Помнил Данлоп и о другом инциденте – смерти жены госсекретаря, которая, по несчастливому совпадению, играла в одном бридж-клубе с его женой. Когда их брак распался, она выпила лишнего и наговорила того, чего не следовало. День ее смерти навсегда врезался Данлопу в память. Он прибыл с поручением к Брауну и застал в гараже высокого человека в черном. Тот сел в «ауди S4» и уехал в сопровождении неприметного голубого фургона. Полиция так и не узнала, что эти две машины были замечены на дороге поблизости от участка, где жену госсекретаря занесло в пропасть с обрыва. Хотя инцидент многих взволновал, дело замяли, так же как в случае с Мартой Митчелл. Ее супруг, Джон Митчелл, генеральный прокурор во времена Никсона, подал в отставку вслед за президентом. Жили Митчеллы в Уотергейте. После скандала Марта пристрастилась к спиртному, а так как и она была не слишком сдержанна на язык, вскоре ее не стало. Конгресс погудел, посокрушался – и только.
Данлоп оглядел балкон над трибуной спикера, выискивая глазами сына. Вот и он – сидит в ряду, зарезервированном для членов семей конгрессменов. Когда Зак попросил взять его с собой на слушание законопроекта, Данлоп приятно удивился. С чего парень проявил такой интерес к клонированию, Данлоп не знал, но был все равно рад. Лучше уж клоны, чем летающие тарелки.
Молитва закончилась, и вперед вышел парламентский пристав с булавой – связкой эбеновых прутьев, перевитых серебряными лентами и увенчанных сферой с фигуркой орла. Он установил ее на зеленом пьедестале справа от трибуны, и спикер призвал собрание к порядку. Спустя несколько минут Данлоп поднялся и встал перед возвышением, отведенным его партии. Под высеченным в камне «На Бога уповаем» он повернулся к почти пустому залу и испросил позволения зачитать тот самый законопроект, текст которого Браун вручил ему накануне. Скоро он будет отправлен на рассмотрение подкомитета по делам клонирования человека, возглавляемого Данлопом собственнолично.
Сессии заседаний будут транслироваться по кабельной сети – особенно актуальная мера, учитывая вчерашний телемарафон о клоне. Зная, сколько глаз наблюдает за ним в эту минуту, помня о сыне, Данлоп собрал весь свой ораторский дух и торжественно продекламировал полупустому залу:
«ЗАКОНОПРОЕКТ О ЗАПРЕТЕ КЛОНИРОВАНИЯ УМЕРШИХ ГРАЖДАН
Да будет установлено Сенатом и палатой представителей Соединенных Штатов Америки на заседании конгресса.
Раздел первый. Краткое наименование
Постановление о запрете клонирования умерших, сокращенно ПЗКУ.
Раздел второй. Запрет
Основной закон. Никаким лицам, физическим или юридическим, не позволяется:
– проводить опыты по клонированию умерших граждан;
– содействовать проведению подобных экспериментов.
Раздел третий. Определение
В рамках данного Закона термин "клонирование умершего" подразумевает использование или трансплантации ядра соматической клетки либо других микробиологических методов с целью создания человеческого организма, генетически идентичного погибшему донорскому.
Конец законопроекта».
Данлоп сошел с постамента и опустил лист в урну – ящик с прорезью, специально для этого предназначенный. Секретарь конгресса передаст законопроект штату сотрудников и проследит, чтобы его зарегистрировали вместе со ссылкой спикера на подкомитет Данлопа. При посредничестве людей и организаций, контролируемых Брауном, билль наберет достаточное число голосов. Протащить его в сенате будет не менее просто – должников у Брауна хватало везде. Президент поставит подпись, и законопроект вступит в силу уже как закон. Тогда поисками ученого и суррогатной матери займутся полиция и ФБР.
Однако Данлопу все еще предстояло выяснить, с чьего попустительства история о плащанице просочилась в прессу. Браун так лютовал накануне, что Данлоп был готов не то что уволить – придушить виновника.
Он помахал на прощание сыну и отправился в отель, где полным ходом шел допрос Джерома Ньютона. Мало-помалу картина случившегося прояснялась. Ньютон, оказывается, писал статью об исследователях плащаницы, которых, к несчастью, насчитывалось изрядное количество. Отвечать он упорно отказывался. И ладно. Сами справятся.
Зак Данлоп помахал отцу с балкона и там же набросал на карманном компьютере текст обращения, который перевел на десять языков. Говорилось в нем вот что:
«Срочно!
ОЛИВ выступает с маршем протеста против антихристианской деятельности конгресса.
На сегодняшнем заседании нижней палаты конгрессмен Данлоп представил законопроект, призванный остановить Второе пришествие Иисуса Христа. Просьба всем членам ОЛИВ, а также сочувствующим собраться в полдень по указанным адресам. Главы отделений узнают конечные пункты маршрутов, введя личные пароли».
Закончив писать, Зак подключился к Интернету, благо телефоны для прессы стояли на каждом столе. Шестизначное число на счетчике внизу страницы его позабавило – всего тысяча фальшивых посещений, а какой ажиотаж! Он разместил воззвание и стал просматривать свою картотеку, посвященную мессианству в различных религиях. Там были статьи не только об Иисусе из Назарета, но и о ребе Иешуа, следующей инкарнации Будды – Матрейе, исламском пророке Исе ибн Марьяме, названном в Коране Словом и Духом Аллаха, Иисусе в виде индуистского гуру и даже о божестве Праджапати.
Зак отыскал сотни изображений Христа: на одном он был светловолосым с пурпурным пылающим сердцем, на другом, живописно прислонившийся к дереву, напоминал персонаж персидской миниатюры, на третьем у него оказалась черная кожа и вьющиеся волосы. Был там Иисус Микеланджело, Морриссо, Караваджо, Дали, Иисус китайского образца с тонкими усиками, Иисус в тюрбане, черный Иисус из нью-йоркских граффити и даже Иисус в облике Че Гевары.
Самое древнее изображение принадлежало к третьему веку. На нем очень смуглый Христос был запечатлен на троне в окружении апостолов, из которых несколько человек имело откровенно негроидный тип лица. Этот образ понравился Заку больше всего.
В конце концов ни один из них не будет отвергнут, пока люди верят, молятся, поют гимны и устраивают шествия и митинги в ожидании того дня, когда Сын Господень явит себя миру.
Глава 53
Клиффс-Лэндинг
На следующее утром Феликс решил первым делом заняться поисками Аделины. Вскоре он выяснил, что мадам Аделина Гамильтон давно не проживает в лондонском «Савойе». Нет ее также ни в Риме на Вилле Медичи, ни в парижском «Бристоле» . Где же она? Когда Франческа отменила круиз по Средиземноморью, Аделина последовала ее примеру. Теперь, когда они готовились залечь на дно, Феликс понял, что вот-вот потеряет последнюю связь с любимой – а он ее действительно любил.
Отца Бартоло Феликс проводил в аэропорт. Несколько раз приезжал адвокат с пакетами денег – тысячедолларовые купюры много места не заняли. Большую часть забрала с собой Франческа, чтобы подыскать новый дом. В целях конспирации она собиралась представиться женой мафиози, даже училась растягивать слова для полного сходства. «Дом будет,– сказала она.– Защита от проныр гарантирована».
