– Н-е-е-е-е-т! – удивлённо и вместе с тем обречёно протянул Рувим, ибо сразу понял, что награды ему никогда уже теперь не увидеть, а вот наказание ещё одно, вполне вероятно, последует.
– Я, как только услышал эти слова, так прямо сразу прибежал тебе доложить, хозяин! – попытался он оправдаться, ибо понял свою ошибку.
– Так она только ждёт сына, или сын уже родился? Что скажешь? – вновь строго спросил Каиафа, и снова вытянулось лицо его слуги, ибо ясного ответа на вопрос хозяина у него, конечно же, не было. Рувим только пожал плечами и молча отошёл чуть назад. Зная вспыльчивый характер своего господина, и потому опасаясь его гнева, который вполне мог закончиться жестоким избиением, слуга решил держаться от первосвященника подальше.
– Ладно, Рувим, иди с Богом! – в совершенно расстроенных чувствах Каиафа махнул рукой, и когда слуга покидал комнату, крикнул ему вслед, – Малха позови ко мне! Срочно!
Начальнику храмовой стражи Каиафа доверял более всех, ведь именно ему он поручил схватить плотника из Назарета в Гефсиманском саду и тот выполнил сие трудное задание прекрасно. Пока слуги искали Малха, первосвященник, молча сидя в своём кресле, мучительно размышлял, что же ему предпринять. Не знал в тот момент главный жрец, что пройдут всего лишь сутки и ещё одна жуткая весть, словно каменная глыба с горной кручи, обрушится на него. И будет то известие о необычной происшествии, то есть о пропаже тела проповедника. Но завтрашнее время пока не наступило, а потому и ломал пока Каиафа голову над имевшейся сейчас сложной проблемой, не ведая ещё о будущих трудностях. Первосвященник никогда не впадал в отчаяние, но после известия, что у казнённого самозванного пророка, возможно, есть сын, он был весьма близок к панике.
– Мало, оказалось, схватить и казнить самозванного пророка, так теперь ещё придётся и семя его вытравливать. Кто бы мог подумать, что у какой-то девки, которая и родом-то неизвестно откуда, ещё будет ребёнок! И от кого? От этого нищего негодяя, смутьяна и болтуна! Хотя, впрочем, почему этого не могло случиться? Ведь если он был нормальный мужик, то произошедшее вполне естественно! Да-а-а-а, не возможно всего предусмотреть! – еле слышно проговорил сам себе первосвященник, с трудом сдерживая свои эмоции.
– Не хватало нам ещё одного борца за справедливость, братство и равенство. Если она родит мальчика, то вся Галилея, а может и Палестина? О, Бог мой, Бог Авраама, Бог Моисея и Бог Исаака, мне даже не хочется думать, какая карусель завертится с рождением сына казнённого проповедника, когда об этом событии узнают его ученики и сторонники! Да и прокуратор постарается как-нибудь использовать сие обстоятельство в свою пользу! Что же делать? Что? А ведь есть только единственный выход. Правильно говорили в старину наши предки, чтобы сын не мстил за отца, убей сына и мать его!
Начальник храмовой стражи прибыл сразу же, как только услышал, что его требует к себе первосвященник. Малх уважал главного жреца иерусалимского Храма, уважал его за жёсткость и жесткость по отношению к отступникам от истинной веры, ибо в этом считал себя очень похожим на своего господина. Когда храмовник вошёл в зал, то застал хозяина в весьма расстроенных чувствах.
– Что случилось, хозяин?
– Малх, ты слышал новость, что принёс Рувим? – спросил его Каиафа, как только начальник стражи появился на пороге.
– Нет, хозяин! Он мне ничего не сказал. Пробежал мимо меня, словно ошпаренный, потом вдруг остановился, прокричал, что ты меня желаешь видеть, и убежал. Не в себе он был! – ответил главный стражник, подходя к жрецу.
– Так вот, оказывается, самозванец, которого мы отправили на крест, имеет сына! Как тебе это известие? – у первосвященника даже чуть отлегло от сердца, когда он увидел, как вытянулось от удивления лицо верного Малха. Не одному ему неожиданная новость испортила настроение, и это, безусловно, радовало.
– Ты ведь знаешь Рувима, этого растяпу? Вместо того, чтобы проследить за девкой, что носит в своём чреве семя преступника, наш ротозей бросил всё и прибежал сообщить мне об этом.
Затем первосвященник подробно пересказал Малху всё, о чём поведал ему слуга. Начальник храмовой стражи с большим вниманием выслушал своего господина, ни разу не посмев перебить.
– Рувим всегда был дураком, хозяин! Хорошо, хоть догадался рассказать сразу, а не через месяц или год. Теперь надо постараться найти эту неизвестную девку, – как бы размышляя вслух, сказал начальник храмовой стражи после того, как Каиафа закончил свой рассказ.
– Где и как? – чуть обречёно спросил главный жрец.
– Ты не расстраивайся, хозяин, я отыщу её! – успокоил его Малх.
– Ну, и как? Как ты это сделаешь? Где ты её найдёшь? Кто она, откуда, как её имя? Мало ли женщин ходило следом за самозванцем? Попробуй теперь отыскать её в Иерусалиме среди сотен и тысяч женщин! – озадаченно говорил первосвященник. Он мало верил в успех, но Малх попытался переубедить своего господина. Аргументы главного стражника были так логичны, а доводы столь убедительны, да и говорил он до того уверенно и осмысленно, что своими речами обнадёжил первосвященника и вселил в него уверенность в успехе предстоящих поисков.
– Думаю, хозяин, нам следует вновь обратиться за помощью к трёхпалому, что указал мне в саду на Иисуса. Имя я его знаю. Иуда! Он был любимым учеником самозванца. Откуда мне это известно? Так ведь кому ни попадя, не доверил бы Галилеянин общие деньги. Казначеем он был у них. К тому же Иуда знает всех, кто ходил с самозванцем. Девушка, безусловно, ему знакома. Он жаден и корыстен, за деньги сдаст и её, – убеждённо сказал начальник стражи, ибо был абсолютно уверен, что найдёт девушку, но начать нужно было с бывшего ученика.
– Умный ты человек, Малх, и мудрый! Но только как же мы найдём Иуду? Я расплатился с ним и после этого он словно в воду канул, – осторожно и чуть неуверенно спросил своего слугу первосвященник, надеясь про себя, что тот обязательно подскажет выход из затруднительного положения, и не ошибся в своих надеждах.
– Я его найду! – решительно заявил Малх, – мне как-то говорили, что он собирался купить землю где-то в окрестностях Иерусалима, вроде, на юге от Сионской горы, кажется, в местечке Акелдама. Не беспокойся, хозяин, солнце не успеет скрыться за горизонтом, как я приведу к тебе Иуду. Сколько монет я могу обещать ему за очередную услугу?
– У нас с ним цена стабильная! Тридцать монет серебром! – усмехнувшись, ответил Каиафа. Первосвященник был очень доволен, ведь Малх, его лучший слуга, надёжный и верный, никогда ещё не подводил своего господина.
* * *
Иуда договаривался с одним местным жителем об условиях продажи большого участка земли, который сам купил за тридцать монет серебром, полученными в уплату за оказанную услугу первосвященнику, когда во двор его тайно приобретаемого дома неожиданно вошёл Малх. Бывший ученик Иисуса сразу узнал начальника храмовой стражи.
– Что-то не очень ты рад встречи со старым другом? – вместо приветствия прокричал с порога слуга главного жреца.
