Несмотря на неравные силы, Кусида сражался отчаянно, не обращая внимания на требования сдаться. Бумажные стены кабинета превратились влохмотья, рейки — в щепу. Клинки достигали цели, и кровь забрызгала татами. Наконец два детектива навалились на Кусиду сзади. Хирата и трое других вырвали из его рук копье и повалили на пол, но он продолжал отбиваться.
— Руки прочь! Пустите! — Это были первые слова, произнесенные Кусидой.
Сано бросил меч в ножны, с трудом переводя дыхание.
— Свяжите его и перебинтуйте раны. Потом приведите в гостиную. Я с ним поговорю.
Идя по коридору, Сано увидел Рэйко, стоявшую с мечом в опущенной руке. Девушка гневно взглянула на него, отвернулась и быстро пошла к себе в спальню.
* * *
Лейтенант Кусида стоял на коленях в гостиной, его руки и лодыжки были связаны за спиной. В набедренной повязке и бинтах, скрывающих резаные раны на руках и ногах, он старался освободиться от пут. Его уродливое лицо кривилось от ярости, из груди вырывалось злобное рычание. От него несло потом, и по комнате разлилась кислая вонь. Хирата и два детектива сидели возле Кусиды на тот случай, если тому удастся ослабить веревки. Фонарь над головой лил на него яркий свет.
Сано ходил взад-вперед по комнате, глядя на связанного лейтенанта. Его собственная рана была неопасной, мучило другое — неодолимое желание лечь с женщиной, чтобы, слившись с ней воедино, очистить себя от скверны. Как жаль, что печальные обстоятельства его брака не обещают подобного облегчения. Сегодняшний инцидент еще больше отдалил от него Рэйко.
— Это вы напали на стражников перед моим домом и другими имениями? — спросил он Кусиду.
Лейтенант уперся в него ненавидящим взглядом.
— Ну а если я? — процедил Кусида. — Они все живы. Я умею бить, не убивая.
«Вот и все раскаяние», — подумал Сано.
— Что вы делали в моем кабинете?
— Ничего! — Лейтенант Кусида вновь попытался разорвать путы, его лицо покраснело от усилия. Хирата и детективы стерегли каждое его движение.
— Вам придется придумать что-нибудь получше, Кусида, — сказал Сано. Никто не станет без причины вырубать десяток стражников, без разрешения врываться в чужой дом и переворачивать вверх дном вещи. — Отвечайте: зачем вы пришли сюда?
— Какая разница? Вы все равно оговорите меня и сделаете свои выводы независимо от того, что я скажу. — Кусида неуклюже дернулся в сторону Сано. Хирата схватил его и оттащил назад. — Пусть боги проклянут тебя и весь твой клан! — С губ лейтенанта сорвался целый поток брани.
— У вас серьезные проблемы, — сказал Сано, стараясь говорить спокойно, несмотря на закипающее раздражение. — Даже при столь прекрасном послужном списке вам грозит казнь за применение оружия в замке Эдо, за вторжение в мой дом и попытку убийства моей жены, моих людей и меня самого. Но я готов выслушать вас и рекомендовать менее суровое наказание, если сочту причины, толкнувшие вас на это, достаточно весомыми. Так что говорите, и побыстрее. Я не собираюсь торчать здесь всю ночь.
Лейтенант Кусида обвел взглядом Сано, Хирату и детективов и в последний раз сделал отчаянную попытку разорвать путы. Затем силы его иссякли, тело безвольно обвисло, голова опустилась на грудь.
— Я искал дневник госпожи Харумэ, — тихо проговорил он.
— Как вы о нем узнали? — спросил Сано.
Лицо Кусиды стало несчастным.
— Я видел его в ее шкафу.
— Когда это было?
— За три дня до ее смерти.
— Значит, вы лгали, утверждая, что никогда не входили в комнату госпожи Харумэ. — Сано с досадой вспомнил, как Рэйко со слов кузины утверждала, что лейтенант был в личных покоях Харумэ именно тогда. Информация Рэйко оказалась точной. Поставив ее под сомнение, он оскорбил жену.
— Я лгал, — бесцветным голосом отозвался Кусида, — потому что не собирался отравить ее, как вы думали. И сюда я пришел не для того, чтобы навредить кому-то. Я должен был получить дневник. Явившись сегодня вечером на службу, я рассчитывал стащить его из ее комнаты. Но капитан сказал, что вы отложили мое восстановление. — Кусида бросил на Сано полный горечи взгляд. — Потом я узнал у одного солдата, что вы конфисковали дневник в качестве вещественного доказательства. Поэтому пришел за ним сюда.
Сано пожалел, что не изолировал вовремя этого опасного, неуравновешенного стражника. Может быть, хотя бы сейчас он получит какую-нибудь полезную информацию?
— Зачем вам нужен дневник?
— В первый раз мне удалось прочесть всего несколько страниц. — Голос Кусиды звучал отрешенно. — Я хотел узнать, кто был ее любовником, и думал, что она могла написать его имя в дневнике.
— Откуда вы узнали, что у Харумэ был любовник? — Сано и Хирата обменялись многозначительными взглядами: лейтенант не только признал, что входил к Харумэ, но и обозначил дополнительный мотив для убийства.
Утратив бойцовский дух, Кусида стал похож на маленькую печальную обезьяну.
— Когда я сопровождал госпожу Харумэ и других женщин во время выездов из замка, она убегала от группы. Я трижды пытался проследить за ней, но безуспешно. На четвертый раз я прошел за ней до гостиницы в Асакусе, но не смог войти в ворота, поскольку их охраняли солдаты. На доспехах не было гербов, и я не узнал, кто они.
«Люди Мияги, — подумал Сано, — охраняли покой своего господина во время его встреч с Харумэ».
— Я никогда не видел человека, которого Харумэ предпочла мне, — продолжал Кусида, — но я знаю, что он был. Почему же еще она убегала? Я не спал ночами, размышляя, кто это мог быть, и завидовал его счастью. Неизвестность невыносима. Она меня убивала! — Его глаза горели одержимостью, хотя Харумэ уже не было в живых. — Дневник все еще у вас? Прошу вас, дайте мне на него взглянуть, — отчаянно взмолился лейтенант.
Сано подумал, а нет ли у Кусиды другой, более веской причины, чтобы выкрасть дневник. Может, он боится, что там имеются какие-то свидетельства против него, которые хотел бы уничтожить?
— Когда вы были в комнате Харумэ, вы не находили флакон с тушью и любовное письмо, в котором содержалась просьба нанести себе татуировку? — спросил Сано.
Кусида нетерпеливо покачал головой:
— Я уже говорил вам, что никогда не видел ни флакона, ни письма. И не искал ничего подобного. Мне было нужно… что-нибудь из личных вещей Харумэ на память. — Он стыдливо опустил глаза. — Вот так я и нашел ее дневник. Он лежал среди нижнего белья. Я уже говорил вам, что не знаю о татуировке. Ее отравил не я.
— Я знаю, что прошлым летом госпожа Харумэ тяжело заболела, — сказал Сано, — и еще кто-то бросил в нее кинжал. Вы слышали об этом? Это ваша работа? — Сано хотел не только проверить сообщение Рэйко, но и понять, не этих ли упоминаний в дневнике боится лейтенант.
— Я знал об этом. Но если вы считаете, что я как-то с этим связан, то ошибаетесь. — Кусида с вызовом посмотрел на Сано. — Я бы ни за что не обидел Харумэ. Я любил ее. Я ее не убивал!
