– А, Энди, рад слышать, – загудел он с сильным
русским акцентом, который на меня всегда почему-то действовал успокаивающе. С
самого первого дня он звал меня Энди, как любимый дядюшка, и хотя я терпеть не
могла, когда меня так называл Глухонемой Папочка, тут я ничего не имела против,
– Ну конечно, я взял книжки, все как ты сказала. Думаешь, я не хочу тебе
помочь?
– Нет, Юрий, конечно, я так не думаю. Просто у
меня тут сообщение от Миранды, она утверждает, что до сих пор их не получила,
вот я и пытаюсь выяснить, в чем дело.
Он немного помолчал, а потом назвал мне имя и
номер телефона пилота, летавшего вчера в Париж.
– Спасибо, спасибо тебе большое. – Я отчаянно
царапала номер на клочке бумаги и молилась, чтобы пилот с пониманием отнесся к
моим проблемам. – Мне надо бежать, прости, что не могу говорить, приятного тебе
воскресенья.
– Да, Энди, и тебе тоже. Наверняка летчик
поможет тебе узнать про книжки. Всего тебе хорошего, – сказал он весело. Конец
связи.
Я знала, что Лили на кухне делает вафли, и
страшно хотела присоединиться к ней, но теперь мне нужно разобраться со всем
этим – иначе меня уволят. А может, уже уволили и никто даже не потрудился
сообщить мне об этом? Что ж, это вполне в духе «Подиума», если вспомнить, что
одну девушку-редактора уволили во время ее медового месяца. Она узнала, что осталась
без работы, совершенно случайно, когда купила на Бали экземпляр «Женской
одежды». Я быстро набрала номер, который продиктовал мне Юрий, и чуть не взвыла
от отчаяния, когда услышала автоответчик. «Здравствуйте, Джонатан. Это Андреа
Сакс из журнала „Подиум“. Я секретарь Миранды Пристли, мне необходимо спросить
вас о вчерашнем рейсе. Вы, возможно, находитесь в Париже, а может, даже уже
летите обратно. Я только хотела узнать насчет книг, вы, конечно, доставили их в
Париж, все нормально, ведь правда? Вы не могли бы перезвонить мне? Мой телефон
917-555-549. Пожалуйста, как только сможете. Спасибо. Всего хорошего».
Я хотела позвонить консьержу в «Ритц», чтобы
выяснить, не знает ли он, привез ли водитель, ездивший за посылкой в частный
аэропорт в окрестностях Парижа, ее в отель, но вспомнила, что мой сотовый не
предоставляет услуг международной связи. Это было, наверное, единственное, чего
он не мог делать, и именно это мне и понадобилось. Тут Лили позвала меня пить
кофе с вафлями. Я прошла в кухню и взяла тарелку. Лили попивала «Кровавую
Мэри». Господи, сейчас же утро. Ну как можно позволять себе алкоголь в воскресенье
утром?
– Миранда на связи? – спросила она
сочувственно. Я кивнула.
– Похоже, на этот раз я крепко влипла. Эта
женщина просто возьмет и уволит меня.
– Радость моя, ты всегда так говоришь. Да не
уволит она тебя. И уж правда лучше б не увольняла – у тебя самая потрясающая
работа на свете.
Я настороженно посмотрела на нее, стараясь
оставаться спокойной.
– Да, да, – продолжала Лили, – ей, похоже,
трудно угодить, и она немножко чокнутая. Ну так все мы не ангелы. Зато тебе
бесплатно дают обувь, косметику, одежду, делают прически. Бесплатно! Да кто еще
получает ультрамодную одежду, стоящую бешеных денег, просто так, только за то,
что ходит на работу? Энди, ты работаешь в «Подиуме», неужели ты этого не
понимаешь? Да миллионы девушек сделают все, что угодно, чтобы получить твое
место.
Я поняла. Вот в этот момент я поняла, что Лили
– впервые за девять лет, что мы с ней знакомы, – меня не понимает. Ей, как и
другим моим друзьям, нравилось слушать диковатые истории о моей работе, которых
у меня за несколько недель накопилось множество – я стала настоящим кладезем
гламурных сплетен, – но она так и не поняла, насколько тяжело мне дается каждый
день. Она не понимала, что я продолжаю день за днем ходить на работу не для
того, чтобы получать бесплатную одежду, не понимала, что даже вся бесплатная
одежда на свете не сможет облегчить мою участь. Пора было поближе познакомить
мою лучшую подругу с миром, в котором мне приходилось жить. Она поймет, конечно
же, она поймет, я в этом не сомневаюсь. Ей просто нужно все рассказать. Да!
Пришло время рассказать кому-то, что же на самом деле происходит. Мне не
терпелось приобрести союзника, я открыла рот, и тут зазвонил телефон. Вот
адская машина!
Я хотела швырнуть его о стену и послать
звонившего – кто бы он ни был – ко всем чертям… но где-то в глубинах моего
сознания теплилась надежда, что, может быть, это Джонатан и, может быть, он
сейчас мне что-нибудь сообщит. Лили улыбнулась и сказала, чтобы я не
стеснялась. Я покорно кивнула и нажала кнопку приема.
– Это Андреа? – прозвучал мужской голос.
– Да, а это Джонатан?
– Он самый. Я только что звонил домой и
получил ваше сообщение. Я как раз сейчас лечу из Парижа, нахожусь над
Атлантикой, но у вас был такой встревоженный голос, что я решил вам сразу же
перезвонить.
– Спасибо! Спасибо! Для меня это действительно
очень важно. Да, я немножко обеспокоена, потому что мне звонила Миранда, и
странно, что они до сих пор не получили посылку. Вы ведь отдали ее водителю в
Париже?
– Ну конечно, отдал. Знаете, мисс, я предпочитаю
не задавать вопросов, просто делаю свое дело. Лечу, куда и когда мне скажут, и
остальные пусть выполняют свои обязанности. Но мне не часто приходилось летать
через океан с одной-единственной посылкой на борту. Я подумал, что это, должно
быть, что-то очень важное, может, орган для трансплантации или секретные
документы. Я уж старался, как мог, и сам отдал посылку водителю прямо в руки,
как было условлено. Такому симпатичному парню из «Ритца». Так что все в
порядке.
Я поблагодарила его, и связь прервалась.
Консьерж из «Ритца» должен был послать водителя в аэропорт, чтоб тот привез
«Гарри» в отель. Если все прошло по плану, Миранда должна была получить книги в
семь утра по местному времени. Сейчас в Париже скорее всего уже почти вечер.
Что могло случиться? У меня не было выбора, мне нужно было позвонить консьержу,
и, раз уж мой сотовый не способен обеспечить международную связь, я должна
найти телефон, который может это сделать.
Я отнесла остывшие вафли на кухню и выбросила
их в мусорное ведро. Лили лежала на диванчике и дремала. Я обняла ее на
прощание, сказала, что позвоню, и направилась к двери. Мне нужно было поймать
такси и ехать в офис.
– А как же наши планы? – жалобно протянула
она. – Я уже собиралась поставить «Президента США». Не уходи, наше воскресенье
еще не кончилось.
– Я знаю, Лил, мне тоже жаль. Но я должна с
этим разобраться. Мне самой больше всего хочется остаться здесь, но я у нее под
колпаком и не могу не пойти. Я тебе потом позвоню, ладно?
