Враги возвращаются.
От страха Сано окончательно обрел сознание. Застонав, он попытался встать, но не смог пошевельнуть и пальцем. Над ним возникла темная фигура, голова отклонена в сторону и поднята, словно незнакомец всматривается и вслушивается в лесную тишину. На мгновение луна высветила лицо в три четверти.
— Нет, — прошептал Сано.
Он почувствовал, как его взвалили на сильную спину. Земля противно накренилась и в тот момент, когда фигура выпрямилась вместе с ним, провалилась в бездну.
Глава 26
Что-то теплое, нежное, обволакивающее.
Легкий всплеск воды.
Боль — сначала слабая и далекая, затем сильная и близкая.
Сано выбирался из бесчувствия, словно пловец из вязкого океана. Он с трудом разомкнул веки. Пронзительно яркий, как расплавленное солнце, свет ослепил его. Сано застонал от неожиданности. Он не помнил, что произошло, и не имел понятия, где находится, он чувствовал только, что лежит на спине и его окружает опасность. Он должен бежать. Напряжение мышц принесло мучительную боль, которая окончательно привела Сано в сознание. Он сообразил: рядом кто-то есть, и сразу ощутил мягкое прикосновение к подбородку. Сано округлил глаза в удивлении.
В золотом мерцании светильника над ним склонился безмятежный лик Аои. Настоятельница протирала ему лицо влажной тряпкой. Рукава бело-зеленого кимоно были закатаны выше локтей. Встретившись с Сано взглядом, Аои едва заметно улыбнулась — проблеск зари на мрачных чертах.
— Вы очнулись. Это хорошо.
Сано, поморщившись, сел. Голова закружилась. Когда мир встал на место, Сано узнал собственную спальню: балки на потолке, разрисованная ширма, лаковые сундуки и шкафы, угольная жаровня. Он посмотрел на себя и ужаснулся.
На нем не было ничего, кроме набедренной повязки. Тело чистое, но покрыто красными и багровыми синяками. Ссадины на коленях и ладонях заныли. Сано вспомнил дикую погоню через весь замок, избиение. Он шел к Аои.
Положив руку ему на грудь, Аои нежно, но твердо заставила Сано лечь.
— Спокойно, я обрабатываю раны, — промурлыкала она.
Хрипловатый голос подействовал на Сано, как бальзам красота Аои, невзирая ни на что, возбудила желание. Он вспомнил, зачем хотел увидеть настоятельницу.
— Как я попал домой? Что вы здесь делаете?
— Патруль нашел вас без сознания в Фукиагэ и принес домой. Ваши слуги позвали меня, потому что я владею искусством врачевания.
Аои показала на пол, Сано увидел три подноса, уставленных самыми разнообразными предметами. Тут были каменная ступка и пестик, ложки и керамические блюдца, заварочный чайник, лаковые чашки с пахучим вареным зеленым луком, который прикладывают к ранам, чтобы уменьшить боль, высушенные цветки шафрана, которые добавляют в чай для вывода из шока, желтый куркумовый порошок против воспаления. От чайника шел острый аромат женьшеня — почитаемого всеми корня, который является как тонизирующим, так и успокоительным средством и усиливает сопротивляемость организма болезням. Однако среди знакомых лечебных препаратов Сано заметил неизвестные и насторожился.
— Что там? — Он кивнул на чашку с мерзкими коричневыми полосками, воняющими тухлятиной.
Аои наморщила лоб, удивленная враждебностью тона:
— Кожа ильной рыбы. Для предотвращения нагноения. Вам не повредит. Пожалуйста, не волнуйтесь.
Она потянулась с влажной тряпкой к лицу Сано, но он отвел руку.
— А это что? — Он посмотрел на чашку, испускающую едкий запах.
— Это нашинкованные листья геллодиндрона, замоченные в уксусе. Они сводят синяки, — сказала Аои. Она сложила руки на груди и терпеливым голосом добавила: — Я не смогу вам помочь, если не будете слушаться.
Она наклонилась, чтобы смочить тряпку в бадье около кровати, и загородила светильник. Бело-зеленое кимоно потемнело, черты лица резко выделились.
Черная фигура! Профиль в свете луны!
Сано сел и поймал запястье Аои. Настоятельница резко выдохнула. Он заставил ее распрямиться.
— Никакой патруль не приносил меня домой. И вас не вызывали мои слуги. Ведь так? Что действительно произошло? Как вы оказались здесь?
— Ну хорошо, — будто сдалась Аои. — Я гуляла в Фукиагэ. Нашла вас на поляне. Позвала ваших слуг, они отнесли вас домой, я осталась, чтобы обработать раны. Я боялась сказать вам правду, чтобы не показаться бесцеремонной. А теперь отпустите мое запястье, позвольте мне заняться вашим лечением.
Гнев придал Сано силы. Оттолкнув руку Аои, не обращая внимания на протесты, Сано бешеным ударом опрокинул лекарства.
— Довольно вранья! Я все вспомнил. Это вы, женщина, победили пятерых здоровых мужчин. Это вы отнесли меня домой. Вы хотите отравить меня своими колдовскими снадобьями. Неужели вам недостаточно того зла, что вы уже причинили мне?!
О, как он был зол на бандитов за их кулаки, на судью Уэду — за его рассудительность, на Тюго и Мацуи — за их самоуверенность, на канцлера Янагисаву — за его козни, на Токугаву Цунаёси — за его слабость! И на себя — за неспособность выполнить назначенное судьбой.
— Вы обманули меня обрядами и видениями. — «И приворожили, о чем я вам никогда не скажу», — подумал Сано. — Вы направили меня и моего помощника искать человека, которого не существует в природе. И все для того, чтобы я провалил расследование!
Не желая выглядеть перед врагом беспомощным инвалидом, Сано поднялся на ноги. Он задохнулся от боли и зашатался. Голова пошла кругом, тело моментально покрылось испариной. И все же Сано не мог не признать: результаты избиения были бы гораздо серьезнее, не займись Аои его лечением. Впрочем, трезвая мысль не укротила ярости. Боевые навыки, физическая сила и медицинские познания настоятельницы плюс ее ложь, происхождение из провинции Ига и сверхъестественные способности укрепили подозрения.
— Ниндзя! — догадался Сано. — Грязная шпионка! На кого ты, исчадие тьмы и посланница зла, работаешь?
Аои тоже встала. Ее глаза горели бешенством под стать его.
— Да кто ты такой, чтобы называть меня грязной? У нас с тобой один хозяин. Клан Токугава руководит и мной и тобой. Да, я мешала тебе. А ты бы — мне, окажись на моем месте. Потом назвал бы это честью, а всю вину за грехи возложил на свой мерзкий бусидо. — Она швырнула тряпку в бадью с такой силой, что вода выплеснулась на пол. — Спесивый неуч!
То, что простолюдинка обозвала его, сильнее разозлило Сано. Ощущение их сходства, несмотря на сословные различия, пропало.
— Как ты смеешь меня оскорблять?!
Достоинство и мужество не разрешали самураю ударить женщину. Однако Сано не мог оставить Аои безнаказанной. Нужно хорошенько встряхнуть ее, чтобы вспомнила, кто есть кто.
Но притронуться к Аои не удалось. Мгновенно взлетевшие руки отбили посягательство Сано. Он даже не успел заметить, как нога Аои угодила ему в живот. Сано задохнулся, попятился и свалил на пол ширму.
