Роузбери улыбнулся покровительственной улыбкой человека, знающего все ходы и выходы и помогающего новичку освоиться в джунглях Уайтхолла.
— Ну-с, если у нас покамест все, дорогой мой Пауэрскорт, я, пожалуй, поспешу к моим банкирам. Боюсь, они не испытают большой радости, если сами вдруг обнаружат, что я несколько минут назад выписал чек на пятнадцать тысяч.
13
Зала ожидания в Адмиралтействе превосходила размерами все, когда-либо виденные Пауэрскортом, — в ней легко разместился бы экипаж корабля. Картины, каждая из которых достигала оштукатуренного потолка, изображали боевые парусные суда. Ни одного парового тут не было — появившиеся тридцать лет назад, они оставались для первого морского лорда и его лейтенантов чересчур современными.
Возможно, думал Пауэрскорт, размеры этой залы были задуманы такими, чтобы она могла вместить всех, кому довелось маяться здесь в великое столетие флота, еще до начала наполеоновских войн: оружейных дел мастеров, стремящихся показать свои новейшие пушки, картографов со свежими картами неизведанных земель, сумасшедших изобретателей с ошеломительными новыми конструкциями компасов и секстанов, высото- и дальномеров. Здесь отчаявшиеся капитаны без кораблей, живущие на половинное жалованье, в мундирах, заштопанных верными женами и любовницами, слонялись от стены к стене в надежде получить, наконец, место. Сюда приходили за секретными инструкциями Гоу
[42]
и Сент-Винсент
[43]
, Коллингвуд
[44]
и Нельсон. Здесь задумывалась двадцатилетняя блокада наполеоновской Франции. Здесь обдумывались похороны Нельсона — последний его путь вверх по Темзе, к самому сердцу Лондона.
— Лорд Пауэрскорт, сэр? Сюда, пожалуйста. Важный швейцар вторгся в грезы Пауэрскорта и провел его лабиринтом коридоров к месту назначения. Пауэрскорт усомнился в своей способности найти обратную дорогу без посторонней помощи. Они поднимались по лестницам, украшенным живописными полотнами все того же парусного века. Проходили через целые отделы, на дверях которых значилось: «Навигация», «Артиллерия», «Двигатели». И вот, в конце темного, освещенного лишь световым люком коридора, они увидели дверь с надписью «Архив».
— Входите, входите. Вы кто?
В архивариусе флота все было тонким. Тонким и на вид очень старым было его тело, тонким был нос, тонкими — длинные, костлявые пальцы. На тоненький писк походил и его голосок. Даже кабинет архивариуса был длинным и, если можно так выразиться, тонким — узким, как гичка, протянувшимся в тусклом свете футов на сто, и шкафы с папками возносились к его потолку, подобно взбирающимся по брам-стеньгам гардемаринам.
— Мистер Симкинс, спасибо, что согласились принять меня. Я — Пауэрскорт. Полагаю, вы меня ожидали.
— Вы пишете книгу? Сюда приходят главным образом те, кто пишет книги, — Симкинс вгляделся в Пауэрскорта поверх тонких очков.
— Нет, книгу я не пишу.
— Ну, тогда биографию чью-то. Вы, должно быть, один из этих биографов.
— Боюсь, что и к ним я отношения не имею. Вы разве не получили письма касательно моего прихода?
— Так, может быть, статью для одного из военно-морских обществ? Историю какого-то корабля? Я, правда, не припоминаю, чтобы во флоте Ее Величества имелся корабль «Пауэрскорт», но я ведь могу и ошибаться.
Пауэрскорт заподозрил, что Симкинс попросту глух. По краям его огромного письменного стола, поверхность которого почти целиком скрывали бумаги и папки с делами стародавних времен, слоями лежала пыль.
— Поверить не могу, что ко мне прислали человека, никак к истории не прикосновенного. За последние тридцать лет вы — первый такой, если, конечно, не считать производителя рома из Вест-Индии, да и тот попал сюда по ошибке. Письмо, говорите? Письмо откуда? От кого?
— Письмо из канцелярии премьер-министра.
— А кто у нас теперь в премьер-министрах? Я что-то призабыл.
Интересно, подумал Пауэрскорт, Симкинс вообще из этого кабинета выходит? Может быть, он и спит прямо здесь, прикрывая своим тощим телом и мирными очечками тайны военно-морского прошлого.
— В премьер-министрах у нас теперь лорд Солсбери, мистер Симкинс. Лорд Солсбери.
— Вообще-то говоря, я прекрасно вас слышу. Так что кричать не надо. — Как и у многих глуховатых людей, у Симкинса случались внезапные прояснения слуха — что-то вроде ока циклона. — Солсбери, говорите? Похоже, он не из флотских. Один из хатфилдских Солсбери, полагаю? Сесил и все прочее?
Похоже, соотнести премьер-министра с семнадцатым столетием архивариусу было проще, чем с девятнадцатым.
— Из них самых, — ответил Пауэрскорт.
— Ага. Что же вы мне с самого начала всего не сказали? Ладно. Я, наконец, понял, что вам требуется, — Симкинс еще раз вгляделся в Пауэрскорта поверх очков. — Вы все-таки историк. И вам нужны имена капитанов, командовавших кораблем Его Величества «Британия», учебным судном, в 1878-м и 1879-м, плюс имена капитана и офицеров корабля «Вакханка», на котором юные принцы совершили кругосветное плавание. Чертовски странное имя для корабля — «Вакханка». Вы не находите, лорд Пауэрскорт? Сколько я помню, вакханки — это были такие сладострастные и весьма скудно одетые девицы, которые, охмелев, плясали на греческих островах, а то и занимались чем-то похуже, ведь так?
— По-моему, так. Возможно, тут имелось в виду изящество, с которым этот корабль танцевал на волнах, — неуверенно ответил Пауэрскорт.
— Ну да. Ну да, — Симкинс выбрался из кресла и окинул взглядом свой архив.
— Есть люди, которые то и дело теряют очки. А я то и дело теряю стремянки. Стремянки, которые позволяют мне добираться до верха шкафов. Ну вот куда они все подевались?
— Одна стоит вон за тем вращающимся книжным шкафом, — неуверенно подсказал Пауэрскорт, не вполне понимающий, какое количество стремянок может иметься в виду.
— Эта не подойдет. Слишком коротка. С нее я до верха не достану.
Неужели, подумал Пауэрскорт, его миссии предстоит в самом начале потерпеть неудачу — и все из-за отсутствия высокой стремянки? И он оглядел помещение архива с пущим вниманием.
— Возможно, сгодится та, что стоит в углу?
— В котором? — Симкинс проворно повернулся вокруг своей оси. — А, в этом. Что ж, мысль дельная, лорд Пауэрскорт.
Симкинс, прислонив рахитичную лесенку к стене, полез наверх.
— С годами моя архивная система становится все более запутанной. Я это к тому, что начинаю путаться в ней и сам. По первости, много лет назад, я брал за основу имена судов. Однако дойдя до «е» — Единоборец, понял, что толку от такой системы не будет. И попытался расположить все в алфавитном порядке. Но и тут сумел добраться только до «д» — Дания. Тогда я решил использовать в виде ключа имя первого морского лорда. И это не сработало. Вы сами-то как по части систематизации документов, лорд Пауэрскорт?
