— Тебя это должно было огорчать. — Чейз аккуратно поставил Эрин на пол, наблюдая, чтобы она не упала, держась за спинку стула.
— Да, так оно и было. Моя работа тоже от этого пострадала.
— Как это?
— Речь идет о частном колледже в Винчестере. Элитной школе. Там учатся дети политиков, юристов, звезд Голливуда и банкиров. Все учителя при поступлении на работу подписывают контракт о строгом соблюдении моральных и этических норм. Богатые жители Вашингтона не допускают, чтобы их дети попадали в руки «павшим морально» преподавателям.
— Они против того, чтобы у учителей были отношения?
— Нет. Но если бы я продолжала работать, будучи беременной и незамужней, возникло бы немало вопросов. И после всего, что наговорил отец, я решила уволиться. — Она открыла дверь шкафа. — Вина?
— Не откажусь.
Ванесса открыла бутылку, налила бокал ему и полбокала себе.
— У тебя неплохо получается. — Она кивнула на Эрин, которая отцепилась от стула и теперь держалась за его ногу. — У тебя есть братья или сестры?
— Я — единственный ребенок в семье. Моя мама не справилась бы с несколькими.
— Но у тебя есть опыт общения с детьми.
— У моего лучшего друга — Митча — две младшие сестры и три младших брата. Я больше времени проводил у него, чем дома.
— Как много! А ты с ними видишься?
— Нет. — Он кивнул в сторону детских стульчиков. — Посадить Эрин?
— Да, пожалуйста. Я схожу за Хезер.
Интересно, как он умудрился найти близкого друга, если так подозрительно относится ко всему на свете? Ответ очевиден: кроме Митча, у него нет больше близких людей. От этого ей стало грустно.
— Тебе помочь? — спросил Чейз, стоя в дверном проеме.
— Не откажусь, если накроешь на стол.
— Сделаю.
Глядя через плечо, Ванесса наблюдала, как он разговаривает с девочками и улыбается.
Чейз Харрингтон не перестает ее удивлять.
Как обычно, весь ужин был посвящен Эрин и Хезер. Их громкое представление с элементами мусорного взрыва полностью завладело его вниманием. Он смотрел, как она кормит детей, слегка изумленно и очень внимательно. Ванесса постоянно чувствовала его взгляд.
За ужином они говорили на нейтральные темы: в основном о работе. Но когда, наконец, они немного расслабились и она увидела, как напряжение уходит из сведенных недоверием мускулов его тела, она узнала гораздо больше о Чейзе Харрингтоне, настоящем человеке, который скрывался за тщательно отполированной наружностью. Этот парень знал удивительно много о кино и музыке, имел потрясающую память на цифры и факты, а также мог похвастаться сильной волей к победе. Еще он мог автоматически стереть яблочное пюре со щеки Хезер, когда та испачкалась, и девочки чувствовали себя удивительно комфортно в его присутствии.
И все же он оставался загадкой.
Внезапно Ванесса осознала, как ей важно, что он думает по ее поводу. Ей не следовало чувствовать подобное. Он был мужчиной, с которым в обычной жизни у нее не было ни малейшего шанса встретиться. Но каким-то образом он завладел всеми ее мыслями, проник в ее душу, заставил ее улыбаться и задумываться над своим прошлым.
«И еще чувствовать невероятное физическое притяжение и возбуждение». Да, ее очень привлекала возможность понять наконец, кто такой Чейз Харрингтон.
— Так почему ты начала заниматься финансами? — спросила Ванесса, вытирая столик Эрин.
Чейз загружал посудомойку, а она украдкой подсматривала за его широкими плечами и мощной спиной, спускаясь все ниже.
Громкая отрыжка нарушила тишину.
— Умничка, Эрин! — воскликнула Ванесса и снова обернулась к Чейзу: — Твоя семья… у родителей не было особого достатка?
— О, у них все было в порядке.
Увидев ее удивление, Чейз продолжил:
— Мой отец был местной знаменитостью. У него был самый большой магазин кроватей в нашем городе, и его рекламу каждый день передавали по кабельному телевидению.
— Интересно.
— Да, это было нечто. Скажем так, его громкий восторженный голос, звучавший в рекламе, принес мне немало неприятностей в школе.
— О, а что он говорил?
— «Позвольте мне затащить вас в постель!» — выпалил он с забавным техасским акцентом.
— Не поняла?
— Это был его рекламный слоган. Сумасшедший Макс Харрингтон из «Сумасшедших кроватей от Макса». — Он долго смотрел на нее, словно видя, как в ее голове на место встает очередной пазл из его замысловатой биографии, но потом поменял тему. — Увлекаешься оригами? Я заметил две новые фигурки на полке. Птица и медведь, да?
— Коала и большой австралийский зимородок, если точнее. Меня научила этому бывшая домработница моих родителей. Я так отдыхаю после утомительного дня с детьми.
— Очень хорошо получается. Ты, видимо, усидчива.
— Но не могу похвастаться ловкими пальцами. — Они прошли в комнату, где Ванесса посадила Эрин в манеж. — Вышивание и вязание никогда не привлекали меня. Музыкальные занятия я не выношу. Я не умею ни писать, ни рисовать. Поэтому осталось оригами. — Она начала вытирать стульчик Хезер.
Чейз опустил руки в карманы брюк, облокотился на столешницу и так непринужденно начал разглядывать ее квартиру, что внезапно ей ужасно захотелось подойти и прикоснуться к нему. Захотелось понять на ощупь, на самом ли деле его подбородок так тверд, каким кажется, снова вдохнуть его головокружительный мужской аромат. Это все гормоны. Она подняла Хезер, прислонившись щекой к ее теплому телу.
— А как ты развлекаешься в свободное от покупки аукционных рукописей время? — спросила она, опуская дочку на пол.
— Работаю.
— А в свободное от работы время?
— Да в принципе никак.
— А как же со свежим воздухом?
Чейз задумался.
— Я бегаю.
— Просто чтобы развеяться или…
— Я участвовал в нескольких марафонах, когда позволяла работа. Еще я коллекционирую интересные вещи: произведения искусства, скульптуры, книги.
— Книги?
— Первые издания. Это мои вложения. Еще я читаю.
— Мне казалось, ты слишком занят для чтения.
— Ты удивишься, узнав, сколько времени люди теряют в аэропортах. И потом, я люблю книги с тех пор, как научился читать. Важно находить время для того, что приносит истинное удовольствие.
Ванесса кивнула:
— Ты немного не такой, как я думала, Чейз Харрингтон.
— Что именно ты думала?
— Что ты — заносчивый, высокомерный денежный мешок.
Он улыбнулся, скользя по ней разливающимся теплом взглядом.
