— Извините, сэр, — отвечал Берт. — Уж больно он тяжелый.
— Знаю, что тяжелый, — отвечал другой голос. — Я просто хочу опустить мою веревку, чтобы она стала вровень с вашей, так мы снова выровняем киль. Пока ничего не делайте.
Тюк постепенно привели в равновесие. Двое полицейских не сводили глаз с раскачивавшейся доски.
— А теперь снова вместе, Берт. Только медленно. Медленно. На счет три начинай спускать свою веревку. Только, Бога ради, не упусти.
Берт пробормотал что-то себе под нос.
— Раз, два, три. Ну, теперь медленно, медленно.
Дюйм за дюймом сверток спускался в руки двух полицейских, стоявших внизу. Они перенесли его на временный стол на козлах, установленный в портике. Одеяло было туго перетянуто. От свертка сильно пахло затхлостью, словно одеяло и его содержимое долго держали в кладовке.
Начальник пожарной команды спустился на первый этаж по той же самой веревке.
— Куда подевался этот проклятый доктор? — проворчал он сердито. — Вечно их не доищешься, когда надо! Говорят, что вернутся через минуту, и исчезают навеки.
Он покосился на Пауэрскорта. Потом вспомнил, что говорил ему инспектор несколько часов назад.
— А вы, должно быть, лорд Пауэрскорт, сэр, — сказал он, протягивая испачканную сажей руку. — Старший пожарный офицер Перкинс, Пожарная служба Оксфордшира.
Перкинсу было чуть больше сорока, это был настоящий великан более шести футов вышиной. В отличие от полицейских, чисто выбритый. Пауэрскорт подумал, что пожарные, возможно, специально бреются, чтобы случайно не подпалить себе бороды.
— Добрый день, старший офицер Перкинс. Вы ищете доктора? Кажется, я знаю, где он. Хотите, найду его?
— Это будет весьма любезно с вашей стороны, сэр, весьма любезно. Он недалеко?
— Полагаю, здесь поблизости, осматривает старую мисс Харрисон. Я мигом вернусь.
Когда Пауэрскорт и доктор вышли из дома Самуэля Паркера, часы на церкви пробили час дня. Солнце сияло на глади озера, с другого берега на Пауэрскорта взирали боги и богини, приснившиеся ему во сне.
— Как себя чувствует мисс Харрисон, доктор? — поинтересовался Пауэрскорт, пока они возвращались к обгорелым останкам блэкуотерского поместья.
— Для нее это ужасное потрясение, — уклончиво отвечал доктор Комптон. — Но надеюсь, она сумеет скоро оправиться. Однако в настоящий момент ее сознание рассеяно, боюсь, мысли ее где-то далеко в Германии. Думаю, мне придется отослать ее отсюда на какое-то время, чтобы дать ей прийти в себя.
Пауэрскорт едва не сказал, что, по его мнению, всех членов семейства Харрисонов следует незамедлительно отослать из Блэкуотера, а заодно и из Лондона.
Старший офицер Перкинс нетерпеливо ожидал их у самодельного стола, у которого несли караул оба полицейских.
— Доктор Комптон, — начал Перкинс, — я буду весьма благодарен вам за содействие. Мы нашли тело в одной из спален на верхнем этаже. Это, признаюсь с облегчением, единственная жертва пожара. Но я не хотел бы продолжать наши работы внутри дома, пока тело не будет опознано. Не могли бы вы попробовать сделать это?
Доктор Комптон мрачно кивнул. Полицейские стянули одеяло и побледнели. Доктор покачал головой.
— Мне редко случалось видеть столь страшные ожоги. Почти все лицо уничтожено пламенем. Мистер Фредерик Харрисон не был моим пациентом, вы понимаете. У него был свой доктор в Лондоне. Он лишь изредка советовался со мной по поводу незначительных недомоганий.
