Давид кипел от злости, но выбора не оставалось. Ему нужна была эта работа в библиотеке, по крайней мере, до тех пор, пока он подыщет другую. Хочет он этого или нет, но придется привыкать к чрезмерному авторитаризму начальника. Он вздохнул и с трудом поднялся со стула. Деймон Алберн запевал свой гимн во славу Клинта Иствуда.
Давид не был настроен слушать столь бравурную музыку и ткнул пальцем в клавишу. Новая жизнь начиналась так же плохо, как закончилась прежняя. Пожалуй, здесь можно было углядеть некую взаимосвязь.
23
Как это всегда бывает, когда многовековое учреждение претерпевает серьезные изменения, переезд Национальной библиотеки Франции к набережным Сены дал повод для бурной полемики. Привыкшие к старым помещениям на улице Ришелье, малофункциональным, но хранившим очарование традиции, многие исследователи подвергли критике как выбор места, так и архитектурный облик выбранных строений. Возведенные на земляной насыпи на периферии тринадцатого района четыре прямоугольные башни Библиотеки возвышались над берегами Сены импозантной стеклянной массой.
Прошло десять лет, и главные критиканы заметно поумерили пыл. Район получил свежий приток жизненной силы, по крайней мере, в рабочие часы, а на ступенях, ведущих к центральной эспланаде, прежде покрывавшихся трещинами при первом же ливне, была заменена облицовка. Мало-помалу на смену старым привычкам пришли новые обычаи. Добрая половина тоскующих по старым помещениям ушла на покой, и теперь пользователи легче закрывали глаза на остаточные дисфункции вроде долгого ожидания, необходимого для доставки книг, или протечек, которые иногда блокировали некоторые залы.
Валентине не сразу удалось получить заветный квиток, позволяющий спуститься на нижний уровень строения, зарезервированный для аккредитованных исследователей. После четверти часа разглагольствований дежурная хранительница — сварливая дама, для которой молодая, без видимых физических изъянов женщина принципиально не могла заниматься исследованиями, требующими значительных умственных усилий — наконец выдала временный пропуск, годный на протяжении всего дня.
Пятью минутами позже Валентина приступила к долгому, через множество мрачных коридоров и лестниц, спуску к читальным залам. Унылые и не слишком приветливые, последние, казалось, были заполнены восковыми манекенами, погруженными в состояние глубокой сосредоточенности. Чего в них недоставало, так это типичного для университетских библиотек фонового шума. Посещать этот пантеон национальной культуры дозволялось не каждому. Большинство смертных довольствовались верхними его ярусами, и лишь некоторым привилегированным лицам разрешалось проникать в чрево монстра. Ни за что на свете они бы не потратили на болтовню даже секунды своего ценного времени.
Валентина не имела ни малейшего представления, как выглядит та, кого она ищет, и тем не менее на этот раз ей повезло. Она позвонила в Школу высших исследований социальных наук, где преподавала Элен Вайан, и секретарша исследовательницы поведала, что по четвергам та с утра до вечера работает в Национальной библиотеке Франции, и даже подсказала, в каком именно читальном зале ее следует искать.
В этот утренний час многие места еще оставались свободными. Валентина обвела зал взглядом. Действуя методом исключения, она остановила свой выбор на женщине лет пятидесяти, склонившейся над большим ин-фолио. Одета та была скромно, в одноцветный пуловер и вышедшие из моды джинсы. Длинные седеющие волосы были собраны в наспех скрученный шиньон. По всей вероятности, элегантность не являлась ее главной заботой, когда она приходила работать в Национальную библиотеку.
Сосредоточенная на книге, исследовательница не услышала, как подошла Валентина. Остановившись у стола, последняя сдержанно кашлянула. Женщина наконец подняла голову, положила лупу на стол рядом с брошюрой и повернула к Валентине строгое, изборожденное выразительными морщинами лицо.
— Да?
— Мадам Вайан?
Женщина ответила едва заметным кивком, который Валентина расценила как подтверждение. Она указала на свободный стул.
— Могу я вас отвлечь на секунду?
— Разумеется. Я и сама собиралась сделать паузу.
Валентина присела на пустой стул.
— Спасибо. Меня зовут Валентина Сави.
Элен Вайан смерила ее пристальным взглядом. Валентина так и не смогла понять, провела ли она параллель со скандалом, разразившемся в Лувре. Лицо исследовательницы тем не менее не выдавало никаких особенных эмоций.
— Ваша секретарша сказала мне, что вы будете здесь, — пояснила Валентина.
— Преподаватели университета — люди привычки. Будь они оригинальными, занимались бы другим делом.
Элен Вайан издала короткий сухой смешок, неестественно громко прозвучавший в почти пустом зале, и, тотчас же обернувшись, бросила обеспокоенный взгляд на смотрителя, сидевшего за центральным столом. К ее великому облегчению, тот даже не оторвался от своей газеты.
— Чем могу служить? — спросила исследовательница.
— Мне нужна ваша помощь для дешифрирования опознавательных знаков одной рукописи, — произнесла Валентина.
— Почему вы не договорились о встрече с моей секретаршей? Я не люблю производить осмотр на скорую руку. Как правило, качественная работа занимает пару-тройку дней.
— Понимаю. Я бы обязательно условилась о встрече, если бы имела время, но дело срочное. Рукопись, которую я хотела бы представить вам на рассмотрение, несколько необычная.
Исследовательница вздохнула.
— Что ж, давайте посмотрим… Вам повезло, что я не отношусь к формалистам. Она у вас с собой?
Валентина адресовала ей полный признательности взгляд и, открыв сумочку, вынула сложенную вдвое фотографию внутренней стороны обложки Кодекса.
— Если здесь и имелись экслибрисы, они были отклеены, и все знаки происхождения или принадлежности вымараны или удалены химически, однако я сумела восстановить два из них, изменив параметры снимка. Тем не менее печати получились не очень разборчивыми, и результат оказался весьма посредственным. Как думаете, сможете их идентифицировать?
— Не так-то просто дать заключение, когда имеешь дело с репродукцией, поэтому, по возможности, я стараюсь работать с подлинной основой. Но давайте хоть посмотрю. Возможно, мне удастся выделить какие-то интересные элементы.
Валентина развернула фотографию и протянула ей. Элен Вайан отодвинула в сторону инкунабулу, которую изучала до того, как ее потревожили. Она положила снимок перед собой и молча рассматривала его несколько минут через лупу.
Когда она подняла голову, черты ее лица стали более резкими.
— Могу я поинтересоваться, где вы это взяли?
— Сожалею, но это конфиденциальная информация. У владельца рукописи в последнее время были некоторые неприятности, поэтому я не могу открыть вам его имя.
Исследовательница вернула ей фотографию.
