланкины из замка доставят в храм вашу мать и ее служанку. Вы ведь будете там, не правда ли?
Как хотелось Сано отложить смотрины! Но об этом браке мечтал отец. Это был важный этап на пути к возвышению их семьи. Кроме того, Сано не мог оскорбить судью, отменив встречу.
— Я буду.
— Хорошо. — Ногуши, казалось, успокоился. — Затем ищите нового посредника.
Смотрины займут всю середину дня. Поспешнее, чем всегда, Сано перевел разговор на расследование:
— Вам удалось установить потомков генерала Фудзивары?
Ногуши вдруг очень заинтересовался камнем для растирки туши у себя на столе.
— Боюсь, вам придется отказаться от выстроенной версии.
— Отказаться? — эхом отозвался изумленный Сано. — Но последнее убийство подтвердило ее. — В голове мелькнула тревожная мысль. — Вам не удалось найти имена?
Взгляд в упор выразил сожаление и досаду.
— Список здесь, у меня. — Ногуши вынул из-за пояса свернутый лист бумаги и вздохнул. — Роль вестника несчастья неблагодарная. Надеюсь, вы не станете винить меня в собственном разочаровании.
Сано поспешно развернул лист. По мере чтения недоверие и отчаяние заполняли его. Теперь понятно, что имел в виду Ногуши.
Все подозреваемые были известными людьми. Никого их них Сано не мог представить в качестве охотника за бундори.
