– Отказ от претензий. Все законно. Я свидетель, – с удовольствием сообщил Ираклий.
– Как же это?.. Как вам удалось?
– Сила убеждения! – ухмыльнулся Ира. – А также логики и власти.
– Но как мне вас благодарить? И как вас зовут? Я даже не знаю… – спросила она.
– Вы уже поблагодарили тем, что посетили наш прекрасный город, – заверил ее Ира. – А зовут меня Ираклий Григорьевич. – Он протянул ей визитную карточку – белую, с красным гербом города Санкт-Петербурга.
Она торопливо вытащила из сумочки свою визитку.
– Спасибо, премного… премного… благодарен! – сказал Ира, бросив взгляд на ее карточку. – А теперь позвольте откланяться, – светским тоном произнес он. – Дела, знаете… Никуда от них!..
– Конечно, конечно… Не смею задерживать! Ведь вы и так много времени потеряли с нами! – сказала она. – Но ведь мы еще увидимся? Пожалуйста!.. Мне хотелось бы вас еще раз увидеть!
Ира поразмыслил.
– Ладно. Раз уж вам так хочется, – сказал он. – Я вам позвоню вам. Через несколько дней. Или через неделю. Вы еще будете здесь?
– Буду! – пообещала он. – И уже сейчас с нетерпением жду вашего звонка!
– Кстати, – сказал Ира, – у меня для вас есть, вернее, будет очень интересная информация хоть и деликатного свойства, но прямо связанная с вашими занятиями в городе. Очень интересная!
– Спасибо.
– Лучше давайте я сам выйду на связь. До свидания.
Ира забрался в свой джип. Водитель ударил по газам, джип рванул с места на красный свет и мгновенно проскочил перекресток. Неожиданно заработал «разбитый» мотор мерседеса, машина прохрустела шинами по осколкам от фары и указателя поворота, вывернула на встречную полосу и, едва не столкнувшись с хлебным фургоном, исчезла за углом Таврической улицы. Онтонов и Куликовская-Романова, переглянулись, но оба промолчали: дикий инцидент отобрал у них слишком много сил. Они сели в машину, пристегнулись, и Онтонов, дождавшись зеленого сигнала светофора, медленно и неуверенно тронулся с места. До конца поездки они не произнесли ни единого слова.
Въехав со стороны набережной Фонтанки в узкий Казачий переулок, Онтонов остановился около своего дома: Куликовская-Романова в этот свой приезд остановилась у него. Она старалась вложить в свой фонд каждую сэкономленную копейку. Никаких личных доходов, кроме пенсии, у нее не было, а сутки пребывания в обычной петербургской гостинице стоил самое меньшее триста долларов – дороже, чем в пятизвездочном отеле в Торонто или Оттаве. И когда Онтонов предложил ей остановиться у него, с благодарностью согласилась.
– Посидим немножко, – попросила она. – Никак не могу отойти. До сих пор кажется, что все это мне приснилось. Виктор Васильевич, пожалуйста, подтвердите, все это был сон, бред!
– Я бы рад… – уныло пробормотал Онтонов. – Но такова наша теперешняя жизнь: подобное происходит у нас каждый день. Эта неприятность грозит на наших дорогах каждому. Вот недавно случай был: водитель пассажирского автобуса выбросился из окна своей квартиры – с девятого этажа. Накануне случайно помял иномарку, стоявшую, в нарушение всех правил, прямо на автобусной остановке. Вот он и покончил с собой, чтобы у жены и детей бандиты не отобрали квартиру.
– Но где же полиция?! – вскричала Куликовская-Романова.
– А вы разве только что не поняли, где? У нас полиции нет, – хмуро ответил Онтонов.
– Следовательно, эта… милиция!
– Она тоже давно исчезла, – сообщил Онтонов. – Еще в 1991 году. Сейчас в милицейском мундире ходит почти исключительно криминал. Это теперь их униформа. Очень удобно!
– Вы говорите невероятные вещи! – покачала головой Куликовская-Романова.
Онтонов сначала даже отвечать на это ничего не хотел, но все-таки сказал:
– Как вы считаете, если милиционеру назначают зарплату месячную в две тысячи нынешних рублей, на которые очень скромный человек – один, без семьи – может прожить не больше трех-четырех дней? Что произойдет дальше? – и сам ответил: – Милиционер будет грабить. У вас в Канаде «гиббон» в состоянии купить себе «слона»?
– Простите, не поняла, – сказала Куликовская-Романова. – Какой гиббон? Какого слона?
Онтонов криво усмехнулся:
– Это так у нас называют бывших гаишников, теперь их контора называется ГИБДД.
Она кивнула:
– Во Франции их называют «la vache»
[64]
.
– Так в состоянии ваш «гиббон» купить себе «слона»
[65]
? И еще «подрабатывать» на нем, как мы видели только что?
– Исключено, – подтвердила Куликовская-Романова.
– А лейтенант «руссияньской» милиции, видите, – может. Президент Ельцин знает – его милиционеры на зарплату не живут. Все что надо, милиционер берет сам. Понадобится – убьет. И сам же «раскроет» преступление.
– Вы рассказываете страшные вещи. Не могу поверить, – проговорила потрясенная Ольга Николаевна.
– Это, с вашего позволения, вопрос не веры, а практической жизни – того самого вашего опыта, который полчаса назад заметно обогатился!.. – с легкой досадой уточнил Онтонов. – Мы с вами только что попали в самую обычную, будничную ситуацию. Вся беда состояла в том, что мы оказались на том перекрестке на десять минут раньше. Задержались бы – на нашем месте оказался бы другой, его бандиты и выбрали бы… Такая милиция – лучшая и самая надежная опора режима. Все очень просто: потому надежная, что режим вместо денег – зарплаты там, жилья и прочего – дал милиции то, о чем ни она, ни любая полиция любого государства за всю историю человечества никогда не могли мечтать. Он отдал ей население! В неотчуждаемую собственность. В полную и нераздельную! Я ненавидел всегда советскую власть, считал ее своим личным врагом, однако же, надо сказать правду: главное право человека она гарантировала всем гражданам – право на жизнь.
– Ох, – поежилась Куликовская-Романова. – Во что вы превратили Россию! Ну, зачем надо было разрушать СССР! Неужели нельзя было его провести всего пять-шесть реформ, совсем немного либерализовать государство – оно стало бы сильнее, а люди свободнее…
Онтонов обиделся.
– Ольга Николаевна, вы требуете ответа от меня? Совсем недавно графиня Новосильцева упрекала меня в том же!
– Ах, простите, Виктор Васильевич! Конечно, не от вас лично я хочу услышать ответ, – сбавила тон Куликовская-Романова. – Да если бы и услышала, что изменилось бы?.. Ладно! Все! Думаю, что у нас сегодня был удачный день!
– Что вы имеете в виду? – удивился Онтонов. – Храни нас Бог от такой удачи!
– Так вот Господь и вмешался! Если бы он не прислал нам этого милого юношу… Ну, все! – оборвала она сама себя. – Что у нас еще сегодня важного?
