— Моя дочь?
— Твоя дочь Анне. Вот так-то!
— И что вы… она у вас?
— Вот именно, так точно, — ответил Херманссон неожиданно бодрым голосом. — И не упускай этого из виду во время твоей короткой поездки.
— Я… я тебе не верю!
— Ну тогда мы попытаемся тебя убедить.
И с довольным выражением на слегка перекошенном, бородатом лице он спокойно подошел к столу и налил себе кофе.
60
Сначала Валманн позвонил в контору ленсмана в Эйдскуге. Дежурный пообещал связаться с Конгвингером и прислать кого-нибудь оттуда, потому что вся команда Эйдскуга была брошена на серьезное транспортное происшествие на шоссе 20. Валманн попросил их поторопиться, у него не было времени на объяснение подробностей, и он сказал, что речь идет о том, что найден мертвый человек. А если они подумают, что речь идет о раскрутке банды контрабандистов, тем лучше. Затем он нашел еще один номер телефона и набрал его на маленьких, тесно посаженных клавишах мобильного телефона. Ответ раздался тотчас же, он представился и попросил соединить его с комиссаром полиции Томасом Кумлой.
Дежурный на коммутаторе заколебался. В Швеции также была суббота, и день клонился к вечеру, и, очевидно, у комиссара уже закончился рабочий день.
— Речь идет об убийстве, — настаивал Валманн, — и оно совершено здесь, на границе. Я попал на место преступления первым, и я один. Все это, возможно, связано с делом в «Белом лосе», в котором сотрудничают норвежская и шведская полиции.
— Понимаю, — прозвучало по-шведски, и через несколько секунд Валманн услышал голос Кумлы и ввел его в курс дела. Главное — попросил Кумлу прислать эксперта-криминалиста и судебного медика. Желательно, чтобы труп был обследован той же командой, которая занималась Замиром, чтобы можно было сравнить травму и возможное орудие убийства и тщательно изучить все биологические следы. Короче говоря, ему требовалось подтверждение того, что речь шла об одном и том же убийце.
Томас Кумла отвечал неохотно, наверное, он собирался в эти выходные отдохнуть. Но Валманн знал, что теперь уж от него не отстанет.
— Меня, собственно говоря, мобилизовали на охоту за контрабандистами.
— Ах вот как?
Валманн вытер пот со лба. В фургончике на полную мощь был включен обогреватель. В тесном, запертом помещении стоял запах смерти и мокрой одежды. Пока он разговаривал, он не спускал глаз с Кайсы, полулежавшей на стуле в неподвижном состоянии, почти в трансе. У него были дела и поважнее, чем разговаривать со шведским инспектором, но кое-какие детали надо было все же прояснить.
— Ты, вероятно, знаешь, что сегодня через границу ожидается переправка большой партии гашиша.
— Ну ожидается, — отреагировал Кумла без особого энтузиазма. — Я слышал об этом.
— Тимонен готовил эту операцию уже давно.
— Этот ваш Тимонен следует своему собственному плану. Он и его команда действуют независимо от полиции Вэрмланда. Где и когда им самим угодно.
Валманну показалось, что он услышал легкий вздох. Не было ничего удивительного в том, что Тимонен и его методы были крепким орешком для корректного шведского инспектора, которому оставалось не более двух-трех лет до пенсии.
— Так у тебя нет людей на посту вблизи «Белого лося»?
— «Белого лося»? А с чего там должны быть полицейские?
— Тимонен считает, что…
— Да плевать я хотел на вашего Янне Тимонена и на то, что он считает.
— Понимаю. — Валманну все стало ясно. Тимонен славился своими нетрадиционными методами, дававшими отличные результаты, в то время как Кумла был, что называется, жандармом старого образца, работавшим строго по правилам.
У Валманна появилась новая идея:
— А как насчет Херманссона?
— Херманссон? «Херманн-металлолом» в Торсби? Мы не упускаем его из виду…
— Отлично. У нас есть информация о том, что он в последнее время был замешан в целом ряде происшествий, которые мы расследуем с нашей стороны границы.
— Это меня не удивляет.
— Так, например, разве склад подержанных автомобилей не может быть идеальным местом для хранения и дальнейшего распределения большой партии наркотиков?
— Все возможно.
— А не следует ли направить туда патруль, чтобы проверить это, ведь отправка партии ожидается совсем скоро?
— Возможно.
— Я бы посоветовал тебе попытаться.
— Я подумаю об этом.
Только не слишком торопись, подумал Валманн, повесив трубку.
Минуты шли, но группа поддержки не появлялась. Валманн решил заняться Кайсой.
— Послушай, Кайса, — сказал он и осторожно потрогал ее за руку. — Я пришел сюда, чтобы помочь тебе.
— Кто ты такой? — Она вздрогнула, как будто только теперь поняла, что в фургончике кроме нее кто-то есть.
— Валманн, из полиции Хамара. Мы с тобой пили здесь кофе несколько дней тому назад, ты помнишь?
— Полиция… Полиция не может помочь моему бедному Боссе. — Она раскачивалась на стуле, бормоча что-то на своем шведско-норвежском диалекте.
— Ему сейчас уже никто не поможет, Кайса. Но мы можем поймать тех, кто это сделал.
— Их вам никогда не поймать… никогда не поймать… — Она опять стала раскачиваться и бормотать что-то похожее на заклинание.
— Кайса, ты знаешь, кто это был?
— Знаю… — отвечала она как во сне. — Я знаю… Но никогда не скажу…
— Даже мне не скажешь? Ведь я мог бы их посадить, и они получили бы по заслугам.
— Этих людей ты никогда не посадишь…
— Назови хотя бы одно имя, Кайса, и ты увидишь.
— Никаких имен! — Она приподнялась на стуле. — В наших краях со стукачами быстро расправляются. Очень быстро… — И она опять сникла.
Валманн сдался. Надо было позаботиться о том, чтобы она получила квалифицированную помощь.
— Пойдем, — сказал он. — Мне кажется, лучше всего нам уйти отсюда. Как насчет чашки кофе, пока мы ожидаем подкрепления?
— Нет! — Она отклонилась назад, как будто хотела провалиться в стуле. — Ему больше никто не поможет. И никто не поможет мне.
— Пошли. Чашечка кофе тебе не повредит.
— Оставь меня в покое!
Он взял ее за руку. Сквозь одежду он ощутил, что рука тонкая, как ветка.
— Мы уходим отсюда, — сказал он. — Я позабочусь о тебе. И… о нем. Я обещаю.
— Но не очень далеко, — попросила она и неожиданно послушно встала, как будто телесный контакт с другим человеком в один миг лишил ее возможности судорожного физического сопротивления.
