Глава 20
Пьяцца дель Дуомо, Таормина
Тем же вечером
Они сидели в кафе, выходящем на центральную площадь Таормины. Поскольку никакие моторизованные транспортные средства в эту часть города не допускались, единственным доносившимся с пьяццы звуком был шум барочного фонтана, который, вместе со смахивающим на крепость собором Святого Николая, словно купался в красных, как кьянти, лучах заката. Чуть дальше, в паре кварталов, мальчишки — каждый в форме любимой команды — гоняли мяч. Джейсон допил пиво; после часовой пешей прогулки, включавшей все местные достопримечательности, от палаццо Корвайо, здания времен норманнов, где в пятнадцатом столетии заседал первый сицилийский парламент, до древнегреческого амфитеатра, его мучила жажда.
Туризм, решил он, дело изнурительное, тем более что едва ли не у каждого дома продавались прохладительные напитки для взрослых.
Мария пила белое сицилийское вино, продукт, который, по мнению Джейсона, следовало бы с большей пользой применять как растворитель для красок. Распущенные волосы смягчили резкие черты лица. На ней было простенькое черное платье, единственным украшением к которому служил яркий платок на шее. Платок от «Эрме».
Фирменный стиль — голубое с красным — Джейсон узнал с первого взгляда и, узнав, не смог скрыть изумления: «Эрме» был одним из тех немногих сумасбродств, которые позволяла себе Лорин. Она обожала уникальные узоры и цветовую палитру французского дизайнера и каждую купленную вещь хранила в оригинальной оранжевой коробке. При размерах тридцать пять с половиной на тридцать пять с половиной дюймов вещь эта могла служить и шарфом, и шалью, и юбкой, и даже топом. Практичный и вместе с тем декоративный — так описала бы платок Лорин.
Перехватив его взгляд, Мария сделала большие глаза:
— Надеюсь, вы восхищаетесь моим шарфом.
— Э, да, — пробормотал ее собеседник. — «Эрме», не так ли?
Она улыбнулась:
— Обычно мужчины распознают такие вещи лишь после того, как сами купят несколько.
— Когда каждая штучка обходится в три сотни, забыть их трудно.
Найдется ли когда-нибудь место, где ничто, ни фраза, ни пейзаж, ни шарф, не будет напоминать о потере? Джейсон надеялся, что нет.
Он заставил себя вернуться в настоящее. Платье, надетое на Марии сейчас, представляло ее фигуру в более выгодном свете, чем рабочая одежда. Питерс уже решил, что она не просто привлекательная женщина. Едва ли не каждый из проходивших мимо мужчин задерживал на ней восхищенный взгляд.
— Итак, вы увидели практически все, за исключением «Вундербара».
— «Вундербара»? — Джейсон переключил внимание с зевак, таращившихся на Марию, на саму Марию.
— Любимое заведение ваших Лиз Тейлор и Ричарда Бертона
[27]
.
— Лет тридцать назад, да?
— Местные все еще говорят об этом.
Джейсон прошелся взглядом по ближайшим зданиям, некоторые из которых относились еще к эллинистическому периоду.
— Не сомневаюсь. Как говорят, наверное, и об Одиссее, завернувшем сюда по пути из Трои домой.
Она подняла глаза от скатерти, на которой выписывала стаканом концентрические круги.
— Мне казалось, американцы любят своих знаменитостей.
— Хотите попробовать подозвать официанта, когда за соседним столиком сидит Том Хэнкс?
Она рассмеялась:
— Понятно. Но, боюсь, Лиз и Ричарда сегодня в «Вундербаре» не будет.
Джейсон сделал знак официанту.
— Проголодались? Где у вас можно отведать настоящей сицилийской кухни?
Он заплатил по счету, она взяла его под руку, и они неспешно пошли по мощеной улочке. Греки, норманны, турки, все оставили здесь свой след. Через несколько кварталов Мария вдруг свернула в переулок и остановилась перед выставленными на тротуар столиками. Из открытой двери заведения лилась музыка.
— Лучшая spada alla ghiotta на острове.
Джейсон хотел спросить, что это значит, но передумал и выдвинул стул.
— Поверю вам на слово.
Снова пиво и белое вино.
— Те образцы — можете сказать, откуда они? — спросил он.
Доктор переговорила на местном диалекте с подошедшим официантом, кивнула и открыла сумочку.
— Процентное содержание сульфатов, присутствие определенных пирогенных аналогов, таких как радиационный уровень… они разные у каждого вулкана.
Джейсон покачал головой:
— Вы проделали большую работу, но наставления мне не нужны.
— Сомнений быть не может. Кампанья.
Он подождал, пока официант поставит на стол prima platte, блюдо с горячей pasta con le Sarde.
— Кампанья? Область вокруг Неаполя?
Она уже откладывала себе на тарелку макароны, сардины и фенхель.
— Точно.
Джейсон потянулся за блюдом — оставшаяся часть была явно меньше той, что отмерила себе его спутница.
— А какие вулканы есть около Неаполя? Если не ошибаюсь, Везувий спит с тысяча девятьсот сорок четвертого?
Женщина осторожно попробовала пасту и довольно кивнула.
— Образец взят из вулканической области, но необязательно из области действующего вулкана. К тому же вулканическая активность характерна для всего района Неаполитанского залива. Древние греки и римляне полагали, что термоминеральные воды Флегрейских полей помогают от многих…
Вилка Питерса застыла на полпути ко рту.
— Что?
— Флегрейские поля, в Байе. — Заметив изумленное выражение на его лице, она пояснила: — Северная оконечность Неаполитанского залива. Извержение Нуово случилось в тысяча пятьсот тридцать восьмом. Есть еще озеро Аверно, идеально круглое, явно возникшее на месте вулканического кратера.
— Территория Неаполитанского залива далеко не маленькая.
Джейсон тоже попробовал закуску и понял, почему местное вино такое терпкое и вяжущее — местная пища отличалась солоноватостью консервированных анчоусов.
— Можно немного точнее?
Мария уже расправилась со своей порцией и посматривала на его тарелку.
— А это так важно? — Она откинулась на спинку стула, раскрыла сумочку и достала пачку сигарет. — Не возражаете?
— Вы же себя травите.
Она щелкнула зажигалкой и жадно затянулась. Голубоватый дымок потянулся в окружавшую их темноту.
— Думаю, неважно, если мы закончим вечер прощанием.
Джейсон с некоторым удивлением обнаружил, что заканчивать этот вечер ему совсем не хочется.
