— В тот день, когда его убили. Мы с Ричардом шли домой. После того, как поиграли в баскетбол с Диего и Шакой.
— Где именно вы находились?
— В двух кварталах за Кулиджем. Думаю, мы были на Андервуде.
— А куда направлялся Аса?
— К Пайни-Бранч-роуд.
Реймон понял, что Аса шел в северном направлении.
— Вы с ним разговаривали?
Рональд задумался.
— Мы сказали «привет», но он не остановился. Я спросил: «Ты куда, парень?» Он ответил, но не остановился.
— Что именно он сказал? — спросил Реймон.
— «Монумент Линкольну-Кеннеди» — только это.
— Мемориал Линкольна?
— Монумент, — повторил Рональд.
— Вы видели название книги, которую он нес? — спросил Реймон.
Рональд покачал головой.
— Не-а.
— Там не было названия, дубина, — сказал Ричард.
— Повтори-ка еще раз, — попросил Реймон.
— На обложке ничего не было написано, — сказал Ричард. — Я запомнил, потому что подумал: «Какая-то дурацкая книга».
«Это был дневник», — подумал Реймон. Но когда его видели Диего и Шака, у него ничего не было в руках.
— Не говорите маме, что мы играли, — сказал Рональд.
— Мы сказали, что будем заниматься, — добавил Ричард.
— Не следует лгать матери, — сказал Реймон. — Она хорошая женщина.
— Я знаю, — кивнул Рональд. — Но если бы мы честно сказали ей, что нам неохота идти в школу, она бы очень расстроилась.
— Не хочется нарываться, — подтвердил Ричард.
Рональд кивнул на левое плечо Реймона.
— У вас сегодня «Глок» с собой?
Реймон кивнул.
Рональд улыбнулся.
— Убедительный аргумент, правда?
— Надеюсь, парни, вы скоро поправитесь, — сказал Реймон и положил на стол свою карточку. — Отдыхайте.
Реймон поехал в направлении дома Терранса Джонсона, рассчитывая встретиться с Биллом Уилкинсом, который сейчас должен был исследовать содержимое компьютера Асы. Когда он ехал по Пибоди, раздался звонок мобильного.
— Привет, Регина.
— Джуз…
— Что случилось?
— Только не расстраивайся.
— Говори, что случилось.
— Диего отстранили от уроков.
— Опять?
— Из-за истории с дракой, в которую ввязался его друг Тоби. Мистер Гай заявил, что Диего отказался сотрудничать с администрацией, и разорялся насчет неподчинения.
— Чушь.
— Мистер Гай также упомянул, что у директора есть вопросы, касающиеся нашего места жительства.
— Думаю, они узнали, что мы живем в округе Колумбия.
— Как бы то ни было, я собираюсь забрать Диего. Я говорила с ним по телефону, похоже, он очень расстроен. Попытаюсь поговорить с директором, когда буду там.
— Просто забери его, — ответил Реймон. — Я сам поговорю с директором.
— Тебе надо остыть, прежде чем ты там появишься.
— Забери Диего, — повторил Реймон. — Я позвоню тебе позже.
Реймон свернул на обочину, остановил «таурус» и позвонил Биллу Уилкинсу на сотовый.
— Билл, это Джуз. Я пока не могу подъехать.
— Я раскопал старые файлы Асы, — тихо сказал Уилкинс. — Есть кое-что, тебе следует взглянуть.
— Посмотрю, когда приеду. Билл, ты когда-нибудь слышал о монументе Линкольну?
— Угу.
— Посмотри, нет ли там упоминаний о нем.
— Хорошо, но Джуз…
— Я поговорю с тобой позже, — сказал Реймон. Он включил передачу и направился в Мэриленд.
27
Ронда Уиллис и Бо Грин сидели в гостиной хорошо обставленного дома на Квинси-стрит. Перед ними на маленьком столике стояли чашки с кофе. Дом был чистый, мебель подобрана тщательно и со вкусом. И совсем не похож на дом девушки, которая танцует в стриптиз-баре и путается с убийцей. Но именно в этом доме выросла Дарсия Джонсон.
Ее мать, Вирджиния Джонсон, сидела между детективами. Привлекательная женщина со светлой кожей и веснушками, одетая модно, но в соответствии с возрастом. У нее на коленях сидел с довольным видом одиннадцатимесячный малыш. Он улыбался Бо Грину, который строил ребенку рожицы.
— Что она натворила, детектив? — спросила Вирджиния.
— Нам нужно поговорить с ее другом, — ответила Ронда, — с Домиником Лайонсом.
— Я его знаю, — сказала Вирджиния. — А поговорить о чем?
— Это связано с расследованием убийства.
— Мою дочь подозревают в убийстве?
— Не совсем, — сказал Грин. Втиснутый в небольшое кресло, он напоминал буйвола, решившего устроиться в посудной лавке.
— Нам известно, что Дарсия и Доминик встречались, — сказала Ронда. — Мы были на квартире, которую она снимает вместе с Шейлин Вон. Мы также были у нее на работе. Но ни дома, ни в баре она в последние дни не появлялась.
— Вы с ней виделись? — спросил Грин.
— Она звонила вчера вечером. Хотела узнать, как дела у маленького Айзы. Но я не знаю, откуда она звонила.
— Айза — ее сын?
— Да.
— А отец Доминик Лайонс?
— Нет, другой человек, но он больше не появляется.
— У нас нет адреса Лайонса, — сказал Грин. — Может, вы подскажете, где его можно найти?
— Извините, нет.
Грин чуть наклонился, осторожно взял чашку с блюдца и сделал глоток. Изящная чашка, казалось, сейчас рассыплется в его огромной руке.
— Ну что ж, простите, что побеспокоили вас, — с искренним сожалением сказала Ронда.
— Мы думали, что все делаем правильно, — тихо произнесла Вирджиния Джонсон.
— Мы можем лишь стараться.
— Сейчас этот район меняется к лучшему, но вы же знаете, так было не всегда. Мой муж вырос здесь, в Петворте, но старался держаться подальше от местных компаний. Он считал, что строгие родители и церковь смогут защитить наших детей от беды. В общем-то он оказался прав.
— У вас есть еще дети?
— Еще трое, все уже выросли. Все отучились в колледже, живут самостоятельно и вполне благополучно. Дарсия самая младшая. Она дружила с этой Шейлин еще со школы. Уже в тринадцать пробовала наркотики и все время меняла ухажеров. Она никогда не была правильной девочкой. Бог простит мне мои слова, это не ее вина. По сути, у бедной девушки не было нормального дома.
