— Кредитки иссякнут, но зато я отлично развлекусь.
— И ты отключишь свой проклятый пейджер, правда?
— Я переключу его на виброрежим. Ты даже не догадаешься, что он со мной. — Даже мои лучшие друзья были вынуждены мириться с тем, что мои дни часто начинались с нападения или прерывались убийством.
— Тепловая волна, Алекс. Температура сегодня может подняться до двадцати восьми градусов. Увидимся через час.
День прошел точно так, как мы планировали. Закутавшись в кучу одежек, мы до изнеможения нагулялись по магазинам. Большую часть подарков для своей семьи я отправила по почте, чтобы они успели к празднику. Остальные раздам друзьям на неделе и привезу целый воз в офис — каждому, — а подарок Джейка приберегу на самый канун Рождества.
Мы пообедали и уже допивали последние чашки «эспрессо», когда крошечное приспособление у меня на поясе начало противно жужжать и дергаться. Я сняла его и увидела подсвеченное уведомление о поступившем сообщении. Я нажала кнопку, и на экране высветился домашний телефон Майка.
— Перезвони ему сама. Он всегда спрашивает, как ты поживаешь. — Я отдала телефон Джоан. Уж она точно сломит лед между Майком и мной.
Джоан набрала номер и заговорила со своим самым лучшим французским акцентом:
— Могу я пригласить вас на бренди, детектив Чэпмен?
— Кто…
— Конечно же, такой блестящий flic,
[35]
как вы, должен уметь…
— Мадемуазель Стаффорд! У вас или у меня?
— Боюсь, я не одна. Тут со мной одна блондинка. Не забудьте, я жду от вас маленького рождественского сувенира.
— Ну, для Куп я уже выбрал.
— Что вы ей подарите? Я уже вся зеленая от зависти.
— Знаете эти штуки — «ЛоДжек»? Их еще устанавливают в машины, чтобы копы могли их найти в случае угона. Так вот, я собираюсь установить первый человеческий «ЛоДжек». Я трачу уйму времени, гоняясь за этой девицей по городу и ломая голову, где она может быть, когда так мне нужна. Я воткну иглу с этим компьютерным чипом прямо в ее аккуратненькую попу. Вы, наверное, видели ее голой, Джоан. Какая часть симпатичнее? Правая или левая?
— Ни одна настолько не притягательна, Майк. Обе немного костлявы. Выпивка за мой счет. Пожалуйста, приходите, составьте нам компанию. Мы в…
— Никак не могу. Вас опередили. Дайте-ка мне блондиночку.
Я прижала трубку к уху.
— Ты получил мое сообщение? — спросила я робко.
— Да. Вчера ночью пришлось срочно бежать на улицу и заполучать свидание. А то еще вздумаешь проверить, есть ли у меня мозоли на руках.
— Прости за…
— Есть более важные вещи, о которых нам нужно поговорить. Мне только что звонил шеф 26-го участка. Один из смотрителей ходил сегодня по общежитию в Королевском колледже. Проверял, все ли съехали. Здание закрывают до второго января. Одна из комнат оказалась заперта изнутри, пришлось взломать дверь. На штанге в шкафу болтался парень из Филадельфии — студент последнего курса, двадцать один год. Повесился на шнурке от трусов. Самоубийство.
Первым делом я подумала о семье юноши, о том, каким ударом станет для них это известие. Возможно, они еще ничего не знают. Майк продолжал:
— Основной предмет — уголовное судопроизводство. Джулиан Гариано.
— Он учился у Лолы Дакоты?
— Пока связей с ней нет. Кажется, твой офис собирался арестовать Гариано на следующей неделе. Шестимесячное расследование Особого отдела по борьбе с наркотиками. Два года парень и его сообщник распространяли «экстази» в больших количествах. Второго обвиняемого задержали в аэропорту. Он прилетел из Амстердама, при нем больше сотни тысяч таблеток. Раскололся и вмиг сдал Гариано.
— А какое это имеет отношение к…
— Угадай, с кем он жил год назад. Кто его подружка. Шарлотта Войт, девушка, пропавшая в апреле.
10
Планировать что-то на утро понедельника было тщетной гонкой со временем. Все организации и компании, от которых мне требовались архивы и информация, закрыты. Одни — только на Рождество, другие — больше чем на неделю, до конца праздников. Сотрудники лаборатории, полицейские, прокуроры и свидетели возьмут отгулы, многие вообще уедут из города, чтобы побыть с родными. В семь часов утра я взяла такси, добралась до офиса и просмотрела бумаги по короткому слушанию, которое должна была провести в девять тридцать.
Потом я вывела на экран список адресов электронной почты внутренней сети: нужно найти одного из старших прокуроров — передать новое дело в 19-м участке и поторопить выполнение запроса на записи телефонных разговоров с украденного сотового. Затем я набросала для Лауры список того, что надо сделать, пока я буду в зале суда, и напоминание напечатать и отнести окружному прокурору подробный отчет по делу.
Этажом выше размещалось наше отделение нью-йоркской полиции — примерно пятьдесят офицеров. Я позвонила на голосовую почту детектива Джо Романа и попросила составить рапорт о заявлениях, сделанных Ширли Дензиг сотрудникам отдела помощи свидетелям. А заодно проверить, есть ли у отца Дензиг в Мэриленде разрешение на огнестрельное оружие, и выяснить, действительно ли его пистолет украли.
В девять пришла Лаура и не успела сесть за стол, как сразу позвонила мне по внутренней связи.
— Говард Крамер.
— Я возьму. Если позвонит Чэпмен, сразу соедини. Я думала, к этому времени он уже будет здесь.
Я сняла трубку и поздоровалась с Крамером — адвокатом и партнером-распорядителем «Салливан и Кромвель», одной из крупнейших адвокатских контор в городе. Хотя я знала Говарда по работе, ближе мы познакомились только после его женитьбы на Нэн Ротшильд — профессоре из Барнарда и моей подруге по классу балета.
— Как дела?
— Отлично. У всех все хорошо. Я знаю, как ты занята, но вот что подумал: наверное, ты захочешь увидеться с Нэн на неделе. Сегодня днем она прилетает из Лондона, возвращается с конференции в Оксфорде. Я прочитал в «Таймс», что ты расхлебываешь эту кашу с профессором Дакотой. Нэн работала с Лолой в рамках исследовательского проекта, который спонсировал колледж. Вдруг она сможет кое-что тебе подсказать, помочь.
Нэн Ротшильд — выдающий антрополог-урбанист. Преподавая в колледже Барнард, она организовала и участвовала в нескольких крупных раскопках в Америке, включая раскопки в сердце Нью-Йорка, в результате которых из-под земли появились колониальные кладбища и артефакты ранних поселений.
— Несколько недель назад я говорила с Нэн на занятиях, и она рассказала мне о раскопках в Центральном парке, которыми руководила. Деревня Сенеки. В этом проекте участвовала Дакота? — Деревня представляла собой сообщество нескольких сот человек. В середине девятнадцатого века их переселили туда со Среднего Манхэттена, чтобы освободить место для создания в парке Большой Лужайки. Рассказы Нэн о самых современных методах исследования прошлого города меня очаровали.