«Ни одного впредь», — с ожесточением подумал Пауэрскорт. Он сделает все, чтобы не было больше трупов, изуродованных до неузнаваемости. А вдруг убийца, если это было убийство, специально стремился сделать так, чтобы тело было невозможно опознать?
Доктор Комптон разглядывал серебряное кольцо на обгоревшем пальце Фредерика Харрисона. Он поковырял в зубах покойника небольшим серебряным инструментом, который достализ своей сумки. Вздохнул. Снял очки и осторожно убрал их в футляр.
— Боюсь, джентльмены, это Фредерик Харрисон. Или скорее был Фредерик Харрисон. Можете закрыть тело.
— Как вы подтвердите это, доктор Комптон? — вежливо, но строго спросил старший пожарный офицер Перкинс.
— Во-первых, зубы. Несколько лет назад Фредерик Харрисон сделал очень дорогое протезирование у одного из ведущих лондонских дантистов.
Он так этим гордился и все подробно мне демонстрировал. На одном ужине, здесь в поместье. Помню, подавали омара. Могу признаться, что вид новеньких коренных зубов мистера Харрисона не прибавил мне аппетита. — Доктор печально улыбнулся, вспомнив более счастливые времена. — И еще кольцо. Я бы его везде узнал. Его ему дал перед смертью прадед в Германии. Я имею в виду перед смертью прадеда. На нем изображен германский орел. Я его сразу узнал.
— Спасибо, доктор Комптон.
Инспектор Вильсон записал все в свой блокнот. Пауэрскорт догадался, что пожарный и полицейский не могут решить, кто на данный момент из них главнее. В профессиях, предполагающих должностную иерархию, это порой вызывает неожиданные затруднения. Возвращение коллеги Вильсона несколько сгладило ситуацию. Бледное лицо полицейского выделялось на фоне черных руин.
— Радклиф, сходите к конюшне и выпейте воды, — велел инспектор Вильсон, проявляя подобающую офицеру заботу о подчиненном. Молодой человек поковылял по тропинке; он разок остановился по пути, и его стошнило в заросли рододендронов.
— Джентльмены, — сказал Пауэрскорт, временно перехватывая инициативу. — Могу я быть с вами откровенен?
Он рассказал им о недавней смерти дяди мистера Фредерика, чье тело обнаружили в Темзе. Сообщил и о своих подозрениях по поводу смерти брата мистера Фредерика, который утонул во время плавания на яхте. И признался в опасениях, что и эта смерть была вызвана не естественными причинами.
— Вы хотите сказать, что это мог быть поджог? — первым отозвался старший пожарный офицер Перкинс.
— Возможно. Весьма возможно.
Старший офицер Перкинс тихо присвистнул. Инспектор Вильсон еще раз посмотрел на останки здания.
— Ну, это не просто будет доказать, милорд, — покачал он головой. — Что не смог уничтожить огонь, смыло водой из шлангов мистера Перкинса или размочило до неузнаваемости. Как бы там ни было, сэр, боюсь, что, имея на руках лишь кучу дымящегося пепла и камни, вы не сможете открыть дела. Никак не сможете.
И словно в подтверждение его слов, наверху снова раздался громкий треск. Из пробоины в крыше взметнулось облако пыли и пепла.
— Должно быть, это большая балка в спальне мистера Фредерика, — пробормотал Перкинс. — Она уже давно на честном слове держалась. Там было опасно работать: балка в любой момент грозила обрушиться нам на голову.
— Могу я попросить вас просто иметь в виду то, что я вам сейчас рассказал? — словно извиняясь, попросил Пауэрскорт. — Я знаю, что у вас своих забот хватает, и никоим образом не хотел бы вмешиваться в вашу работу. Я попросил комиссара столичной полиции прислать сюда самого лучшего специалиста по расследованию пожаров. Он должен прибыть завтра. Полагаю, вы не откажетесь, по мере возможности, содействовать ему.
