– Не зря-то не зря, но все же…
– Ах брось, все сложилось так как должно было
сложиться…
– Но тебе же наверно трудно было одной растить дочь,
без отца?
– Знаешь, в те годы отцы как-то мало значили.
– То есть?
– Ну, одни ударились в бизнес, и им стало не до детей,
даже уже давно родившихся, а другие сложили лапки и залегли на диван, ковырять
свои болячки и раны, нанесенные перестройкой. Поэтому сам понимаешь… А мне было
еще легче, чем многим другим, у меня есть мои обожаемые тетушки, которые
вырастили нашу дочь… А я зарабатывала на всех, правда, папа тогда уже начал
получать хорошие деньги, но у него была и своя жизнь… Все это неважно. Тошка
выросла и я ею безмерно горжусь. Мы с ней как настоящие подружки…
– Да, вы все ее тут зовете Тошкой… – печально произнес
он. – И все же, Марго, это несправедливо! Почему я должен был совершенно
случайно в сущности от совершенно чужой женщины узнать, что у меня есть дочь?
– Слушай, что толку опять об этом говорить? Ну я даже в
мыслях не имела, что тебе вдруг ребенок понадобится. Ты уехал и сгинул, что ж
мне надо было тебя по миру искать? Как ты себе это представляешь? И вообще,
какой смысл сейчас укорять друг друга? У нас есть дочь и давай радоваться этому
факту!
– Наверное, ты права. Скажи, Марго, а ты вообще
когда-нибудь сомневаешься в своей правоте?
Марго задумалась.
– Бывает. Но не часто, – засмеялась она. –
Если бы я тратила силы и время на постоянные сомнения, я бы ничего в жизни не
добилась. По крайней мере, мне так кажется.
– Знаешь, мне очень понравился твой брат.
– Да, он умеет нравится. Я хочу еще раз тебя попросить.
– Слушаю внимательно.
– Не надо пока говорить Тошке о наследстве и всех этих
вещих.
– О, разумеется! Пусть девочка выучится, встанет на
ноги… Кстати, я не понял пока, у нее есть какие-то специальные интересы?
– Пожалуй, да. Она чистейшей воды гуманитарий и хочет в
будущем стать писательницей.
– О! Но тогда ей и в самом деле лучше учиться здесь.
– Ты что, уже вынашиваешь план, как отнять у меня
дочь? – вдруг разозлилась Марго. И ей безумно захотелось разбить что-нибудь.
Но под рукой ничего не было.
– Марго, прекрати, я ничего не вынашиваю, я просто
интересуюсь своей дочерью.
– Нашей дочерью!
– А хочешь знать, почему я тогда не влюбился в тебя по
уши, хотя ты была девушка хоть куда…
– Ну-ка, интересно послушать?
– Ты слишком властная, слишком авторитарная и при всей
красоте и внешней женственности, в тебе по сути мало женского и с годами это
еще усугубилось.
– А тебе, значит, нравятся слабые, никнущие, эдакие
мимозы? Знаешь, в чем парадокс? В том, что я тоже тогда не увидела в тебе
мужчину, как впрочем и теперь. Зачем ты красишь волосы? Тебе не идет.
– Так, дала сдачи… – вдруг усмехнулся он. – За
тобой не заржавеет, да?
– Да, я такая, спуску не дам! И дело, мой дорогой,
вовсе не в том, что мне не хватает женственности, а тебе мужественности, а
всего лишь в том, что мы не любили друг друга. Мы просто друг другу не
предназначены, вот и все.
– Зато дочка у нас получилась.
– Минус на минус дал плюс.
– Ой, что-то не верится, что ты себя причисляешь к
минусам.
– Марго, где ты? Ау, где ты? – раздался голос Льва
Александровича. Он был в изрядном подпитии. – Ау, сестренка!
– Марго, я пойду, а то мы с тобой черт знает до чего
договоримся, а ты лучше побудь с братом.
Он ушел в дом.
– Маргоша, сестренка, можно я с тобой тут подышу?
– Подыши, подыши, я не против.
– Слушай, Марго, скажи откровенно…
– Что тебе сказать, Левочка?
– Ты с Вольником закрутила?
– Что за чушь! – вспыхнула Марго, но в темноте это
было незаметно.
– Ой врешь, сестричка, ой врешь! Ну признайся братику,
я же тебя не заложу.
– Левка, кончай базар… Чушь полная.
– Ты тихушница, Марго. Ладно, не хочешь говорить, не
надо. Тогда скажи другое…
– Ну?
– Почему нет Али и ее девочки? Где они?
– Поехали к Пундику.
– Почему именно сегодня?
– Левка, оставь Алю в покое.
– А если я уже не могу?
– Сможешь… Левка, а я тут что узнала…
– Что ты такое узнала?
– Ты, оказывается, спишь в ночной рубашке?
– Ну и что тут такого? Я привык.
– Левка, не позволяй все-таки делать из тебя дурака.
– Я не очень понимаю о чем ты.
– Неважно… Извини, это не мое дело.
– Аля из-за меня отсутствует?
– Нет.
– Из-за Риммы?
– Лева, знаешь что, давай не будем лезть в дела такого
рода… Мы уже взрослые люди… Разбирайся сам.
– Хорошо, договорились. А этот твой бывший ничего,
вполне приличный мужик. И чего ты за него не вышла?
– Не любила, а ребенка хотела. Да, ты знаешь, Варвара в
Москве.
– А ну ее. Не хочу ее знать.
– Почему? Что она тебе сделала?
– Да ну, ты многого о ней не знаешь. Холодная
расчетливая стерва. На уме одни деньги. И потаскуха каких свет не видел.
– Боже мой, Левка, у тебя своя голова на плечах или
Риммина? Да, классно она тебя зомбирует, повторяешь за ней всякую ахинею,
слушать стыдно, – всерьез рассердилась Марго. – Поверь, я сделаю все,
чтобы уберечь от тебя Алю. Старый ты осел.
Марго вскочила и пошла в дом, ее трясло от возмущения.
– Римма, Левка так надрался, по-моему, его пора везти
домой баиньки… – Тут Марго опять вспомнила про ночные рубашки и засмеялась.
Наконец все гости разъехались. Аля с дочкой осталась
ночевать в Москве.
– Даня, ну что скажешь, – спросила Марго уже в
спальне.
– О чем? Об отце Тошки?
– Ну да.
