Дело в том, что моя тёща, когда они ещё жили в
Германии, это в 1945—1948 гг., при оформлении документов, омолодила и
себя, и всех своих дочек.
Алла, оказывается, была, таким образом,
омоложена на один год. И день рождения её был переделан, подогнан под
рождественского ребёнка, т. к. считалось, что такие дети будут
счастливыми.
Как я уже говорил, любовником моей тёщи был
армянин Арам Сафарьян. Я поинтересовался у Аллы: а где же находится жена Арама,
почему они с твоей матерью не поженятся?
Она говорит, что его жена сидит в сумасшедшем
доме, а потому он не может с нею развестись. Жена Сафарьяна просидела в сумасшедшем
доме 23 года и там умерла. Оказывается, его жена была полуеврейка.
А позже стало известно, что и сам Арам не
армянин, а армянский еврей. Фамилия Арама – Сафарьян, еврейского происхождения,
от слова шофар – трубный рог, в который еврейские священнослужители трубят по
большим праздникам.
Все евреи прекрасно знают, что такое шофар. А
Арам, на самом деле, был не Арам, а Абрам. Он довольно честно мне обо всём этом
сам и рассказал.
Жена его была Любочка Цыкунова. Поженились они
рано, ему было тогда лет 20. В Ростове-на-Дону. А в Ростове было много армян и
евреев. Отец Любочки был богатый казак из Новочеркасска.
Я сам хорошо помню, там была всем известная
Цыкуновская биржа, т. е., лесная биржа. Даже был такой железнодорожный
полустанок. Так вот, еврейка женила на себе богатого казака.
Родилась у них дочь, полуеврейка Люба. Она, в
свою очередь, тоже родила двух детей. Но чем всё это кончилось? 23 годами
сумасшедшего дома.
Я, для интереса, взял и подсчитал, сколько это
стоило американскому налогоплательщику. Так вот, её 23 года в сумасшедшем доме
обошлись американскому налогоплательщику более чем в миллион долларов.
– Кстати, Григорий Петрович. Многие люди
могут сказать: «Ну, подумаешь, живут бионегативные люди, занимаются там всякими
фокусами в постели. Ну, так и Бог с ними. Нам-то какое дело до всего этого?» –
Бог с ними говорите… Сейчас гуляет по Америке болезнь СПИД и каждый спидоносец
перед тем, как умереть, вытягивает из системы здравоохранения свыше 150 000
долларов.
Возникает вопрос: сколько же пота должен
пролить американский фермер, чтобы обеспечить один только уход из жизни каждого
такого бионегативного человека?
Во что обходятся все эти педерастические
игрища и забавы бионегативных людей? Кто же за всё это расплачивается? Как
видим, нормальных людей эти бионегативы просто грабят.
Вот если бы читали в старших классах всех школ
эти наши лекции, то тогда можно было бы резко снизить результаты бездумного
смешивания с бионегативом.
Какая колоссальная экономия государственных
средств была бы за счёт сокращения числа бионегатива, просто в результате
правильных решений сделанных как нормальными людьми, так и бионегатиными
людьми, при вступлении в брачные союзы.
Когда я понял, что у моей жены, как сейчас
говорят в России, поехала крыша, я стал звонить Араму и спрашивать у него, как
это всё происходило с его женой.
Это для того, чтобы мне знать, чего ожидать
дальше. Он мне и рассказывает:
«Однажды сплю и мне кажется, что идёт дождь.
Просыпаюсь. Надо мною стоит моя Любочка и посыпает меня солью крупного помола,
такой как посыпают улицы зимой в гололёд. Я спрашиваю её: „Любочка, что ты
делаешь?“ А она мне отвечает: „Я хочу тебя зарезать. А чтобы ты не завонялся, я
сначала тебя засолю“.
И ещё много подобных историй…
Когда Алле было всего 16 лет, у неё была уже и
вторая лесбийская подружка Людочка Богенова.
Позже, в возрасте 32 лет эта Людочка начала
сходить с ума и превратилась в абсолютную шизофреничку. Живёт уже 25 лет на
велфэре в Си-Клифе. Слава Богу, что она не выходила замуж и не имела детей.
В 1973 году, когда мне было 55 лет, а Алле 39
лет, у неё была неправильная беременность, которая закончилась бесплодием. Мы
столько лет прожили вместе. Нас считали идеальной парой. А тут – такой удар
судьбы… Вскоре Алла стала умолять меня: «Гриша, ты старше меня. Случись, ты
уйдёшь из жизни раньше меня, я тогда останусь совсем одна… Давай возьмём
приёмного ребёнка». Ну, я подумал, подумал и пожалел её.
Я подписал все необходимые документы, но она и
здесь учудила, взяла пятимесячного ребёнка из Ливана. Маленького арабчонка.
Дуракам везёт. Мальчишка оказался великолепным: здоровый физически и духовно.
Я был рад ему больше, чем своему, т. к.
знал уже тогда, что с нею у нас могло родиться только горе. И я этого арабчонка
страшно полюбил. А Алла начала медленно сходить с ума. В конце концов, она
убегает из дома и крадёт этого ребёнка.
Я хочу здесь ещё раз напомнить, что во всём, о
чём я вам здесь рассказываю необходимо обращать внимание не на моё личное горе,
это не так важно, а на проблему 25 миллионов бионегативов в России.
Подобное «счастье» я гарантирую большинству
здоровых русских людей, которые могут, по незнанию, вляпаться в эти 25
миллионов еврейского бионегатива.
Для любителей мистики могу сказать следующее.
Алла окончательно сошла с ума и сбежала от меня 31 октября 1976 года. А 31
октября в Америке – это Холоуин, праздник всей нечистой силы.
Это как раз накануне Дня всех Святых. И когда
она собралась уходить… Сидит передо мною, вся дрожит, что-то бормочет… А я ей
говорю: «Алла, а ты знаешь, какой сегодня день? Сегодня День всей нечистой
силы»… Она тогда совершенно ошалела…
А вот вам историческая параллель. Подобное
произошло и с женой графа Толстого, великого правдоискателя земли русской. Они
оба заболели на старости лет климактерическим помешательством.
То она убежит из дома и вернётся, то он убежит
из дома и вернётся. Он постоянно прятал от себя ружья, чтобы не застрелиться, и
верёвки, чтобы не повеситься. Последние годы жизни Толстого в Ясной Поляне были
сплошным сумасшедшим домом.
– Здесь напрашивается параллель с
Достоевским. Если ранний Достоевский был революционер и бунтарь, то пройдя
перевоспитание трудом, он стал писать богоугодные вещи. То есть, Достоевский
прошёл тернистый путь от дьявола к Богу. С графом Толстым всё было наоборот.
Ранний Толстой писал богоугодные вещи, а более поздний Толстой уже работал на
дьявола.
– Да, да, да. Я вот даже из своего
личного опыта, какой бы он горький ни был, стараюсь делать какие-то
принципиальные выводы, которые было бы полезно знать и другим людям.
Так вот, с 1976 по 1979 год мы жили, как
говорится, на два дома. Я остался жить здесь в Нью-Йорке, а Алла купила дом в
Си-Клифе и уехала туда.
